Выпуск № 9–10 (72) | 1939

Вместе с тем — в первой части симфонии, в Andante (средняя часть) фортепианного концерта, в симфонической поэме о Сталине и лучших страницах музыки балета постепенно возникают и отдельные черты стиля — самобытного, мужественного, простого. Ярче всего они сказываются в симфонизме Хачатуряна.

Однако в самой манере Хачатуряна, в непосредственном его восприятии жизненных явлений, «пытливость чувства» все же преобладает еще над «пытливостью ума». И, быть может, именно потому в его крупных произведениях строгая композиционная логика развития нередко нарушается стихийным характером острых чувствований или причудливым движением своеобразных импрессионистских «пятен». Получается как бы чувственно-импровизационная перенасыщенность формы, отяжеленность вместо углубленности, некоторая расплывчатость вместо точности (классической!) и широты.

Единство самобытного тематизма при этих условиях еще не создает единства стиля, который «покоится на глубочайших твердынях познания, на самом существе вещей»! Потому-то, за исключением разве лишь симфонической поэмы, трудно пока назвать еще одно большое произведение Хачатуряна, законченное и цельное в отношении стиля. Композитор лишь выходит на путь к решению этой труднейшей задачи.

Вспомним отмеченные выше недочеты Adagio и финала симфонии, — несмотря на тематическое родство они выпадают из стиля, наметившегося в великолепной первой части (пролог и Allegro) симфонии. Смысл сказанного в этой части не расширен, не развит в Adagio и в финале.

В фортепианном концерте прекрасна средняя часть — глубокое по мысли и законченное по форме Andante.

Небольшое вступление вводит нас в проникновенный мир философско-поэтических размышлений:

Прим. 6

И вот звучит чудесная лирическая тема, вновь напоминающая возвышенные напевы ашугов (см. прим. 7).

Основная тема-мысль Andante изложена классически ясно и выразительно. Живое, органичное развитие средней части Andante раскрывает прозрачные лирические глубины темы. Слова становятся здесь излишни: красоты Andante можно понять, только слушая эту замечательную часть фортепианного концерта, в которой как бы воплощена сама сущность лирической музыки наших дней — ее совершенная внутренняя гармония, ее жизненность и народность, ее высокая мудрость и простота.

Andante фортепианного концерта Хачатуряна по его художественным достоинствам можно смело поставить в один ряд с такими произведениями,

Прим. 7

как, например, Andante из первой симфонии Бородина или Ноктюрн (Andante) из его же второго квартета.

В композиции формы средней части хачатуряновского фортепианного концерта — сосредоточенность и лаконизм выражения; в голосоведении — строгая чистота. Оркестровка — изящная и простая: ни одного лишнего мазка, затемняющего движение мелодической мысли ради самодовлеющей красоты колорита.

Здесь, в этом Andante, ярче всего проявляются черты стиля, в котором чистая армянская народная лирика выражена непосредственно, полно, жизненно индивидуальным языком композитора. Эти черты стиля говорят и о внутренней связи с величаво-простым лирическим искусством Комитаса — связи, подчеркивающей и укрепляющей самобытную силу творчества Хачатуряна.

Но Andante — именно чертами самобытного стиля — резко выделяется среди всей музыки концерта.

Первая часть — Allegro maestoso — гораздо более удачна по замыслу, чем по выполнению. Тематизм этой части гораздо сильнее, интереснее, богаче, чем та музыка, которая составляет развитие этого тематизма.

Хороша первая, мужественная тема (в Des) — с ее размашистым характером торжественного шествия:

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 6

Прим. 7

Содержание