Не приходится доказывать, насколько древнее, чище по стилю, самобытнее по происхождению постановка «Костромы»), чем, например, «Лодка», — не говоря уже о «Царе Максимилиане», насыщенном литературными, книжными веяниями.

Изучение народных спектаклей исключительно плодотворно. Изменение жанра песни, смена одной песни другой, более новой, с огромной наглядностью могут быть поняты именно в целостном охвате явлений народного театрального искусства, как мы это видели на сравнении «Костромы» дорожевской и домашевской.

Приходится с большим сожалением констатировать, что целостный охват фольклорных богатств, — такой захватывающе интересный и такой плодотворный, — не имеет еще признания среди музыкантов-этнографов, предпочитающих ставить себе ограниченно-узкие темы: этим обедняются результаты каждой экспедиции и все выводы теряют значительную часть своей убедительности.

Думаю, что изучение народных «постановок», вроде описанных, помимо своего научного значения для музыкознания, фольклористики и истории театра, — будет небесполезным и для творческой практики композиторов. Сказка, обрядовая, языческая песня в свое время увлекли Римского-Корсакова, — и это увлечение наградило нас несколькими шедеврами его оперного творчества. Полагаю, что линия его «Садко» и «Снегурочки» сохраняет, — хотя и в определенных, относительно узких рамках, — свою значимость и для советских оперных композиторов.

В заключение хочу высказать несколько соображений, на которые наводит история нахождения брянских вариантов «Костромы» и кувикл.

Описанные выше образцы народного искусства, так явно перекликающегося с древнегреческим, сохранились в течение долгого ряда веков, затерянные в глубине брянских лесов; они обнаружили себя лишь тогда, когда унаследованные также из античной Греции олимпиады стали рядовым явлением каждого района нашей страны. Этим можно и должно гордиться, но эта законная гордость не должна закрывать от нас и недостатков постановки работы по изучению фольклора.

Благодаря чистой случайности известия о показанных на брянской олимпиаде «Костроме» и кувиклах проникли (почти через год) в Москву. Возникает вопрос — сколько таких богатств осталось погребенными в протоколах местных олимпиад, не став законным достоянием нашей общественности?! Районные и областные организации проявляют нередко удивительную незаинтересованность в тех сокровищах народного искусства, которые бытуют у них букьально под носом. Новейший пример: студент Московской консерватории И. Горюнов, во время поездки в Смоленскую область летом этого года, во всех почти районах нашел двойные флейты, поразительно напоминающие двойной авлос древней Греции, — но в областных организациях, Домах народного творчества об этом инструменте ничего не знали...

После каждой экспедиции расширяются представления о фольклорных сокровищах, которые, кстати сказать, уже многократно — с конца XIX века — были объявлены исчезающими, гибнущими. Изучение их должно быть систематизировано и поставлено с такой же основательностью, плановостью, как изучение наших рудных, минеральных богатств.

МУЗЫКАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

Б. Владимирский

О музыкальном образовании

Прошедший учебный год сыграл значительную роль в деле улучшения нашего музыкального образования. К числу несомненных достижений надо отнести появление учебников по истории музыки, разработку программ почти по всем дисциплинам, уточнение учебных планов и, что особенно важно, новую постановку вопроса о воспитании музыканта-вокалиста. На Всесоюзной вокальной конференции (январь — февраль 1940 г.) было решено сократить срок обучения вокалиста до 7-ми лет (вместо 10-ти) и соответственно с этим пересмотреть учебные планы и программы. Несомненно, эти мероприятия сыграют большую роль в деле улучшения вокального образования. Кроме того, в истекшем году проведено сокращение длительности курсов истории музыки в училищах и вузах. Все это лишь начало большой работы по упорядочению подготовки музыкальных кадров.

В нашей стране все еще ощущается недостаток в определенных кадрах музыкантовспециалистов. Прежде всего, нужно говорить о кадрах музыковедов-теоретиков и историков. Характерные цифры: в 1940 г. для учебных заведений Союза требовалось 143 педагога-теоретика и историка, а консерватории выпустили лишь 38 человек, которых можно было направить на педагогическую работу. Наши центральные консерватории (Московская, Ленинградская и Киевская) обеспечены прекрасными педагогами в этой области. Значит, единственная причина, тормозящая более интенсивную подготовку специалистов-музыковедов, — недостаток учащихся по этим специальностям.

Не лучше обстоит дело с кадрами музыкантов по оркестровым, особенно духовым, специальностям. Остродефицитными становятся специальности фаготистов, флейтистов, кларнетистов, валторнистов и др. Все сильнее ощущается недостатокв квалифицированных кадрах скрипачей, виолончелистов и контрабасистов. Даже симфонические и оперные оркестры Москвы, Ленинграда и других крупных центров, как правило, недоукомплектованы. Но и здесь нельзя считать основной причиной недостаток специалистов-педагогов.

Такое положение объясняется, главным образом, отсутствием какого бы то ни было планирования, недостаточным учетом потребности в кадрах музыкантов-специалистов. До последнего времени подготовка кадров шла почти полностью самотеком.

С другой стороны, причина такого отставания кроется и в самих методах подготовки музыкантов по этим специальностям.

Говоря о подготовке педагогов по музыкально-теоретическим и историческим дисциплинам, необходимо отметить, что на наших историко-теоретических факультетах профиль молодого специалиста искусственно суживается.

Как правило, почти все оканчивающие историко-теоретический факультет Московской и Ленинградской консерваторий подготавливаются их руководителями, главным образом, для научно-исследовательской, но отнюдь не для практической, педагогической работы. При этом оканчивающие по исторической специальности считали себя подготовленными для работы только в одной области истории музыки (западноевропейской или русской). У многих оканчивающих теоретиков наблюдалась та же тенденция к односторонней специализации — научно-исследовательской работе в области анализа. С основной задачей — подготовкой квалифицированных педагогов по истории и теории музыки для музыкально-учебных заведений — историко-теоретические факультеты наших консерваторий еще в полной мере не справляются.

Аналогичные тенденции имеются и на композиторских факультетах.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

МУЗЫКАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

Б. Владимирский

О музыкальном образовании

Содержание