Прогрессивные музыканты мира в борьбе за демократическое музыкальное искусство

Состоявшийся в Праге Международный съезд композиторов и музыкальных критиков знаменует важную веху в истории музыки нашей эпохи. Съезд, на котором были представлены делегаты 19 стран Европы и Америки, выявил картину состояния музыкального искусства во всем мире и со всей определенностью констатировал наличие длительного и жестокого кризиса современной буржуазной музыки. Высказывания делегатов от разных стран единодушно свидетельствовали о полном отрыве современного музыкального творчества Запада от действительности, от духовных запросов народа. В речах делегатов звучала нескрываемая тревога за судьбу современного искусства Западной Европы и Америки, находящегося на пути к полнейшему вырождению, к тупику. Международный съезд дал ярчайшее подтверждение правильности и своевременности Постановления ЦК ВКП(б) от 10 февраля, где говорится о современной модернистской музыке, как о музыке, «отображающей маразм буржуазной культуры, полное отрицание музыкального искусства, его тупик». Материалы Международного съезда красноречиво свидетельствуют о глубокой исторической прозорливости Постановления ЦК ВКП(б), о его поистине всемирном значении.

Разрушительные проявления кризиса, охватившего современную западную музыку, сказываются во всем: в глубочайшем упадке музыкального творчества, пораженного ядом антигуманистического индивидуализма и бездушного формализма; в общем упадке национальной музыкальной жизни в большинстве стран Европы и Америки; в губительном разрыве между художественными запросами широких народных масс и антисоциальными устремлениями композиторов-модернистов; наконец, в крайне тяжелом материальном положении музыкантов буржуазных стран.

Содержание и форму модернистского искусства обусловливают реакционная, человеконенавистническая идеология капитализма, духовный маразм современного буржуазного общества. На глазах одного поколения завершается процесс полной поляризации двух основных линий в современной музыкальной жизни Запада. С одной стороны, — все новые и новые течения формалистического толка, безжалостно выхолащивающие смысл и красоту искусства, отрицающие самые основы музыкальной речи ради погони за «новизной». Эта декадентская, абсолютно оторванная от жизни «музыка» предназначена для немногих избранных, для «элиты».

Другой вид современной буржуазной музыки — так называемая «легкая музыка» — обращен к массовому потребителю. Этот поток развлекательной музыки, питающийся в основном стандартной продукцией американской джазовой промышленности, достигает своей цели. Через миллионы радиорепродукторов, десятки миллионов граммофонных пластинок, через бесчисленные экраны кинотеатров, мутные волны невропатических джазовых звучаний заливают уши жителей Нью-Йорка и Вены, Парижа и Рима, Шанхая и Сингапура.

Бессмысленные, полузвериные выкрики, отвратительная какофония, убивающая всякое мелодическое начало, конвульсивные, резко подчеркнутые синкопированные ритмы всех этих «свингов», «буги-вуги», «рибоп» и прочих модных американских джазовых «стилей», уравновешиваются вульгарным и пошлым сентиментализмом так называемых лирических песенок, выкроенных по одному шаблону, продиктованному кабацкой эстетикой Голливуда.

И там, где проносится эта ядовитая волна, там подвергаются серьезнейшей опасности исторические традиции народного музицирования, там начисто вытравляется любовь к родной песне, развращаются вкусы молодежи, убивается живое восприятие хорошей и естественной человеческой музыки. Одной из целей безудержной пропаганды джаза является преднамеренное оболванивание массового слушателя, отвлечение его от острых жизненных проблем.

Непомерное распространение американской «коммерческой» музыки через посредство радио привело к тому, что, например, во Франции молодежь совершенно забыла песни своего народа. Об этом говорит французский Журнал «La revue musicale» (апрель 1946 г.): «Американский джаз — неслыханное злодейство! — убил нашу собственную народную песню, которая сегодня даже и не пахнет Францией...»

В то время как американская «легкая музыка» совершает вредоносное шествие по странам европейского и американского континентов, вытесняя и нивелируя национальные музыкальные культуры, представители другого лагеря — вожди и апологеты формализма, практики и теоретики модернистской музыки — ведут свою подрывную работу, разрушая самые основы музыкального искусства. При всем кажущемся разнообразии систем и творческих направлений в современной западной музыке все эти школы и школки объединены двумя ярко выраженными признаками. Это — разрыв с гуманистическими традициями классической музыки, с народными истоками музыкальной речи, и принципиальное игнорирование художественных потребностей широкой аудитории, событий и переживаний, связанных с нашей эпохой.

Поймет ли их искусство народ, широкая цублика, — такая проблема не существует для авторов «новой музыки».

С неприкрытым цинизмом и полной откровенностью об этом говорит один из вождей музыкального модернизма Игорь Стравинский: «Широкие массы ничего не вносят в искусство. Они не могут поднять его уровня. И художник, который сознательно обращается к чувствам народа, может это сделать, только снижая свой собственный уровень. Для меня важна душа отдельного индивидуума, который слушает мою музыку, но не коллективное чувство группы людей...» (журнал «The Musical Digest», сентябрь 1946 г.).

Музыкальная атмосфера послевоенной Европы продолжает, как и в довоенные годы, оставаться насыщенной мышиной возней всевозможных эстетских, реакционно-мистических формалистических школок и направлений, пытающихся увести музыку от реальной, жизни в заоблачные дали «чистого, непознаваемого искусства».

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка