Выпуск № 4 (109) | 1947 - страница 9

Одна из этих «концепций» оправдывает закономерность влияния на нас современной нам западной музыки тем, что Чайковский, например, находился под воздействием современной ему западноевропейской музыки. При этом прежде всего преувеличивается воздействие западноевропейской музыки на Чайковского и совершенно снижается вопрос о творческой — критической — переработке Чайковским всего известного ему музыкального материала — классического и современного. «Забывают» о творческом своеобразии Чайковского и тем самым искажают историю.

Есть и такая «концепция», согласно которой русская музыка XIX века оказала столь сильное влияние на западноевропейскую, что сейчас всякое влияние западноевропейской музыки на советскую есть не что иное, как возврат русской музыки, хотя и несколько переработанной. Вот уж, поистине, миновать Глинку, Мусоргского, Бородина и Чайковского для того, чтобы воспринять русский дух из рук Малера, Шёнберга и Хиндемита!

Эти странные пути предлагаются лишь для того, чтобы обойти подальше великих классиков русской музыки. Все эти концепции обычно формулируются в кулуарах ЛCCK, но иногда, когда происходит интересная дискуссия по какому-либо яркому сочинению, они даже выносятся на публику, для всеобщего сведения.

Пока в сочинениях некоторых композиторов еще находят место влияния линеарных исканий Хиндемита, ладово-интонационных построений Шёнберга, обостренных психологически-экспрессионистических концепций Малера (правда, все это проявляется в «разжиженном» виде), не может еще быть снят вопрос о западных влияниях. В этом плане нелишне напомнить слова товарища Жданова, обращенные к писателям: «К лицу ли нам, представителям передовой советской культуры, советским патриотам, роль преклонения перед буржуазной культурой или роль учеников?! Конечно, наша литература, отражающая строй более высокий, чем любой буржуазно-демократический строй, культуру во много раз более высокую, чем буржуазная культура, имеет право на то, чтобы учить других новой общечеловеческой морали <...>». Эти слова целиком относятся и к советскому музыкальному искусству и его деятелям.

Затрагивая ряд вопросов, волнующих наших композиторов, нельзя не остановиться на проблеме новаторства. Проблему новаторства многие понимают формально. С понятием новаторства отождествляют поиски оригинальных, не встречающихся ранее музыкальных оборотов и интонаций, «остранение» гармонии, разные ритмические фокусы и тому подобное. В результате приходят к той гипертрофированной линеарности, которой когда-то многие из нас увлекались, с легкой руки Хиндемита и Эрнста Курта.

Еще и теперь пишутся фуги, где главная техническая задача состоит в том, чтобы не дать возможности образоваться вертикали и где, следовательно, возможно соединение чего угодно с чем угодно. Темами для таких фуг служат вычурные, нарочитые, искусственные построения.

Наряду с этим пишутся иногда и неожиданные примитивные гомофонические фактуры, где сопровождающие голоса упорно стоят на месте, дабы подчеркнуть абсолютную свободу мелодической линии, приобретающей анархический характер музыкоподобного набора звуков...

Теоретически это обосновывается невозможностью в XX веке говорить на старом языке.

Настоящее новаторство отвечает на наиболее передовые запросы народа, использует и творчески перерабатывает лучшие, наиболее богатые и прогрессивные явления мировой музыкальной культуры и в конечном счете творчество самого народа. Критерием новаторства должна явиться способность наиболее верного и полного художественного отображения нашей действительности.

Еще одна проблема стоит в порядке дня советского музыкального творчества — это проблема мастерства. У нас установилась традиция оценивать уровень мастерства изолированно от идейного содержания и методов мышления композитора.

Если композитор, пусть не к месту, но сдобрил свое сочинение политональными или атональными гармоническими последовательностями — он получает звание мастера. Сложные лады — мастер! Если предельно запутана мелодическая линия, если трудно даже уловить основную музыкальную тему, столь она «хитроумно» сконструирована, — бесспорно мастер! Отсюда под «мастерством» некоторыми часто понимается запутанность мышления; и наоборот, простые и ясные конструкции рискуют быть объявленными беспомощными, сделанными без «мастерства».

Для выражения идей нашей современности, для воссоздания сложного по целеустремленности образа советского человека, его богатого внутреннего мира у многих из нас (если не у большинства) нехватает средств выражения и их приходится напряженно искать. И это независимо от творческого направления.

Не существует стандартного набора средств мастерства. Пусть один идет к решению поставленной задачи путем усложнения музыкального языка, конденсирования фактуры, а другой — через отбор наиболее простых, лапидарных средств воплощения. Важен идейно-художественный результат.

В нашем союзе еще не изжита опасная тенденция узкой групповщины. В основе ее лежит нетерпимое отношение к иным творческим направлениям, кроме исповедуемого критикующим. Подчас это явление принимает уродливые формы «культа» одного, избранного данным деятелем, композитора, и приверженность к этому «культу» оказывается вполне достаточным основанием для отрицания всех прочих творческих направлений!. Есть у нас «культы» Шостаковича, Прокофьева, даже Свиридова...

За прошедшие два года было обсуждено большое количество самых разнообразных сочинений, все же работу в этой области нельзя считать вполне удовлетворительной.

Главным недостатком наших собраний был случайный, текучий контингент слушателей; к тому же активность собиравшихся бывала обычно низкой, а критика — либеральной. Если основываться на суждениях, высказанных на творческих собраниях, можно подумать, что почти все показанные сочинения очень хороши или просто превосходны. Лишь в последнее время наметился некоторый перелом, который надо поставить в прямую связь с решениями ЦК ВКП(б) по вопросам искусства. Особо следует упомянуть о недавно закончившемся конкурсе на песенные и хоровые сочинения. Задачей конкурса было стимулировать создание новых произведений массовых жанров на темы о Родине, о Сталине, о героическом труде советского народа, о всемирно-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание