Выпуск № 4 (99) | 1946 - страница 29

Первые четыре такта, входящие в состав темы, играют всё же внутри нее роль вступления и еще не заключают в себе ожидаемого слияния характеристических черт. Но основной материал темы уже достаточно близко подходит к этому слиянию. Действительно: интонации темы ясно декламационны и одновременно наполнены сигнальностью, фанфарностыо. Причудливые изломы ритмики строго метризованы и тема сопровождается пульсирующим фоном типа «скачки». Здесь нет танцевальности в том конкретном смысле, как это мы видели, например, в первой части симфонии; но общий моторный метрический пульс выявляется в этой теме с предельной ясностью. При этом, в отличие, например, от симфонии, указанная метризация декламационной тематики отнюдь не идет в ущерб ее основной декламационной выразительности. Отметим, однако, попутно, что внутреннее интонационное развитие в теме уклоняется от описанного выше типического для тем Мясковского «внутреннего движения», — эта тема развертывается путем поступательного восхождения, что ясно видно по звукам, падающим на тяжелую долю тактов. Но отсутствие этого, столь характерного вида интонационного развития в самой теме полностью компенсируется в коде финала; здесь вычлененная основная интонация темы подвергается разработке в указанном импровизационном направлении (и с предельной настойчивостью):

Таким образом, «жизненный пульс» танца, движения, пронизывающий симфонию, сумел вовлечь в свою орбиту и свободное декламационно-речитативное повествование, объединив собой противоположные стороны тематизма Мясковского.

Замечательной полноты достигает это объединение в 16-й симфонии. Классическим образцом в этом отношении можно считать тему главной партии первой части симфонии:

На устанавливающемся во вступительных тактах конкретно-танцевальном фоне типа лезгинки — тарантеллы звучит ярко фанфарная и одновременно выразительно декламационная тема, отнюдь не противопоставляющая себя танцевальности фона, но, наоборот, насыщающая себя ею и сливающаяся со стихийным потоком танца. Интонационное развитие темы в основе своей имеет тот самый принцип концентрации движения вокруг одного звука, которого не хватало теме финала 14-й симфонии для полноты обобщения собой всех основных свойств симфонического тематизма Мясковского. А именно: главная тема 16-й симфонии, показав мелодическим положением аккорда во вступительных тактах звук С, превращает его в звуковысотную опору мелодической линии: все четыре основные двутактовые интонации темы останавливаются на звуке С. Однако в этом типическом «внутреннем движении» дано огромное интонационное разнообразие.

В этой теме с замечательной полнотой совмещены основные типовые черты тематики Мясковского, причем это совмещение осуществлено без какого-либо ослабления выразительной характеристичности каждого из совмещаемых типов. Тема эта по своему значению в симфонии оказывается господствующей; заложенные в ней характеристические черты в существенной мере отражаются на выборе тематических материалов для узловых моментов симфонии, в целом. Первой такой решающей вехой является конец первой части, в котором начальная основная интонация темы излагается стреттно в четырех голосах в увеличении, в фанфарно-сигнальном обличии:

Заключительное кульминационное выделение в этой теме ее именно фанфарной подосновы и отстранение моторной — непосредственно компенсируется следующей, второй, частью цикла, представляющей собой типический трехдольный танец.

Совершенно аналогичное кульминационное расщепление характеристических черт темы, но с еще большей силой и остротой, дано в самом конце симфонии, в коде финала. На вершинах двух динамических волн, использующих в своем нарастании темы финала и сплавляющих эти темы в единую непрерывную мелодическую линию, всплывает начальная интонация главной темы первой части в фанфарно-сигнальном и, в данном случае, уже и в декламационном облике. Да и темы фи-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание