Выпуск № 1 (64) | 1939 - страница 55

Совсем бездоказательно утверждение, что «более значительным, чем во Франции, было влияние Берлиоза на развитие немецкого и русского симфонизма» (стр. 166).

На стр. 168 автор незаслуженно принижает значение французских симфонистов (Сен-Санса, Франка), говоря, что они не ставят «перед собой глубоких идейных замыслов» и не владеют «интенсивностью и .логикой симфонического развития» (хотя творчество Франка, по словам Брук, «богаче внутренним содержанием»). Эта оценка несправедлива потому, что нельзя все измерять только «высочайшими» критериями. По сравнению с Бетховеном, — и Лист, и Брукнер, и Малер будут симфонистами «на ущербе». Сен-Санса и Франка надо сравнивать не только с Бетховеном, но и с современниками. С этой точки зрения такие произведения, как симфония Франка или симфония c-moll с органом Сен-Санса, очень ярки, глубоки и симфоничны.

Нельзя согласиться с М. Брук, что «произведения Флобера имеют исключительное значение для нас потому, что они особенно ярко отражают основные противоречия в мировоззрении художников того периода» (стр. 198). В «Мадам Бовари» или в «Воспитании чувства» нас увлекают и трогают, прежде всего, не противоречия самого Флобера, а правдивость изображения человеческих характеров, чувств, страстей.

На стр. 199 автор пишет, что «композитор не изображает своих героев неизменными, раз навсегда данными, застывшими характерами. В ходе драматического действия раскрывает он их, внося все новые и новые черты; его основные герои показаны жизненно, правдиво, со своими сильными и слабыми сторонами». Это положение верно, но никак не объяснено и не развито, а потому становится непонятным. Между тем подобный «атомный» метод изображения характеров составляет и сильную и слабую сторону позднего реализма. Сильную — благодаря глубине психологического анализа, слабую — в силу отхода от социальнополитического к индивидуально-бытовому. Сравним, например, таких героев, как отец Горио, из одноименного романа Бальзака, и Эмма — из «Мадам Бовари» Флобера. Первый предстает от начала до конца как единый, цельный характер; вторая претерпевает длинную, сложную, местами подлинно «атомную» линию развития. Зато отец Горио изображен на ясно ощущаемом фоне громадного, многообразного Парижа, а вокруг Эммы уже начинает образовываться та «социальная пустота», которая торжествует позднее в романах типа «Наше сердце» Мопассана или «Страх любви» Ренье.

Если во времена пресловутой «РАПМ» иные музыковеды любили «рубить с плеча», решая сложнейшие проблемы «очень просто», то теперь в музыковедческих работах подчас заметна другая, не менее пагубная тенденция — робости и ползучего эмпиризма. В частности, и книге Брук нехватает той смелости, той широты в постановке и решении проблем, которые только и могут привести к подлинным научным завоеваниям.

Одна из основных задач нашего музыковедения была правильно подчеркнута А. Альшвангом в его недавней статье-рецензии «Об анализе музыкальных произведений»¹. Это — задача изучения музыки

^_________

¹ «Советская музыка», № 7 за 1938 г.

в тесной связи с общей историей человеческой культуры. Она, бесспорно, очень важна. Но есть и другая задача, не менее важная. Это — насущнейшая задача подлинно научного овладения музыкальной спецификой, задача всестороннего исторического изучения содержания музыкальных интонаций.

Крупнейшие недостатки работы М. Брук определяются, в основном, нерешенностью этих двух основных задач советского музыковедения.

Первая глава монографии («Жизнь Бизе») не удовлетворяет из-за отсутствия многогранного, показанного на фоне современной жизни и культуры облика композитора. Правда, дошедшие до нас факты биографии Бизе довольно скудны; но все же, пользуясь имеющимися материалами, можно было дать больше живых образов, — начиная от Бизеребенка, впервые проявляющего свои феноменальные музыкальные способности, и кончая Бизе, с тоской и сомнениями в душе идущим по улицам Парижа после премьеры «Кармен». И старые монографии о Бизе и письма самого Бизе далеко не полно использованы М. Брук, а это жаль.

Жаль, что автор не пытался дать более яркий, живой портрет композитора хотя бы в главные эпохи его жизни: в Риме — полного надежд на оперный успех и богатую ренту, трогательного сына и свободомыслящего юноши, уже затронутого — роковой впоследствии — болезнью; затем, по возвращении в Париж, где неприглядная и для «лауреатов римской премии» действительность заставляет Бизе временами покоряться, угождать вкусам пошлой публики, но не разменивать своего творческого «я», напряженно искать «жизненной правды», то роясь с поспешностью дилетанта в философских книгах, то утешая себя несбыточными утопиями человеческого счастья; далее, в период Коммуны — растерянного, однако не теряющего честности души, в борьбе между страхом перед непонятной социальной стихией и мучительным любопытством к новым людям; наконец, во время постановки «Кармен» — с новыми надеждами и — новым отчаянием.

Образ веселого, сангвинического, истинно галльского темперамента, созданного для радостного существования и все время поражаемого суровыми ударами неприглядной жизни, все время блуждающего во мраке со светочем своего великого таланта — посреди тяжелых забот о хлебе насущном, посреди корысти антрепренеров и холодности публики, пока усталость и болезнь не сразят его, — этот образ, к сожалению, отсутствует в книге. Нет в ней и достаточно полно очерченного жизненно-исторического фона — ни плесневеющих музыкальных «мэтров», высмеянных еще Берлиозом и желающих получить от юного Бизе обязательно «мессу», ни лихорадочного, болезненного ажиотажа парижских бульваров, переполненных «благерами», ни хотя бы главных течений современного французского искусства — от парнасцев до юных импрессионистов.

Если бы М. Брук попыталась рассмотреть все творчество Бизе в более тесной связи с тенденциями французского искусства (особенно — французской литературы), то она не ограничилась бы в отношении «Кармен» рядом замечаний, ставших трафаретными (это, прежде всего, трактовка героини оперы как воплощенного протеста против ложной буржуазной морали — стр. 43, 205, 226).

Несмотря на то что М. Брук подробно останавливается на разборе

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание