ПУШКИН В РОМАНСОВОЙ ЛИРИКЕ СОВЕТСКИХ КОМПОЗИТОРОВ

А. Хохловкина

Пушкинские романсы С. Фейнберга

Пять песен С. Фейнберга на стихотворения Пушкина написаны осенью 1936 г. Это не первое обращение композитора к творчеству великого русского поэта. Еще в 1920 г. им был написан романс «Заклинание» (оставшийся неизданным); значительно позднее были сочинены «Анчар» и «Друг мой милый», появившиеся в печати под опусом 16 в 1932 г.

Пушкинские стихотворения, положенные Фейнбергом в основу своих последних романсов, относятся к зрелому периоду творчества поэта. В них с полной отчетливостью выявлена многосторонность пушкинской лирики и глубокий реализм, простота и жизненность художественных образов. Это — элегия на смерть Амалии Ризнич — «Под небом голубым» (1826 г.), «Зимний вечер» (1825 г.), «Три ключа» (1827 г.), «Не пой, красавица, при мне» — стихотворение, сочиненное на грузинскую мелодию, записанную Глинкой с напева Грибоедова (1828 г.), и, наконец, «Туча» (1835 г.).¹

Романсы С. Фейнберга не объединены какой-либо одной общей мыслью и не собраны композитором в цикл (они помечены разными опусами — 25 и 26). В то же время выбор текстов нельзя считать случайным. В нем есть определенное стремление — показать многосторонность пушкинской лирики. Не ограничиваясь узким кругом так наз. «чистой лирики», композитор стремится воплотить в музыкальных образах и философские мотивы («Три ключа») и страстные, драматически-напряженные переживания поэта («Под небом голубым», частично «Туча»), Каждое из этих стихотворений раскрывает иную сторону пушкинской лирики.

Вокальные произведения С. Фейнберга, предшествующие последним пушкинским романсам, — это указанные уже «Анчар» и «Друг мой милый» и обработки песен народов Запада (1932 г.) и чувашских народных песен (1935 г.). Несмотря на стремление композитора дать в «Анчаре» драматически-декламационную трактовку, несмотря на широкую, яркую напевность вокальной партии (несомненно связанную с народным характером текста) песни «Друг мой милый», — оба эти произведения все же типичны для пройденного этапа творчества

_________

¹ Недавно композитор написал еще один романс — «Я помню чудное мгновенье».

Фейнберга, характеризуемого крайним субъективизмом трактовки, необычайной сложностью гармонического мышления и фортепианного изложения.

Работа над народной песней вплотную поставила перед композитором вопрос о простоте и конкретности музыкального языка. Четкость творческого задания, обычно с предельной точностью сформулированного в тексте и мелодическом образе народной песни, сыграла большую положительную роль в творческом росте композитора. В волнующе-простой, созерцательно-лирической «Ночной песне рыбаков» («Песни народов Запада») композитор уже намечает пути к разрешению этой задачи. В еще большей степени чувствуется это в прекрасных «Чувашских песнях» Фейнберга.

Избранный Фейнбергом круг произведений Пушкина выдвинул перед композитором новую задачу: раскрыть многообразие простых, глубоко жизненных образов пушкинской поэзии, раскрыть их в движении, в напряженном развитии. В музыкальной интерпретации пушкинской лирики это — сложнейшая задача: передать это многообразие, избегнув обеднения и упрощения образов, найти его в самой музыкальной мысли, такой же простой и богатой жизненным содержанием. Глинка достигал этого самыми простыми средствами. Для примера можно указать музыку, первоначально даже не предназначавшуюся для пушкинского текста — романс «В крови горит огонь желанья». В самом мелодическом образе романса есть та же яркая жизненность, горячий эмоциональный тон в сочетании с прозрачностью и тонкостью выражения, которые свойственны пушкинскому стихотворению.

Эта специфическая задача — раскрытие многообразия пушкинской лирики — должна быть теснейшим образом связана с выявлением подлинного лица поэта, во всем страстном напряжении его мыслей и чувств, с раскрытием облика живого Пушкина, мятежного, негодующего.

Романсы С. Фейнберга на пушкинские тексты отличаются высоким качеством музыкального материала. В них есть подлинная оригинальность музыкальных мыслей, есть настоящий артистизм и свойственные Фейнбергу лирическая глубина, мягкость и поэтичность, стремление к простоте и конкретности образов. В этом смысле путь, пройденный композитором от его пушкинских романсов ор. 16 к романсам ор. 25 и 26 — очень велик.

Но все же пассивно-созерцательное начало и связанная с ним отвлеченность мышления еще очень часто сказываются и в последних пушкинских романсах Фейнберга. Именно это и мешает ему часто найти эквивалентный — законченно-ясный музыкальный образ. Правда, и здесь, в этих песнях, написанных в очень короткий срок, можно проследить, как упорно стремится композитор преодолеть эти свойства своего мышления, как, ставя перед собой все новые и новые задачи, он расширяет и уточняет свои выразительные средства.

•

Первый из романсов Фейнберга на пушкинские тексты, написанных в 1936 г., — «Не пой, красавица, при мне». По общей настроенности это стихотворение близко лирическим тяготениям Фейнберга. Но эта лирика не только чисто-созерцательного характера. Медлительно-протяжный

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ПУШКИН В РОМАНСОВОЙ ЛИРИКЕ СОВЕТСКИХ КОМПОЗИТОРОВ

А. Хохловкина

Пушкинские романсы С. Фейнберга

•

Содержание