В. Кривоносов

О напевах киргизского эпоса «Манас»

Киргизский героический эпос, с давних времен передаваемый в устной традиции народными певцами-сказителями, давно привлекает живейший интерес и внимание исследователей. В 1862 г. крупный русский ученый В. В. Радлов впервые обратил внимание на этот жанр киргизского фольклора. В продолжение семи лет он записывал от народных сказителей отрывки из поэм «Манас», «Семетей», «Сейтек» и «Эртоштук»¹.

Огромной популярностью пользуется поэма о киргизском хане Манасе; продолжением ее являются поэмы о сыне Манаса («Семетей») и его внуке («Сейтек»), составляющие вместе с «Манасом» грандиозную героическую эпопею.

Эпопея служит богатейшим источником для исследования истории и древнего быта киргизского народа. Основная часть ее — «Манас» — повествует о войнах киргизского хана с Китаем, о многочисленных походах и героических подвигах киргизского народа. Особенно распространен в народе, раздел поэмы, известный под названием «Великий поход на Бейджин»².

Передаваемые из поколения в поколение поэмы о киргизских богатырях не имеют застывшей, «стабильной» формы. Манасчи (исполнитель «Манаса») — в то же время и творец-импровизатор; каждое исполнение им поэмы является свободной ее интерпретацией. Манасчи создают бесчисленное множество вариантов одного и того же эпизода. Эта постоянная изменчивость деталей и колоссальные размеры поэм чрезвычайно затрудняют их запись.

Лишь при советской власти, в 1924 г., было приступлено к полной записи замечательного народного эпоса «Манас» — от манасчи Сагынбая. Запись эта, осуществленная группой киргизских писателей, была закончена в 1926 г. В последующие годы, по инициативе Киргизского областного комитета ВКП(б), «Манас» записывался от Саякбая Каралаева; запись полного варианта была закончена в 1936 г.³.

Все эти записи (как и записи В. Радлова) ограничиваются фиксированием только поэтического текста и не дают представления о напевах.

Первая попытка записать напевы «Манаса» была сделана в 1918 г. известным собирателем казахских и киргизских мелодий А. Затаевичем; он записал два напева, сообщенные ему киргизскими певцами Ходжаханом Шоруковым и Токтабеком Багишевым⁴. Однако записи эти (произведенные без помощи фонографа) не дают представления о ритмическом и мелодическом многообразии напевов; записи ограничены — одна 8, другая 16 тактами. К тому же в них отсутствует поэтический текст.

_________

¹ Впоследствии они составили 5-й том собранных В. Радловым «Образцов народной литературы северных тюркских племен». П., 1885.

² Бейджин — Бейпин.

³ Обе эти записи в настоящее время подготовлены к изданию. Переводы некоторых отрывков «Манаса» на русский язык см. в сборнике «Творчество народов СССР», т. I, М., ГИХЛ, 1937.

⁴ См. А. 3атаевич, 250 киргизских инструментальных пьес и напевов. М., 1934 г., №№ 130 и 247.

Значительно более полное отражение напевы «Манаса» получили в граммзаписи, в 1936 г., когда Граммпласттрестом был записан отрывок из «Манаса» в исполнении С. Каралаева. К сожалению, эта звукозапись до сих пор еще не расшифрована.

Народный артист Киргизской ССР,
орденоносец Саякбай Каралаев

Во время пребывания С. Каралаева в Москве в феврале 1939 г., записи его исполнения производились Кабинетом по изучению музыки народов СССР при Московской консерватории. При помощи аппарата системы «Telefunken» были записаны два больших отрывка из «Великого похода Манаса». Первый отрывок, записанный дважды (в двух вариантах, что позволяет судить об импровизационной манере пения манасчи), содержит

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В. Кривоносов

О напевах киргизского эпоса «Манас»

Содержание