к постепенному оформлению результатов своей теоретической и практической научно-исследовательской работы и опубликованию их в печати.

В заключение, считаю необходимым упомянуть еще об одном обстоятельстве. До сих пор музыкальная общественность проявляла слишком мало активного интереса к работе нашей фабрики и ее молодой лаборатории. Нашу продукцию на протяжении последних лет неоднократно критиковали и в отдельных выступлениях и в печати (а критиковать ее, конечно, есть за что). Но словесная критика вообще, без реальной помощи, может дать мало результатов. Только реальное и притом планомерное участие в работах нашей лаборатории музыкантов-специалистов с большим практическим стажем, — в форме хотя бы конкретных указаний и консультаций и участия в испытании качеств звука и строя инструментов, может помочь нам ускорить и уточнить нашу работу, направленную в конечном итоге к одной цели — улучшению качества советских музыкальных инструментов.

П. Зимин

2. Хроника ССК

В Одесской секции Всеукраинского союза советских композиторов

16 сентября состоялось собрание членов секции, на котором было избрано бюро, в составе тт. Толстякова, Файнтух и Шлезингер. Собранием были поручены бюро следующие задания: разработка вопросов творческо-производственного порядка; налаживание обмена произведениями между членами одесской секции и харьковскими и киевскими композиторами; организация публичных показов как камерных, так и симфонических произведений членов секции, используя средства оперы, Укрфила и Радиоцентра; разрешение вопроса об участии членов секции в местной и иногородней прессе; формирование специальной редколлегии во главе с т. Виленским (избранного в качестве руководителя творческо-производственным сектором и рецензента представляемых произведений); установление делового контакта с нотоиздательствами Харькова, Киева, Москвы, Ленинграда; ускорение выпуска «Колхозного сборника». Было вынесено постановление о необходимости вхождения членов секций в художественно-политические советы Укрфила, Вуфку и всех стационарных театров.

Для улучшения бытовых условий композиторов поручается бюро выработать проект пересмотра марок, согласовывая этот вопрос с харьковским бюро; добиться бесперебойного снабжения достаточным количеством нотной бумаги; добиться на основании декрета НКТ от 28/IV 1933 г. выдачи из склада «Укрфила» инструментов, в первую очередь нуждающимся в них членам секции; требовать от харьковского бюро Всеукраинского союза советских композиторов своевременной выдачи авансов законтрактованным товарищам и обеспечения всех членов секции академическими пайками.

Первый концерт, посвященный произведениям членов секции, проведен в первых числах октября Радиоцентром. 26 сентября проведен авторский концерт из произведений члена секции А. Я. Шлезингера. В программу второго вечера вошли: «Китайская сюита» для оркестра (4 части), «Классическая сюита-миниатюра» для струнного оркестра и «Эскиз симфонической поэмы» для большого оркестра, под управлением композитора.

Композитор Толстяков начал работать над новой оперой.

Файнтух законтрактован Всеукраинским союзом советских композиторов на написание симфонического произведения (в 5-ти частях), посвященного социалистической стройке.

Шлезингер пишет «Турецкую сюиту» на народные темы для октета (флейта, англ. рожок, кларнет, фагот, скрипка, виолончель, фортепиано, и ударные). Закончил 3 квартета, для деревянных духовых, к переложение «Менуэта» из симф. поэмы Фр. Листа «Тассо», так же для деревянных духовых.

Штайгер закончил музыку к пьесе «Гибель эскадры», к постановке Укр. театра Революции.

Фоменко написал «Скерцо» для струнного квартета.

Раханс закончил музыку к пьесе «Интервенция», идущую для открытия сезона театра русской драмы.

В. В.

Оборонная секция ССК

Композитор А. Давиденко вернулся из творческой командировки (совместно с поэтом Сурковым) на черноморский флот и работает над произведением для ансамбля краснофлотской песни.

Композитор В. Белый, работавший совместно с поэтом М. Светловым в N-ской пехотной дивизии, написал ряд произведений, посвященных дивизии.

Группа композиторов (Шебалин, Старокадомский, Иванов-Радкевич, Хачатурян, Фере и др.) направляется в военно-воздушные части РККА для творческой работы.

На очередном творческом заседании Оборонной секции 1 ноября с. г. состоялось прослушание «Торжественного марша» (для симфонического оркестра) С. Евсеева, написанного к XV годовщине РККА.

Финал 3-й симфонии Л. Книппера (посвященной ОКДВА) исполнен 6 ноября на торжественном заседании в Большом театре.

Композитор Л. Книппер, в порядке творческого шефства над одним из полков Московского гарнизона, берет на себя обязательство написать

и подготовить исполнение к Олимпиаде самодеятельных искусств РККА (проведение которой должно быть закончено 1 февраля 1934 г.) сюиты для ротного «джаза», запевалы и хора, и вызывает композиторов, членов Оборонной секции и ее актив.

В. Т.

В ноябре в Ленинграде состоялась 1-я сессия по вопросам музыкальной критики, организованная ЛССК. Было заслушано вступительное слово т. Иохельсона и доклады: тт. Спокойного — Задачи марксистско-ленинской художественной критики; С. Н. Гинзбурга — Положение муз. критики в Ленинграде и ее перспективы; Л. А. Энтелиса — Музык.-театральный сезон 1932/33 г. в оценке ленинградской критики; В. М. Богданова-Березовского — Симфонические концерты 1932/33 г. в освещении ленинградской критики; М. С. Друскина — Хоровые, камерные и эстрадные концерты 1932/33 г. в Ленинграде. Резолюция будет помещена в одном из ближайших №№ журнала.

3. Концертная жизнь

Открытие концертного сезона Московской Филармонии

(6 октября 1933 г.)

Симфонический концерт, которым Филармония открыла сезон, представляет собой значительное художественное явление, если учесть, что этот первый концерт является своего рода образцом, по которому Филармония очевидно намерена строить свою работу в дальнейшем.

Прежде всего о программе. Издавна у нас введен был плохой обычай — выносить произведения советских композиторов в своеобразный «карантин», называемый «Вечера творческого смотра». Все концертные организации выделяли из своего годичного плана некоторое количество концертов, программа которых целиком заполнялась произведениями советских композиторов. Этот обычай прежде всего противоречил законам восприятия, потому что даже самый квалифицированный служитель к концу обширной программы, состоящей из незнакомых ему произведений, в большей своей части очень сложных по фактуре, утомляется и не может серьезно воспринимать. А о рядовом слушателе нечего и говорить — его на этих концертах, к сожалению, не было видно. И не потому, что он не интересовался советским творчеством, а просто — проделав однажды опыт, он должен был убедиться, что такие концерты ему ничего не дают.

Программа первого концерта Филармонии показывает, что с этим обычаем как будто решено покончить. В нее входили «Фантастическая симфония» Берлиоза и 4-я симфония Мясковского. Можно говорить о том, что прослушание двух симфоний подряд может несколько утомить аудиторию, несмотря на все разнообразие формы берлиозовской симфонии. Но бесспорно одно — что только при сопоставлении с наилучшими классическими произведениями можно правильно воспринимать и оценивать произведения советских мастеров и (а это самое главное) — что мы можем уже не бояться сопоставления целого ряда работ советских композиторов с классиками. Они от этого не проигрывают и даже, пожалуй, выигрывают, как это случилось в данном концерте с 4-й симфонией Мясковского.

Это произведение нашего крупнейшего симфониста, написано в предреволюционный период, и потому в ней еще можно ощутить некоторые следы настроений большей части русской интеллигенции этой эпохи. Но зато симфония заключает в себе большой заряд подлинной эмоциональности, заставляющей аудиторию напряженно следить за ее развитием.

Исполнение программы находилось на большой высоте, что у нас не часто наблюдается. Дирижер Себастьян — крупное дарование с ярко выраженной индивидуальностью. Колоссальный заряд темперамента и воли подчинены у него единому и твердо проводимому замыслу культурного художника. Стиль его исполнения можно определить как ярко выраженный экспрессионизм, по-новому толкующий уже давно известные и даже заигранные произведения и вносящий элементы предельной выразительности даже в самые академические опусы из наследия прошлого. Вместе с тем Себастьян показывает нам образец тщательной подготовительной работы, проводимой перед каждым концертом, что должно служить примером для нашего молодого поколения дирижеров. В отчетном концерте его отношение к произведению советского композитора должно послужить примером для большинства наших — даже маститых — дирижеров.

Большую и сложную симфонию Мясковского Себастьян дирижировал наизусть — без партитуры. И это было не трюком, рассчитанным на аплодисменты доверчивой публики. Дирижер подготовился к концерту. Он изучил произведение и показал его с такой предельной четкостью, так ярко раскрыл все его эмоциональное содержание, что сумел увлечь всю аудиторию. Разумеется, дирижирование без партитуры в известной степени является результатом феноменальной памяти Себастьяна и вовсе не определяет качество исполнения вообще. Немногие из дирижеров могут похвастать таким знанием партитуры.

Мы знаем многочисленные случаи, когда некоторые наши дирижеры исполняли новые произведения лишь после однократного их проигрывания по рукописи, не успев даже исправить и половины ошибок в нотном материале. Из-за этого на концерте дирижер волновался, не поднимал лица от партитуры, и всегда получалось не исполнение замыслов автора, а погоня дирижера за оркестром. Естественно, что в восприятии аудитории произведение оказывалось мало эмоциональным, скверно звучащим в оркестре и т. д.

Выступление Себастьяна было оценено аудиторией, долго и шумно приветствовавшей его и автора. Вообще, Себастьян несмотря на его своеобразный и даже порою некрасивый жест (к которому надо привыкнуть, для того чтобы найти в нем обаяние и своеобразный стиль), стал чрезвычайно популярен в Москве и его продолжительную работу в пределах СССР следует всячески приветствовать.