би» не наша философия. Пусть скорбят отходящие и отживающие». Как же объяснить скорбно-романтические темы, звучащие подчас даже у композиторской молодежи?

Мне кажется, что наша музыка должка выразить всю полноту счастья советского человека, вдохновенно трудящегося на благо Родины. Этот мотив убедительно звучит в ряде произведений советской литературы, например в романе В. Ажаева «Далеко от Москвы». В самом конце этого романа Алексей Ковшов на пути в Москву из окна самолета видит панораму развернувшегося строительства. И, как пишет Ажаев, он испытал необыкновенную полноту чувств, ему хотелось петь о счастье борьбы за коммунизм. Ощущение великого счастья жизни, наполненной трудом и борьбой во имя светлого будущего нашего народа и всего человечества, и должна воспевать советская музыка.

Мне хочется сказать еще о музыке легкого жанра, которая часто звучит по радио в нашем общежитии и вызывает среди студентов массу споров, а иногда и серьезных ссор.

Концерт песни и легкой музыки в Колонном зале Дома союзов привел меня в унылое состояние духа. Как часто еще наши композиторы идут на поводу отсталых вкусов! Отдельные удачи в легком жанре несомненны, но сколько здесь еще дурного вкуса! Какое нехорошее впечатление оставляет Ленинградская хоровая капелла, выступающая в сопровождении эстрадного оркестра В. Кнушевицкого! Сомнителен и исполнительский стиль Ансамбля песни Всесоюзного радиокомитета (руководитель А. Новиков). Мне кажется, что заслуженный успех, выпавший на долю автора «Гимна демократической молодежи», внушил ему чувство самоуспокоенности. Чем иначе можно объяснить его нетребовательность в отношении того, что делается в руководимом им ансамбле?

— Позвольте и мне принять участие в нашей неожиданно развернувшейся дискуссии,— говорит Николай Павлович Б—в. — Не слишком ли вы строги в оценке итогов пленума композиторов? Конечно, советскому композитору много дано, с него много и спрашивается, но все же нельзя забывать, что наша музыка начала набирать настоящую высоту только после Постановления ЦК партии от 10 февраля 1948 года. И вот прошло всего два года, а уже достигнуты такие успехи! Они очень значительны и в камерной музыке: я имею в виду, например, сонату для скрипки и рояля В. Волошинова!. Соната проникнута мягким и светлым лиризмом, она подлинно оптимистична, полна свежих и светлых музыкально-поэтических образов. В ее прозрачную и певучую ткань естественно входят интонации народной песни. Хорошее впечатление произвело на меня и фортепианное трио А. Бабаева, в каждом такте которого ощущается тонкая самобытно-национальная образность музыкального языка.

Я хочу еще обратиться с вопросом ко всем советским композиторам: кто же из них и когда создаст произведение, достойно воплощающее столь дорогой всему передовому человечеству облик товарища Сталина? Вот великий долг советских композиторов! Все мы знаем прекрасные песни о Сталине А. В. Александрова, Захарова, Хачатуряна, Блантера и других композиторов. Мы знаем и ряд произведений крупной формы, воспевающих образ вождя. Но ни одно из них не является тем величественнейшим произведением, рядом с которым крупнейшие достижения искусства прошлого должны показаться незначительными. Между тем, именно только в таком произведении подлинно мирового значения и может быть достойно воплощен образ великого Сталина. Когда будет создано такое музыкальное произведение? Весь советский народ ждет его с величайшим нетерпением.

Беседу записал лектор-музыковед

К. Щедрин

МУЗЫКА НАРОДОВ СССР

Праздник народного творчества

(На Республиканской олимпиаде художественной самодеятельности в Киеве)

Л. КУЛАКОВСКИЙ

Республиканская олимпиада художественной самодеятельности искусства, посвященная 10-летию воссоединения украинского народа в едином Украинском Советском государстве, явилась радостным, волнующим праздником. Перешагнув порог зрительного зала, слушатель забывал, что на дворе осень: сюда, на сцену Киевского театра им. Ив. Франко, стремительно ворвалась весна. Ее несли на сцену народные певцы, танцоры, чтецы, инструменталисты; она звучала в знакомых и незнакомых напевах чарующе-ласковых украинских песен; она улыбалась и кружилась в безудержном хороводе украинских плясок, таких молодых и задорных. Это была новая, небывалая весна освобожденного, торжествующего народа; в бурном потоке все было юношески увлеченным, задорным и смелым — и когда выступала молодежь «в поре семнадцатой весны», и когда на сцену выходили их отцы и сивоусые деды.

Но только в первую минуту могло показаться, что на сцене театра чудесным образом ожила яркая «гоголевская Украина», образ которой крепко вошел в наше сознание с отроческих лет, — после прочтения «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Да, мы увидели тот же неистовый гопак, что плясали в старину парубки, те же наряды, ленты в косах и блестящие монисты на шее девчат, о которых так поэтично и вдохновенно писал великий писатель. Но достаточно приглядеться, прислушаться, и это первое впечатление растает, растворится в новом, более глубоком и сильном; еще шире раскроются изумленные и очарованные глаза, взволнованней забьется сердце: нет, это действительно что-то новое, небывалое. По-новому звучат песни, иною стала и самая украинская молодежь. На широкой груди парубков, глаз то и дело замечает колодки боевых орденов, а у девчат между лент и монист удается разглядеть сверкающие медали за трудовую доблесть, ордена и золотые звезды Героев Социалистического Труда. А искусство их... — мы слышим и видим, как чудесное украинское народное искусство, сохраняя свою чарующую национальную форму, словно расширяется, углубляется, освещается новым светом, становится социалистическим по своему содержанию.

Прежде всего замечаешь, что оно стало неизмеримо шире, значительнее по тематике, глубже по идейному смыслу. Вот темноусый, пожилой украинец неторопливо и уверенно выходит на авансцену: в тишине раздается не наивная старая сказка, — нет, рядовой житомирский колхозник Канавский звучным голосом, просто и в то же время с удивительной силой читает свои стихи, басни, содержание которых связано с нашей современной жизнью. И читает он их так хорошо, что взволнованная аудитория отвечает ему взрывом аплодисментов.

На смену ему появляется молодой лейтенант со своим крохотным сынишкой. В руках у малыша — небольшая гармошка, у отца — баян. Словно издалека доносится еле слышный наигрыш песни «Полюшко». Все звучнее льется эта чудесная песня, — звуки баяна сливаются со звуками гармоники, — и вновь удаляется, замирает вдали. Слушатели снова восхищены вдохновенным исполнением.

На сцене молодая украинская дивчина с венком на голове: совсем Ганна из «Майской ночи»! А послушайте, что читает и как читает эта девушка, приехавшая издалека — из Закарпатской области! Это взволнованная речь молодой матери — «Слово до Объединенных Наций» Кулешова. Звонко и сильно звучат слова обличения тех, кто в бессильной ярости угрожает всему миру атомной бомбой. «Атомная бомба бессильна!» — гордо и гневно восклицает украинка; всем своим светлым, вдохновенным видом, каждым словом и интонацией голоса подтверждая верность этого возгласа. А вот появляется и хор — небольшая группа девчат, нарядных и веселых. На груди у запевалы сверкает золотая звезда Героя Социалистического Труда: это «хор-ланка» (хор звена, звеньевой хор) Октябрины Волковой, звеньевой колхоза им. Войкова Одесской области. Девушки запевают «Думу про Сталина» В. Колесникова.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

К. Щедрин

МУЗЫКА НАРОДОВ СССР

Праздник народного творчества

(На Республиканской олимпиаде художественной самодеятельности в Киеве)

Содержание