с народными музыкальными культурами. Эта комиссия должна быть вновь создана и при правильной организации работы должна стать одной из центральных творческих комиссий нашего союза.

Г. Веревка (председатель Союза советских композиторов Украины):

— В произведениях советских композиторов и, в частности, композиторов Украины ведущими стали образы советской действительности: тема труда советских людей, темы дружбы народов СССР, борьбы за мир.

Социалистическое содержание находит в большинстве произведений советских композиторов ярко национальные формы музыкального воплощения. Лучшими среди прослушанных на пленуме произведений оказались те, которые написаны с сохранением национальной музыкальной формы. Таковы опера Ряузова, произведения грузинских композиторов Мшвелидзе, Букия, Нариманидзе, азербайджанского композитора Джангирова и многие другие.

Буржуазные космополиты и формалисты пытались лишить современную украинскую музыку советского содержания, ее своеобразного народного выражения. Разгром космополитического течения в искусстве имел своим последствием создание новых, очень ценных произведений, получивших хорошую оценку слушателей.

Я имею ввиду законченную и принятую к постановке в Большом театре оперу Е. Жуковского «От всего сердца», его же кантату «Славься, отчизна моя» и некоторые его хоры. Имею в виду также произведения А. Свечникова, А. Штогаренко, песни П. Майбороды, С. Жданова и др. Эти песни имеют большое распространение в народе, что показали проведенные на Украине массовые олимпиады и праздники песни. Метод творчества Жуковского и Майбороды — это живая творческая связь с советской действительностью, выезды в колхозы, встречи с Героями Социалистического Труда.

Тов. Веревка высказывает несколько критических замечаний по поводу оперы «Иван Болотников» Л. Степанова. Использование песни «Камаринская» в том плане, как она там подана, — в плане героическом, не совсем удачно. Украинская историческая песня «Про Байду» в опере используется неправильно, так как изображаемые события произошли раньше, чем могла быть создана эта народная песня. В финальной сцене казни Болотникова показаны злорадство и торжество врагов народа, и это несколько заслоняет основной трагический тонус действия.

Тов. Веревка высказал ряд критических замечаний о произведениях, основанных на украинской тематике, — об опере «Богатая невеста» В. Энке и Б. Трошина и оперетте «Трембита» Ю. Милютина.

— Мы рады, что темы этих произведений взяты из украинской действительности. Но авторам следовало бы тщательнее отнестись к раскрытию национальных особенностей музыки. В частности, гуцульский танец «Аркан» в «Трембите» дан с участием женщин, в то время как это мужской танец. Фольклорный материал в обоих сочинениях мог бы быть подобран более достоверно.

Украинскими композиторами созданы четыре музыкальные комедии, которые идут во многих театрах Украины и в других городах Советского Союза. Я имею в виду музыкальные комедии Рябова, Сандлера, Рождественского, пользующиеся большой популярностью.

А. Анисимов (начальник Главного управления музыкальных учреждений Всесоюзного комитета по делам искусств ):

Третий пленум Правления Союза композиторов перерос рамки обычного узко-музыкального события и вылился в широкий общественный смотр новых произведений советской музыки. Нашему пленуму предшествовали столь же широкие творческие смотры в крупнейших музыкальных центрах РСФСР и союзных республик. Вряд ли мировая история музыкальной культуры знает такой громадный масштаб показа новой музыки, такой интерес широкой общественности к новым произведениям композиторов.

За эти несколько месяцев на периферии и за две недели в Москве мы прослушали сотни произведений различных жанров. Такое количество музыки в некоторых странах создавалось десятилетиями, а у нас это результат творчества лишь последних полутора лет. Десятки тысяч слушателей посетили эти концерты. Трансляции этих концертов по радио сделали их доступными всему народу.

Тов. Анисимов высказал ряд критических соображений о состоянии нашей музыкальной критики.

— Мне думается, что московские, да и ленинградские, эстонские, латвийские, грузинские музыковеды обязаны были заранее детально ознакомиться с новыми произведениями и здесь выступить, как застрельщики острой и серьезной профессиональной критики. Этого они не сделали. Участие музыковедов и критиков во всей творческой жизни и; в частности, на нашем пленуме, недостаточно активно. Когда же они научатся по-настоящему остро и глубоко оценивать новые произведения, а не фиксировать лишь то, что уже стожилось в общественном мнении?

Имея в руках методологический ключ, именуемый творческим методом социалистического реализма, теоретические основы которого заложены в партийных ленинско-сталинских документах по вопросам идеологии, мы имеем возможность точно и принципиально оценить успехи и недостатки музыкального творчества.

Говоря о социалистическом реализме в музыке, необходимо ставить вопрос, во-первых, о теме, идейном содержании произведения, о его реальной связи с советской действительностью, во-вторых, — о творческом методе, идейно-художественной точке зрения автора в раскрытии темы, в-третьих,— о средствах выразительности, об интонационно-мелодической образности и конкретности музыки.

Чрезвычайно важен также вопрос о национально-народных истоках музыкального творчества, о соответствии музыки композитора конкретному интонационному мышлению данного народа, данной национальности. Не «музыкальное эсперанто» нужно нам, а музыка, основанная ка конкретно-национальных интонациях.

Тов. Анисимов останавливается далее на проблеме программно-симфонической музыки, оценивая положительно такие произведения, как «Александр Матросов» Нерсесова, «Щорс» Свечникова, как «Сталинградская битва» Дзегеленка, «Донцы под Сталинградом» Шапошникова. В этих произведениях отражены злободневные, близкие народу, волнующие современные темы. — Слушая, например, поэму Свечникова «Щорс», я ясно ощущал конкретные образы даже без прочтения программы. Такая музыка может быть доступна и понятна любому слушателю. Образы ее говорят о многом, близком советским людям. Это важное положительное качество музыки, которое мы иногда забываем. Между тем народ обычно слушает музыку чрезвычайно непосредственно, как живую человеческую речь.

Из большого количества произведений, показанных на пленуме, тов. Анисимов особо отмечает ораторию Д. Шостаковича «Песнь о лесах» и кантату Е. Жуковского «Славься, отчизна моя». Эти два произведения отвечают запросам и интересам народа и правильно, оптимистично, жизнеутверждающе раскрывают взятые темы. Им присущи, во-первых, актуальность и политическая острота тематики, во-вторых, — простота и ясность формы и музыкального языка.

«Песнь о лесах» — это не только хорошее произведение, но и яркое подтверждение действенной роли суровой партийной критики, которая помогла талантливому композитору преодолеть его прежние ошибки.

На пленуме прозвучали и такие произведения, и которых темы советской действительности получили искаженное, фальшивое преломление, хотя иногда и прикрытое хорошей звучностью оркестра, хора или сольных инструментов.

Кантата Левитина «Гори» говорит о скороспелом и поверхностном отношении автора к ответственнейшей тематике современности.

Музыка кантаты Левитина не имеет никакого отношения к теме о юности вождя. По своему интонационному стилю она фальшива. Мне хочется по-дружески пожелать автору серьезнее относиться к обдумыванию, вынашиванию тем новых произведений, к выбору и освоению национального народно-песенного интонационного материала.

К числу произведений, заключающих в себе идейные ошибки, я бы отнес поэму «Зоя» Юровского — мелодраматическое произведение, неверно передающее героический образ Зои. В интонационно-мелодическом материале поэмы, если исключить сольную песню о речке, — нет конкретного ощущения русской народной песенности.

Думаю, что мы преждевременно замалчиваем вопрос и об отдельных проявлениях формализма и космополитизма в музыкальном творчестве. По-моему, последствия этих вреднейших для советской музыки течений нет-нет да еще сказываются. Такова, например «Сюита на русские темы» Н. Пейко. Подобрав темы русских народных песен, автор разрабатывает их формально, в совершенно чуждой природе русской песенности — гармонической, ритмической и оркестровой манере. От третьей, быстрой, части сюиты остается впечатление, будто бы тематический материал в ней просто исковеркан, испачкан.

Следует разобраться в некоторых частях оратории Мшвелидзе «Кавкасиони». Мне показалось, что в этом в целом очень талантливом, монументальном произведении некоторые формально конструктивные моменты порою заслоняют идейное содержание, основную мысль автора.

В талантливых отрывках из балета Кара Караева «Семь красавиц» есть налет импрессионизма.

В первой части виолончельной сонаты С. Прокофьева наличествуют абстрактность и неясность замысла. Интонационно-мелодическая сторона ее отличается изломанностью, в то время как остальные части сонаты прозвучали значительно яснее.

Вызывает сомнение «Майский карнавал» Л. Ходжа-Эйнатова, в котором, по-моему, мало карнавальности и уж тем более майской. Предыдущее произведение — 3-й фортепианный концерт — автору удалось значительно больше.

Совершенно возмутительное явление было в концерте легкой музыки в Колонном зале 28 ноября. Я имею в виду «Русскую рапсодию» В. Кнушевицкого. Автор проявил полное незнание, непонимание русской музыки. Его «Рапсодия» прозвучала, как сплошное издевательство над русской народной песней. Вот, по-моему, настоящее проявление космополитизма в музыке!

Такое же отрицательное впечатление оставляет фортепианная фантазия на темы советских песен Симона Кагана.

В концерте легкой музыки прозвучали в общем неплохие эстрадные вальсы А. Лобковского и О. Фельцмана. Хочется только спросить авторов: почему они предпочитают развивать традиции Штрауса, Сибелиуса и других западных композиторов, а не Глинки, Глазунова, Чайковского? Ведь смогли же З. Левина, Н. Пейко, М. Вайнберг создать прекрасные концертные вальсы на лучших русских классических традициях!

Касаясь проблемы народности музыкального творчества, тов. Анисимов отметил, что лучшие из прослушанных на пленуме произведений, как правило, крепко связаны с определенной национальной народно-песенной основой. В кантатах Н. Крюкова, В. Дехтерева, в симфонии Я. Иванова, сонате В. Волошинова, трио Б. Мокроусова, «Сне Степана Разина» Г. Уствольской, 2-м квартете С. Цинцадзе, 3-й симфонии Е. Тикоцкого, симфонии Г. Синисало, туркменской сюите В. Мухатова, в произведениях грузинских, украинских, азербайджанских, узбекских композиторов радуют прежде всего близость к народно-песенным интонациям, ясная мелодическая основа. Особенно мы должны поддержать те произведения, которые правильно, творчески активно продолжают традиции русских классиков, базируясь на русской народно-песенной основе.

В поисках ясного и правдивого мелодического стиля каши композиторы должны внимательно изучать народно-песенную культуру, прислушиваться к ее постоянным изменениям, к ее неуклонному художественному обновлению.

Ценность наших народных песен отнюдь не ограничивается их древними архаическими образцами; нас должны интересовать нынешняя распространенность песни в народе, правильность и яркость изображения в ней народной жизни, народного миросозерцания.