Выпуск № 9 (38) | 1936 - страница 31

Каково же сейчас положение в нашей музыке, в какой фазе находится эта старая, описанная нами борьба? Нельзя ли найти некую точку опоры, дабы, укрепившись, смело пуститься в поиски путей дальнейшего и нового развития вокальной культуры? Расцвет вокального мастерства наступает тогда, когда искомая точка опоры найдена, когда создан музыкальный стиль, уравновешивающий роль интонационного фактора (т. е. момента «произнесения» того или иного звука) и фактора музыкального движения, стремящегося к непрерывному развитию, разворачиванию, — т. е. фактора горизонтально-динамического.

Принято делить музыку на вокальную и инструментальную. Деление это совершенно естественно. Но в чем его критерий? Только в том, кто играет или поет — скрипач или тенор? Но это в конце концов внешний показатель.

Вопрос решается в сфере гораздо более глубокого анализа, при внимательном вдумывании в вопрос об основных импульсахвозбудителях динамики и экспрессии музыкально-образной речи.

В процессе выявления музыкальной мысли огромную роль играют два характернейших явления, две — если можно так выразиться — основные формы музыкального выражения.

Это — чело веческое дыхание и смычок струнного инструмента. Из них дыхание — более естественно, органично, более существенно; на законах выразительности человеческого дыхания, на их художественной интерпретации — построена вокальная музыка. Но убедителен и взмах смычка, как некий волевой жест, открывающий дорогу в мир звучаний. На взмахе смычка (т. е. на выразительности струнного штриха, лиги) основана инструментальная музыка.¹

Вокально то, что создано на основании точного знания и учета законов человеческого дыхания, как фактора характерной выразительности, характерного развития звучащей ткани.

Инструментально то, в чем аналогичную роль играет взмах смычка, его штрих. Вопрос о законах выразительности человеческого дыхания — очень сложен. По этому вопросу должны высказаться не только инструменталисты, но и певцы.

Основа этого вопроса заключается, по моему мнению, в том, как связать естественную линию человеческого дыхания (как бы полукружие с наиболее мощным и упругим моментом при приближении к вершине его) — с движением, конструкцией, семантикой музыкальной речи.

Но это тема отдельной работы, к которой необходимо привлечь вокалистов.

Вопрос о выразительности струнного штриха — лиги проще, ибо здесь нет тех «нормативных» границ, которые ставит человеку его дыхание. Но несомненно, что и инструментальная фраза стремится к форме полукружия с кульминатой в середине.

Этот момент до известной степени сближает человеческое дыхание и инструментальный штрих. Но сущность их продолжает оста-

_________

¹ Деревянные инструменты, стремясь к дыхательной экспрессии человеческого голоса, не имея соберешь го индивидуального штриха, занимают какое-то среднее положение между инструненталььостыо и вокалом.

Медные же, — по способу инюнирования (legato, staccato, tremolando и т. д.) близки «смычку», но — беднее его.

ваться разной, хотя обе эти стороны не существуют изолированно одна от другой. И вопрос их взаимосвязи — острый вопрос.

Бах — гений преимущественно отвлеченного музыкального мышления, поэтому он тяготеет к абстрактному динамизму, поэтому он более инструментален.

Мусоргский — гений реалистической, конкретной выразительности, поэтому он тяготеет к ярко-интонационному стилю, поэтому он более вокален.

Нашу музыку не устраивает ни то ни другое, взятое порознь.

Что же должно быть у нас сейчас? К чему нам надо стремиться? К вертикально-интонационной музыке или к горизонтально-динамической? Как будто бы в применении к нашей музыке, кладущей первые камни великого социалистического музыкального искусства, — такая постановка вопроса может вызвать улыбку, может показаться слишком мелкой, суженной, слишком противоречащей значению содержания нашего искусства.

Реалистическое содержание есть то главное, за что мы боремся в нашей музыке. Поскольку несомненно, что наше искусство идет к полнокровному реализму, то несомненно, что все проблемы мастерства — инструментального и вокального — должны быть соподчинены общей задаче — служить содержанию, притом содержанию реалистическому.

Нам необходимо равновесие интонационного плана и плана горизонтально-динамического. Без этого равновесия музыка, уклоняясь то в одну сторону — в сторону интонационного плана, с его неизбежной статичностью, то в другую — в сторону горизонтально-динамического плана, с его отвлеченностью, — не может служить задачам реализма.

Об этом, впрочем, мне уже приходилось ранее говорить на страницах «Советской музыки». В данной же статье меня интересует этот вопрос в приложении непосредственно к вокальному искусству.

Итак, какова же та точка опоры, которая может служить базой в трудном деле уравновешивания плана интонационного и плана динамического? Это — н ародная песня. Вот стиль, в котором все мудро уравновешено, все рационально и глубоко выразительно. Это положение может быть легко подтверждено как теоретически, так и практически.

Начну с последнего.

В 1935 г. я приехал в Тулу, куда МК ВКП(б) и Мособлисполком послали в числе многих других бригад — бригаду из фольклористов и музыкантов, с целью собирания песен в рабочей и колхозной среде. К нам пришел один рабочий. На вопрос, считает ли он сам ценными принесенные им песни, он сказал: «Не знаю, насколько они ценны. Я пою жизнь».

«Петь жизнь» — это значит: привести в движение систему музыкальных образов, законченных и эмоционально-убедительных, притом так, чтобы это движение естественно и правдиво отражало систему явлений объективной действительности.

Если формулировка «петь жизнь», предложенная исполнителем, принимается и слушателем, то, очевидно, результат достигнут, значит, правда художественной выразительности найдена, значит, в произведении, о котором была речь, достигнуто равновесие: не перевешивает ни интонационный план (в сторону статики), ни горизонтально-динамический план (в сторону отвлеченности); это значит, что найдена та

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание