Выпуск № 1 (122) | 1949 - страница 20

менее значительна по тематическому материалу, а в четвертой ощущаются абстрактность мысли и эмоциональная сухость.

Мурадели был представлен на пленуме «Гимном Москве» и двумя хоровыми произведениями. Если еще нельзя говорить, что Мурадели много сделал в количественном отношении за это время, то с точки зрения направленности и художественных достоинств эти три произведения заслуживают положительной оценки. (Аплодисменты).

К сожалению, нельзя составить более или менее определенного впечатления о работе Гавриила Попова за этот период. Один хор Попова, исполненный на пленуме, не дает яркого материала для каких-либо выводов о состоянии его творчества.

Общий вывод, который можно сделать в отношении работы указанных композиторов, мне кажется, таков: при разной степени их творческой активности и творческих удач все же процесс их перестройки происходит медленно и ни один из них не дал пока произведения, которое по художественной полноценности и выразительности находилось бы на уровне их дарования.

Наша задача — всячески содействовать, чтобы эти композиторы в полной мере нашли себя в том единственно верном творческом направлении, которое нам указано партией.

В начале своего доклада я говорил о неравномерности развития нашего творчества в различных жанрах. Я говорил о крайнем неблагополучии в области оперного творчества. А между тем, каковы бы ни были наши достижения в других жанрах, о зрелости, о мощности развития советской музыки будут судить по тому, насколько выразительно и сильно сумеем мы воплотить образы положительных героев нашего времени в оперном искусстве — искусстве огромного воздействия, искусстве демократическом, реалистическом по своей природе.

Нужно прямо сказать, что ни мы — руководство Союза композиторов, ни Комитет по делам искусств не смогли до сих пор найти правильные методы и средства для того, чтобы обеспечить создание высококачественных оперных произведений, для того, чтобы оказать реальную помощь композиторам в этой наиболее трудной области творчества.

Постановление ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года нанесло сокрушительный удар по модернистическим издевательствам над оперным искусством, культивировавшимся десятилетиями. Постановление ЦК определило путь советского оперного творчества, как путь высокого реалистического искусства, где выразительное, мелодическое пение является главным, ведущим началом, органически сочетаясь с широко и богато развитыми другими компонентами оперного искусства. И все это должно служить основной задаче — выявлению внутреннего душевного мира, духовной красоты героев новой социалистической эпохи. Центральный Комитет указал на то, что мы, советские композиторы, с непростительным нигилизмом относились к великому опыту классического, в особенности русского, оперного наследия, где с такой щедростью были воплощены эстетически прекрасные принципы реалистического, подлинно человечного искусства. Руководствуясь программой, данной Центральным Комитетом партии, композиторы должны были смело приступить к работе над созданием новых опер, активно используя в качестве драматургической основы лучшие передовые произведения советской литературы, идущей впереди других искусств в воплощении образов советских людей.

Мы должны признать, что пока размах и интенсивность этой работы совершенно недостаточны. И если композиторов здесь можно обвинить в отсутствии дерзания, то нам, руководителям, следует поставить в вину отсутствие широко развернутой воспитательной работы, кустарность методов, какими мы пытались разрешить важнейшую жизненную задачу создания советской оперы. На весь ближайший период эта задача должна стать для нас главной, мы должны бросить сюда все наши силы, мы должны решительно усовершенствовать и организационные формы содействия творческой работе композиторов над оперой, имеющие в этой области большое значение.

Несколько лучше обстоит дело с советской опереттой.

Оперетты Дунаевского «Вольный ветер», Фельдмана «Воздушный замок», Милютина «Беспокойное счастье» несомненно несут с собой прогрессивное начало в смысле отхода от штампов западноевропейской буржуазной оперетты, в смысле обновления этого, казалось бы, столь консервативного жанра злободневным советским содер-

Я. Медыньш

А. Филиппенко

жанием. Это, конечно, положительно влияет и на обновление музыкального языка этих оперетт элементами современной массовой и народной песни.

Перед авторами оперетт стоит задача смелее обращаться к темам советской действительности, задача найти яркий в смысле жанра и вместе с тем реалистически правдивый музыкальный язык в обрисовке положительных героев. До сих пор это наиболее уязвимое место новых оперетт.

Так же как и в области оперы, никакого движения нет за последнее время в нашем балете. В создании новых балетов на советские темы, так же как и в опере, большим препятствием является крайняя незрелость либреттной драматургии. Безусловно, перед авторами либретто стоит трудная задача сохранения исторически сложившихся традиций балетной формы, обесценивающих богатые возможности стихии танцовальности при новом современном содержании, требующем расширения рамок условности и реалистических выразительных средств.

Необходимо большое мастерство драматурга, композитора и балетмейстера для того, чтобы в выборе темы, в ее либреттной разработке добиться органического единства нового содержания и танцовальной формы, — с одной стороны, не насилуя природу балета несвойственными этому жанру искусства сюжетными ситуациями, с другой стороны, — находя правдивый музыкально-танцовальный язык для выражения образов нашей современности.

Трудности эти, безусловно, преодолимы, так же как они преодолимы и в области оперного искусства. Но разрешить их можно только при условии строгой взыскательности, а мы часто миримся с примитивом, кустарничеством, с наспех сработанными, без подлинного знания природы искусства балетными сценариями. Мы приветствуем и будем всемерно помогать претворению советской темы в балете, но необходимо покончить с политикой скидок в отношении балетного искусства, ставя перед ним такие же высокие требования и серьезные задачи, как и перед другими жанрами музыкально-театрального искусства.

Мы не можем считать удовлетворительным положение в области программной симфонической музыки, области, которой придается такое большое значение в Постановлении ЦК ВКП(б).

Без решительного сдвига в этом направлении мы не сможем говорить о подлинной демократичности нашего симфонического творчества. Между тем известные нам немногочисленные новые симфонические произведения программного жанра не могут быть высоко расценены либо из-за отсутствия отчетливого сюжетного замысла, либо из-за неумения авторов создать рельефные реалистические музыкальные образы, неумения логически и стройно объединить отдельные образы и картины в развивающемся действии. В этой области резко сказалось обеднение мелодически образного мышления у многих наших композиторов под влиянием формалистического творчества, с одной стороны, а с другой, — пренебрежение к строгости, целесообразности, органичности формы.

На пленуме было исполнено, кроме «Картин старого Кремля» Бирюкова, лишь одно произведение программного характера — сюита «Солдатские песни» Книппера. Этот небольшой цикл симфонических миниатюр — удачное произведение, отлично оркестрованное, лаконично изобразительное. Но, конечно, «погоды» это произведение не делает.

На пленуме была исполнена также симфония «Юность» Ю. Левитина, которая также, как нам кажется, может быть отнесена к программному жанру. Произведение, несомненно, талантливое, отмеченное, в частности, большим знанием техники оркестрового письма. Однако это произведение, как нам кажется, еще не свободно от некоторых порочных тенденций, свойственных музыке формалистического направления. Прежде всего оно весьма условно может быть воспринято как сочинение, посвященное юности нашего советского человека. Темы его, подчас очень ясные и удачные, слишком мало, отдаленно связаны с кругом тех интонаций, которые характерны для советского молодого человека. Но можно ли создать программное симфоническое произведение, лишенное конкретных интонационных связей с песнями, с музыкальным бытом советской молодежи? Когда слушаешь произведение Левитина, невольно возникает еще один вопрос — о средствах драматической выразительности в симфонической музыке. Речь идет прежде всего о драматических кульминациях последних трех частей симфонии. Для чего понадобилось Левитину прибегать в моменты наивысшего эмоционального подъема к арсеналу

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Я. Медыньш

А. Филиппенко

Содержание