А. Альшванг

СОВЕТСКИЕ ШКОЛЫ ПИАНИЗМА

Очерк второй

Генрих Нейгауз и его школа

Генрих Нейгауз — настоящий, большой и бесспорный пианистический талант. Концертная эстрада — его истинная стихия, источник творческой радости.

Репертуар Г. Нейгауза безграничен; пианист обладает исключительной памятью, ясным художественным мышлением. Поразительная легкость запоминания и артистического перевоплощения дает возможность Г. Нейгаузу с глубоким мастерством исполнять произведения самых различных стилей и школ. Он — замечательный интерпретатор величественной классики — Баха, Бетховена, Моцарта. Он — превосходный толкователь новой и новейшей музыки — от романтиков до Скрябина. Он — пропагандист фортепианного творчества советских композиторов, не исключая и самых молодых.

Г. Нейгауз получил музыкальное образование сначала у своего отца, дельного елисаветградского педагога-пианиста, а впоследствии у Леопольда Годовского, под руководством которого он прошел курс “Meisterschule” в Вене. Смолоду пианист играл в Западной Европе. В 1918 г. Г. Нейгауз преподавал в Тбилисской консерватории, а с 1919 по 1922 г. состоял профессором Киевской консерватории. Он много и успешно концертировал в Киеве и других городах Украины.

Целый мир прекрасных музыкальных образов, философских раздумий, юношеских чувств и впечатлений раскрывался перед молодыми музыкантами, чутко воспринимавшими эту энциклопедическую и вместе с тем глубоко искреннюю игру. Его исполнения Баха, Бетховена, Шопена, Шумана, Листа, Брамса, Скрябина, совместные сонатные вечера со скрипачом Павлом Коханским, фортепианные дуэты с Феликсом Блуменфельдом, участие в «просветительных» показах классической и современной музыки — вот далеко не полный круг музыкальных интерпретаций Г. Нейгауза в «киевский» период его исполнительской деятельности. За три года пребывания в Киевской консерватории Г. Нейгауз воспитал многих пианистов, среди которых выделяются имена В. Разумовской и Теодора Гутмана.

С 1922 г. и поныне Г. Нейгауз преподает в Московской консерватории (директором которой он состоял с 1934 по 1937 г.). Он не прекращает и своей исключительно интенсивной концертной деятельности — в Москве и во многих городах Советского Союза.

Класс Г. Нейгауза — один из лучших в консерватории: его кафедра блещет такими именами, как Я. Зак, Э. Гроссман, Т. Гутман, Э. Гилельс. Тяжелая болезнь, перенесенная Нейгаузом в 1933–1934 гг., не только не сломила его сил, но как бы способствовала обновлению его творческой энергии. В последние годы игра артиста приобретает все большую классичность и спокойствие.

Количество печатных отзывов об игре Г. Нейгауза, в соответствии с его концертными выступлениями, очень велико. Лучшее, что было сказано о Г. Нейгаузе, принадлежит перу Г. Когана. Вот небольшая цитата, в которой дана правильная оценка самой сущности игры пианиста:

«Он не “демонстрирует” мастерство, не “конструирует” формы, не “воплощает” идеи: он живет, чувствует и мыслит, и из жизни, мыслей и чувств возникает музыка — с такой же органической естественностью и необходимостью, с какой на фруктовом дереве, питаясь соками земли и воздуха, появляются прекрасные плоды... За всеми сознательными и бессознательными элементами его искусства стоит большая личность».

В игре Нейгауза нет ничего от ремесла: в этом ее сила и ее слабость. Она изобличает натуру богатую и щедрую, даже расточительную. Она стоит артисту дорого: каждое — даже сотое — исполнение одного и того же произведения звучит как бы впервые, будто этого произведения вовсе не существовало и артист создал его вдохновенной импровизацией. Затрата нервной энергии пианиста очень велика, и это его утомляет. Но зато художественная ценность отдельных исполнений — исключительна.

Нейгауз обнаруживает глубокое понимание исполняемого жанра, автора, эпохи. Почти безошибочно устанавливает темпы, нужную степень звучности, динамические оттенки, нюансы. Только некоторое утомление от чрезмерно интенсивной пианистической деятельности иногда ведет к внешней скомканности; но основа всегда верна.

Несмотря на «инстинктивную» правильность игры, артист принадлежит к тому типу художников, у которых чрезвычайно сильна «жилка» интеллектуализма. Живой, всегда деятельный, волнующийся ум Г. Нейгауза служит необходимым импульсом творчества. Мышление Нейгауза не довольствуется пустой игрой понятий: оно всегда серьезно и содержательно. Уму Г. Нейгауза свойственна философская проблематика. Нельзя назвать артиста философом, но это мыслящий художник, стремящийся к глубокому познанию действительности и к обобщениям психологическим и художественным. Его интересует человек во всех его творческих проявлениях. Это — художник-оптимист, советский художник, активный и живой работник социалистического искусства. В его светлом миросозерцании все проникнуто разумом, любовью к жизни, реализмом. Все это отражено в его ясной, конкретной игре.

В Бахе он предельно прост. Свободно текут величественные мелодии, суровой нежностью проникнуты скорбные интонации великого полифониста. Бах в исполнении Нейгауза выявлен в его истинно-человеческом содержании.

Г. Нейгауз любит и умеет глубоко трактовать Бетховена. Ему одинаково удается передать и аскетическую поэзию последних сонат, и захватывающую нежность «Лунной», и гневные вспышки «Аппассионаты», и мужественный юмор вариаций на тему Диабелли.

В интерпретациях артиста Бетховен выступает как современный нам художник: так и слышишь его львиный голос, его мощный заражающий хохот, ощущаешь его нелады с жизнью, его неукротимый героизм, его революционную страсть.

Проникновенно звучит в исполнении Г. Нейгауза — Шопен. Особенно замечательны в исполнении артиста крупные произведения

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

А. Альшванг

СОВЕТСКИЕ ШКОЛЫ ПИАНИЗМА

Очерк второй

Генрих Нейгауз и его школа

Содержание