Выпуск № 3 (9) | 1934 - страница 17

Именно поэтому основная разделительная линия проходила не между помещиками-крепостниками и буржуазными либералами, но, несмотря на значительные внутренние противоречия — между обеими этими группами, с одной стороны, и крестьянской демократией — с другой, — что с полной ясностью выявилось в пореформенный период.

Эта разделительная линия определила борьбу политических группировок и нашла свое модифицированное отражение в области идеологической деятельности, в том числе и в искусстве.

«То внутренне противоречивое существо, которое представлял собой русский помещик до 70-х почти годов XIX в. — европейский буржуа, с одной стороны, азиатский феодал — с другой, уже народилось на свет ко второму десятилетию александровского царствования».¹

К рассматриваемому нами периоду относится и быстрый рост городской интеллигенции. Появление этой социальной группы весьма характерно для развивающихся буржуазных отношений.

Уже с 30-х годов ряды интеллигенции начинают все более и более пополняться за счет разночинчества. Положение оппозиционно настроенной интеллигенции в эту эпоху было крайне тяжелым.

По меткому выражению кн. Вяземского в это время «не было общества, было одно народонаселение». Зажим личности, насаждаемая всякими методами официальная идеология с ее знаменитыми тремя основными принципами («православие, самодержавие, народность»), свирепость николаевской цензуры и тому подобные явления — все это остро переживалось на своем опыте представителями интеллигенции.

В условиях николаевского режима, когда правительство отстаивало, при покровительстве промышленности, принципиальные основы отживающего крепостного строя, передовая интеллигенция, особенно в своей разночинческой части, стала носительницей не только оппозиционных, но подчас и революционных настроений.

Именно здесь, на первых порах еще в недифференцированной форме, под пока еще общим либеральным знаменем развивается умеренная либеральная оппозиция и зарождается радикально-демократическое движение.

В этом заключается одно из важнейших отличий николаевской и александровской эпох. Переход ведущей роли от передового дворянства к разночинной интеллигенции, с одной стороны, подвел несомненно более широкую базу под русское освободительное движение, с другой — вытеснил из этого движения ту часть дворянства, которая не могла порвать со своим классом.

Создалась крайне сложная обстановка, с которой не могло не считаться правительство, оказывавшееся подчас в весьма двойственном положении. Это двойственное положение правительства, идущего навстречу блоку с классом буржуа-предпринимателей, но не решающегося на коренную перестройку всего социального уклада, весьма характерно для николаевской эпохи.

Вакханалия самодержавно-бюрократического режима, зажавшего в крепкий кулак страну, воспитывала в широких обывательских кругах чисто рабью психологию.

Следует подчеркнуть, что, несмотря на известное покровительство нарождающейся русской буржуазии и промышленности со стороны правительства Николая I, об упомянутом блоке промышленников и помещиков в николаевскую эпоху нужно говорить с известными оговорками. Конечно, Николай I был прежде всего «первым дворянином» в государстве, а не «королем-буржуа», подобно Луи-Филиппу во Франции. И сам Николай эго прекрасно сознавал. Приведем любопытный отрывок из его речи к дворянам:

«Господа, у меня полиции нет. Я не люблю ее: вы моя полиция. Каждый из вас мой управляющий и должен для спокойствия государства доводить до моего сведения все дурные действия и поступки, какие он заметит. Если и в моих имениях вы усмотрите притеснения и беспорядки, то убедительно прошу вас, не жалея никого, немедленно мне о том доложить. Будем идти дружною стопою, будем действовать единодушно, и мы будем непобедимы».²

Разумеется, слова Николая I об отсутствии полиции были не более как гнусным лицемерием. На самом деле вся николаевская Россия превратилась в подобие огромной казармы, где запрещалось не только действовать, но и мыслить вопреки существующему порядку вещей.

Период царствования Николая I, начавшийся с разгрома декабристского восстания, был по существу эпохой внутренней, «тихой» по-

_________

¹М. Покровский, «Русская история», изд. «Мир», 1920 г., стр. 332.

²«Русская старина», 1883 г., сентябрь.

беды тенденций капиталистического развития России, и, с исторической неизбежностью, закончился поражением, которое нанесла в 1854 г. буржуазная Европа феодальному режиму в России.

В промежутке между этими двумя датами над Россией нависла свинцовая туча мрачной реакции, под тяжелым гнетом которой, однако, зрели силы новой волны освободительного движения.

Искусство этого периода в лучшей своей части явилось продуктом вызревающих передовых тенденций и, вместе с тем, сильнейшим идейным орудием в борьбе с самодержавной деспотией.

2

Движение декабристов, нашло яркое отражение в искусстве, в особенности в литературе. Можно назвать целый ряд декабристов — поэтов и писателей (Рылеев, Бестужев, Одоевский, Кюхельбекер и др.), воплотивших в своем творчестве идеи этого движения.

Именно в этот период в передовой литературе завоевывает себе прочное место тема общественного гражданского долга поэта.

К поэтам-декабристам примыкает пушкинская группа поэтов, так или иначе, открыто или тайно сочувствующая декабристскому движению (Пушкин, Баратынский, Языков, Дельвиг и др.).

Пушкин прямо обращается к декабристам:

«Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье:
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье».

И далее:

«Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут — и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут».

(Пушкин, «Послание в Сибирь».)

Пушкин был далеко не одинок — те же мотивы мы находим у Лермонтова.

Но ошибкой было бы искать у поэтов пушкинской группы подлинной демократичности, тем более революционности.

Не нужно, забывать, что Пушкин был хоть и «бунтующим», но придворным, гордившимся шестисотлетним дворянским «стажем» своего рода, что Грибоедов был послом императорской России в Персии. Либерализм искусства их эпохи лишь изредка находил для своего выражения слова гнева и возмущения, большей же частью он ограничивался в достаточной степени высокомерной иронией. Его основные герои (Чацкий, Онегин, Печорин) отнюдь не революционеры; они вовсе не пытаются перевернуть «устои» — «в лучшем случае» они удаляются в гордое одиночество.

И все-таки, по сравнению с непосредственно следующим за ними поколением, художники декабристской поры были активным началом.

Революция, «умерщвленная» дворянством в его собственной среде, не умирает, — ее знамя переходит в другие руки. Растет второе поколение русских революционеров.

Под гнетом николаевского режима зарождается революционное разночинчество, ко времени реформ 60-х годов подготовившее народничество и в дальнейшем террор «Народной воли».

Уже в 30–40-х годах действует кружок Грановского, в этот же период развивается деятельность Белинского, несколько позже, но в эту же эпоху на общественную арену выступает Некрасов. Эти радикальные элементы были ранними представителями идеологии, порожденной началом «американского» пути развития. Но, разумеется, силы второго поколения русских революционеров росли медленно. Между декабристами и демократическим движением 40–60-х годов лежит почти двадцатилетний промежуток господства жандармской «общественности» и чиновничьей «культуры».

Развернутое демократическое народническое искусство (Добролюбов, Чернышевский, зрелый Некрасов, Мусоргский и др.) — удел гораздо более поздней эпохи. Но уже и в 30–40-е годы водораздел между либеральным и демократическим искусством, соответствующим «прусскому» и «американскому» путям развития, намечается довольно отчетливо.

3

Восстание декабристов имело то огромное значение, что за идеями как бы была признана сила, — их испугались. Явилось сознание, что с идеями нужно бороться не одними только полицейскими мерами.

Необходимо было создать что-нибудь похожее на идейную подкладку, на «теоретическую» предпосылку бюрократического произвола. Необходима была борьба с «крамолой», борьба тем более свирепая, что новая «крамола» возрождалась на месте старой, казалось бы, только что столь решительно разгромленной.

Развитие европейской буржуазной революции уже подготовило новое идейное оружие,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

2

3

Содержание