Выпуск № 7 (101) | 1946 - страница 45

мосфере в семье Блуменфельдов рассказывает и Мусоргский, посетивший Елисаветград с певицей Д. М. Леоновой в 1879 году. Делясь со Стасовым своими дорожными впечатлениями, Мусоргский писал о знакомстве «с очень милым семейством Блуменфельд, весьма передовым в музыкальных делах и зорко следящим за музыкальной литературой; все наши музыкусы там доподлинно известны и беседа наша летела как бы в самом Питере»¹. В раннем детстве Ф. М. брал уроки у старшего брата Станислава, — впоследствии педагога и основателя музыкальной школы в Киеве; а с девяти лет приступил к систематическим занятиям под руководством Густава Вильгельмовича Нейгауза. Впоследствии Ф. М. говорил и писал, что он многим обязан Нейгаузу в своем пианистическом совершенствовании.

Занятия с Г. В. Нейгаузом продолжались сравнительно недолго — всего три года. С 12-летнего возраста и до поступления в 1881 году в Петербургскую консерваторию (то есть до 18 лет), Ф. М. совершенствовался в фортепианном искусстве самостоятельно, без педагогического руководства. Та «музыкальная любознательность», которая была характерна для него на протяжении всей его жизни, проявлялась и в отроческие годы; молодой Блуменфельд жадно прочитывал сотни страниц музыкальной литературы, особенно увлекаясь Шопеном и доходившими до Елисаветграда новыми сочинениями петербургских композиторов.

По окончании Елисаветградского реального училища, Блуменфельд в 1880 году поступил в Рижский политехникум; видимо, дальнейшие жизненные пути не были тогда еще ясны 17-летнему юноше. Летом 1881 года в Крыму произошла знаменательная встреча Ф. М. с Н. А. Римским-Корсаковым, запомнившаяся и юноше и великому оперному композитору. В «Летописи» Римский-Корсаков вспоминает: «День этот памятен мне тем, что вечером, па возвратном пути от Анастасьевых, близ Ай-Даниля в коляску нашу подсел старший Фортунато с товарищем своим Феликсом Михайловичем Блуменфельдом, молодым человеком лет 18-ти, которого он тут же познакомил с нами. Наш милый новый знакомый оказался бойким, подающим надежды пианистом и щедро одаренной музыкальной натурой. В продолжение нескольких дней мы постоянно видались с ним у Фортунато в гостинице "Россия"»...².

Вскоре после этой встречи, в сентябре 1881 года, Ф. М., оставив мало интересовавший его Рижский Политехникум, поступил в Петербургскую консерваторию, в класс к профессору Федору Федоровичу Штейну³.

В архивных материалах сохранились отзывы о консерваторских экзаменационных выступлениях молодого Блуменфельда. Любопытно, что в этих отзывах, наряду с характеристиками музыкальных способностей Ф. М. (например, в 1882 году: «чрезвычайно талантлив и подает прекрасные надежды»; или — в 1883 году: «очень музыкальная натура»), отмечаются обращавшие и тогда на себя внимание черты молодого художника. В 1885 году, на выпускном экзамене, на котором он был удостоен золотой медали, Блуменфельд получил такую характеристику: «Выдающийся во всех отношениях; сверх того приятная, интересная и симпатичная личность...»⁴.

22-летний Блуменфельд, окончивший Петербургскую консерваторию по классу Штейна, сформировался, как художникисполнитель, не в классе последнего. Феликс Михайлович никогда не учился у Антона Рубинштейна. Но могучее, титаническое искусство великого Рубинштейна, сочетавшее в себе, по отзывам современников, «силу львиную и нежность голубиную», оказало на Ф. М., как он сам впоследствии рассказывал, решающее влияние. Ф. М. всю жизнь с пламенным восторгом говорил об Антоне Григорьевиче. Памятны его рассказы о «мощных кошачьих лапах» Рубинштейна, умевшего и «когти выпустить», и «погладить бархатистой, без костей, но упругой лапкой клавиатуру...» Не забудем, что в 80-х годах — в годы артистического созревания Ф. М. — проходила исключительно интен-

_________

¹ М. П. Мусоргский, Письма и документы. Собрал и приготовил к печати А. Н. Римский-Корсаков. Музгиз, 1982.

² Н. А. Римский-Корсаков, «Летопись моей музыкальной жизни». Музгиз, М. 1935. Стр. 207.

³ Имя Ф. Ф. Штейна сейчас почти забыто. А в свое время Теодор Штейн пользовался огромной известностью. Еще ребенком, Штейн, концертируя, объездил европейские страны, поражая своим искусством импровизации. В 1872 году Штейн с успехом дебютировал в Петербурге в качестве ансамблиста. С этого же года начинается его педагогическая деятельность в Петербургской консерватории, где он стал одним из ведущих профессоров фортепианной игры.

⁴ Архив Октябрьской Революции в Ленинграде. Дела Петербургской консерватории. Экзаменационные листы председателя за 1882, 1883, 1885 годы.

сивная деятельность великого русского пианиста: исторические концерты, цикл лекций-демонстраций по истории фортепианной литературы, многочисленные и разнообразные выступления в камерных ансамблях, дирижерское руководство симфоническими концертами Русского Музыкального Общества. Сила воздействия искусства А. Г. Рубинштейна — по рассказам современников и, в том числе, самого Ф. М., — была огромна: рубинштейновский пианизм помогал пытливым умам находить ответы на волнующие вопросы музыкально-исполнительского искусства. Рубинштейн сознавал свое влияние на талантливого юношу и весьма ценил его исполнительское искусство. Об этом свидетельствует тот факт, что он выбрал Блуменфельда для совместного с ним исполнения — если не ошибаюсь, первого — своей фантазии для двух роялей. В неопубликованном письме А. Рубинштейна к сестре, Софье Григорьевне, обычно скупой на похвалы великий русский пианист писал: «В Петербурге есть молодой талантливый человек Блуменфельд»; он «очень хорош по фортепианной части»¹.

Но одновременно с рубинштейновским влиянием, исполнительский стиль Блуменфельда выковывался и под воздействием ярких, свежих и сочных красок балакиревской музыки и нежно-хрупких фортепианных кружев Лядова. Не случайно «Исламей» Балакирева, наряду с некоторыми миниатюрами Лядова, принадлежал к числу любимых произведений Ф. М. Блуменфельда.

Деятельность Ф. М. Блуменфельда по окончании консерватории протекала в различных направлениях. Одна сторона этой деятельности — концертно-пианистическая работа, особенно интенсивная в годы, предшествовавшие работе Блуменфельда в Мариинском Оперном театре. Имеются сведения об успешных выступлениях молодого пианиста не только в Петербурге, но и в Москве. Варшаве, Вильно, Ялте и других городах России. В Петербурге имя Ф. М. Блуменфельда мы встречаем как в программах симфонических собраний (выступления с концертами А. Рубинштейна, Листа, Гензельта, Шопена, со своим Allegro de concert), так и камерных концертов (участие в ансамблях Бетховена, Шумана, Брамса, Рубинштейна, Направника, Форэ и др.). Хочется отметить некоторые особенности игры Блуменфельда: мужественность, замечательное владение красочной гаммой фортепиано, умение «осязать» тончайшие градации фортепианной звучности, певучий тон, блестящая виртуозность, а, главное, глубочайшее психологическое проникновение в сущность интерпретируемого. В камерной обстановке исполнение Блуменфельда-пианиста производило громаднейшее впечатление. Особенно удавались Ф. М. произведения Шопена. В. В. Стасов, нежно любивший Блуменфельда, постоянно заставлял его .играть Шопена и особенно часто — cis-moll’ное скерцо великого польского композитора. Современники обращали внимание на то, что с эстрады в сольных выступлениях игра Блуменфельда производила меньшее впечатление, чем в камерной обстановке. Но в ансамблевых выступлениях он был и на публичных концертах поистине велик: Ф. М. вел за собой ансамбль, управлял им, вдохновлял своей игрой партнеров.

Ф. М. был изумительным аккомпаниатором. Вспоминаются слова В. В. Стасова о мастерском сопровождения Ф. М. Блуменфельда пению Шаляпина: «А каков был Феликс Блуменфельд — уж и рассказать нельзя. Его унесла и подхватила чудесная художественная атмосфера. Он, по моей просьбе — просто требованию, исполнил нарочно для меня «Die alten bösen Lieder», где я так давно обожаю его, и где его истинное великое торжество в ритурнеле («Post-Ludium»), в конце — тут сам Рубинштейн был не выше его!»².

О художественной чуткости Блуменфельда-аккомпаниатора свидетельствуют и слова Б. В. Асафьева, сравнивающего силу художественного воздействия блуменфельдовского сопровождения тому же романсу с силой впечатления от пения Шаляпина: «...Чаровал своим чутким и изысканным по тону сопровождением шаляпинского пения Феликс Михайлович Блуменфельд. Не забуду, как совершеннейшей передачей постлюдии шумановского романса «Вы злые, злые песни», он взял верх в своем соревновании с Шаляпиным. Все оцепенели, когда замолкла музыка!..»³.

В 90-х годах состоялись первые дебюты Блуменфельда в качестве симфонического, а затем и оперного дирижера в Мариинском театре. Здесь он одновременно выполнял обязанности, как тогда говорили, — «репетитора с певцами» (тоесть концертмейстера). Направник — в ту пору главный дирижер театра, — без большого сочувствия относившийся к оперному творчеству русских композиторов, после премьер обычно передавал русские оперы Блуменфельду. Впоследствии — я имею в виду первое десятилетие нынеш-

_________

¹ Архив Дома-музея Чайковского в Клину.

² Вл. Каренин, В. Стасов, т. II. Изд. «Мысль», стр. 682–683.

³ См. Б. В. Асафьев, Н. А. Римский-Корсаков. Музгиз, М. 1944.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание