Выпуск № 9 (334) | 1966 - страница 60

Перед репетицией Персимфанса С. Прокофьев и Л. Цейтлин за партитурой. 1927 год.
Фото на архива Л. И. Прокофьевой

Сам он с одинаковым чувством ответственности играл и в Большом зале Московской консерватории в сопровождении лучшего симфонического оркестра, и на фронте под аккомпанемент трех участников квартета. Осуществляя свое кредо на практике, он создал и пестовал любимые детища — квартет им. В. И. Ленина (Владимир Ильич слышал этот ансамбль и беседовал с его участниками) и Персимфанс — оркестр без дирижера, о котором скажем ниже; вводил новые формы концертных выступлений (спаренные, строенные квартеты и другие ансамбли); с этой же целью в конечном счете он предлагал новые исполнительские приемы, штриховые и аппликатурные варианты, консультировал скрипичных мастеров, изобретал наглядные пособия для начинающих скрипачей и многое, многое другое. Обладая необъятным запасом знаний, он готов был всегда до последних дней не только учить других, но и сам учиться.

В этом живительном творческом обмене, казалось, был пафос его жизни и деятельности. Никогда, никому Лев Моисеевич не отказывал в помощи. При этом, например, консультации педагогам и учащимся районных детских музыкальных школ он считал не менее важным делом, чем занятия со студентами и аспирантами. Как только ему приходила в голову новая ценная мысль, он испытывал непреодолимую потребность немедленно поделиться находкой с коллегами и учениками. Некоторые его идеи настолько широко распространены, что стали общеизвестными истинами, утратившими авторскую принадлежность. Но Лев Моисеевич относился к числу людей, считавших, подобно английскому ученому Джону Холдейну, самым большим комплиментом, когда об их открытии говорят как о факте общеизвестном, без упоминания имени автора. Войти таким образом в науку кажется этим людям гораздо приятнее, чем быть упомянутым по какому-то специальному случаю.

Некоторые малоизвестные факты из творческой биографии Цейтлина по-новому освещают важные черты его исполнительского стиля и педагогических взглядов. Так, например, до недавнего времени оставался в тени тот факт, что Л. Ауэр (охарактеризовавший своего ученика одним словом: «выдающийся!») хотел сделать из него, судя по репертуару, «чистого виртуоза». Ауэр не разглядел за блеском виртуозной техники и горячностью исполнения юного Цейтлина ум и сердце глубоко чувствующего музыканта. С неумолимой последовательностью вел он ученика по ложному пути. За концертом Баццини следовали концерты Венявского (fis-moll), Эрнста, его же «Венгерские напевы», «Венгерский концерт» Иоахима и т. п. Для Баха, Моцарта, Бетховена, Мендельсона, Брамса, Чайковского в репертуаре Цейтлина Ауэр места не нашел! Такое воспитание Цейтлин впоследствии назвал «однобоким», «направленным по линии наименьшего сопротивления» ¹. Восприняв от своего учителя широко известные ценнейшие качества, Цейтлин резко отвергал эту «однобокость». Стремясь в своей педагогической деятельности к развитию творческих индивидуальностей учащихся, Лев Моисеевич никогда не упускал из виду необходимости их гармонического воспитания, а произведения классиков всегда были у него

_________

¹ Наброски автобиографии. Рукопись. Архив Л. М. Цейтлина.

основой учебного репертуара. Тогда же верный выход подсказало ему художественное чутье: «Я учился у русских певцов, — делился Лев Моисеевич воспоминаниями с автором этих строк в 1951 году. — Помню, как я вышел на улицу после концерта Таргакова, потрясенный исполнением романсов Чайковского. Вот это и есть правда исполнения, и по-другому петь нельзя, — говорил я себе. — На всю жизнь запечатлелся в моей памяти этот концерт».

«Правда исполнения» — вот к чему всегда стремился Цейтлин, что искал в творчестве каждого художника, на что направлял поиски своих учеников. Многому научился он у Сбруевой, у Фигнеца, но больше всех покорил его Шаляпин. Работая концертмейстером в оперных оркестрах, в симфоническом оркестре С. Кусевицкого, он подолгу изучал на репетициях, спектаклях и в концертах непревзойденное мастерство гениального художника. «Я старался поглубже понять особенности его подхода к трактовке музыки, к фразировке, его исполнительские планы и средства выразительности. Наблюдая за тем, как он пользуется динамикой, тембрами, я пытался найти закономерности в изменениях характера звука и исполнительского ритма, — продолжал Лев Моисеевич. — Все, что мне казалось существенным и характерным не только для пения, но и для игры на скрипке, я пытался переосмыслить и применить в своей исполнительской и педагогической практике».

В формировании творческой личности Цейтлина большое значение имела его артистическая деятельность во Франции, Англии, Финляндии. В Париже он изучал музыку французских композиторов ¹ и искусство гастролировавших здесь И. Иоахима, П. Сарасате, Ф. Крейслера, Ж. Тибо, Дж. Энеску. Цейтлин многому научился, сопоставляя индивидуальные черты стиля каждого из этих виртуозов, но ближе всех ему оказался гениальный бельгийский скрипач Эжен Изаи. Однако, когда молодой музыкант столкнулся с необходимостью создания сольного и квартетного репертуара, он не стал примерять «одежду», даже самую лучшую, с «чужого плеча». Идти «по линии

_________

¹ С Г. Форе Цейтлин играл его сонату. К. Дебюсси принимал участие в работе квартета, возглавлявшегося Цейтлиным. Во время репетиций он вносил: поправки в партию первого издания своего квартета. Эти поправки вошли во второе издание. Экземпляр нот с пометками Дебюсси Цейтлин подарил квартету им. Бетховена.

В классе Л. Цейтлина. Играет аспирантка Татьяна Берлин. 1936/37 уч. год

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Перед репетицией Персимфанса С. Прокофьев и Л. Цейтлин за партитурой. 1927 год.Фото на архива Л. И. Прокофьевой

В классе Л. Цейтлина. Играет аспирантка Татьяна Берлин. 1936/37 уч. год

Содержание

Перед репетицией Персимфанса С. Прокофьев и Л. Цейтлин за партитурой. 1927 год.
Фото на архива Л. И. Прокофьевой