Выпуск № 3 (32) | 1936 - страница 24

если не искать правильных, не вульгаризирующих содержание определений. Постановление от 23 апреля требовало от нас исправления рапмовских ошибок, но не снимало требования борьбы с формализмом. Рамки РАПМ стали тормозом. Надо было расширить круг борцов и то, что РАПМ делала плохо, сделать хорошо. Боясь вульгаризаторства, мы вовсе отказались от этой борьбы, стали поддерживать формалистские установки в музыкальной педагогике, ценить формалистские изыскания в музыкальной науке. Формализм поднимал голову, а борьба против него еле смела возвышать голос. С какой нерешительностью студенты-композиторы произносят слова о содержании музыки! Наши молодые теоретики берут для исследования самые скрупулезные детали формального строения.

В 900-х гг. ХIХ в. и в начале ХХ в. на вечерах музыкального творчества в обществе, носившем название «Общество свободной эстетики», считались хорошим тоном разговоры о «масках», под которыми скрываются образы настоящих людей. Музыка — «мистическая глубина», «музыкальная мысль», — только так допускалось определять содержание музыки. Какая мысль, о чем — все это считалось вопросами дурного тона. Такой тон не был удивителен в «Обществе свободной эстетики», но зачем эти маски нам? Весь наш фронт затянула паутина лжи и лицемерия; нужно скинуть ее с себя и не бояться сделать это слишком резко и решительно.

Выступление тов. ФЕРМАНА

Вопрос о критике начал обсуждаться на музыковедческой секции ССК еще до появления статей в «Правде». Я говорил там о низкой музыкальной квалификации критиков, о том, что наша музыкальная критика не имеет до сих пор правильного художественного критерия для оценки художественных произведений. Последнее приводило к господству вкусовщины в оценках и к ужасающей разноголосице. Этот тезис был понят как отрицание вообще возможности существования основных правильных критериев в нашей музыковедческой работе при теперешнем состоянии музыкальной науки. Такой мысли у меня не было и быть не могло. Я очень неудачно выразил свою основную мысль, которая сводилась к тому, что наше музыковедение, наша музыкальная критика до сих пор еще не сумела на основе общих критериев марксистско-ленинского искусствознания выработать научно-музыкальные критерии. Статья в «Правде» подчеркнула, что наша музыкальная критика еще не научилась применять общие установки партии в области искусства к советскому музыкальному театру. О путанице в музыкальной критике свидетельствует заметка в «Правде» — по поводу ошибочного толкования редакцией «Советского искусства» основных статей «Правды». «Правда» требует от советского музыкального искусства правдивости, простоты и понятности. Но есть простота гения и простота бездарного эпигона. Есть понятность высочайших произведений искусства и понятность вульгарного упрощенства.

О скверном состоянии музыкально-критического «хозяйства» в ССК говорит пример с моей работой об опере Гедике. На разбор некоторых, еще не поставленных на сцене советских опер мы все смотрели как на предварительную, черновую, но очень полезную и даже необходимую для дальнейших обобщений работу. Моя работа

о трех советских операх, в том числе об опере Гедике «У перевоза», получила высокую оценку и была премирована президиумом союза. Редакция журнала «Советская музыка» предложила дать эту работу в печать. Теперь эта статья приводится как пример преклонения перед именами, лакировки, замазывания действительности и прочих грехов. Очевидно, композиторы, не посещавшие оперной дискуссии, не зная, как и для чего я разбирал некоторые оперы, подошли к моей статье неправильно. Моя работа представляет собой только самое предварительное описание и общую систематизацию материала. Эта работа есть первая стадия будущего научного исследования по истории советской оперы, которое предпринимает коллектив музыковедческой секции ССК. Несмотря на предварительный характер работы, в ней есть и осторожная оценка. Сам автор оперы — Гедике — считает мою статью чрезвычайно острой и полемичной. Статья разбирает оперу, а не судит о ней на оснований поверхностного ознакомления. Это не академизм, а добросовестность в работе. Совершенно бесспорно, что без успеха советской музыкальной науки не может расти и развиваться советская музыкальная критика. Но, с другой стороны, музыкальная наука не сможет правильно и плодотворно развиваться, если она будет подменяться музыкальной критикой.

Ошибки так называемой исторической школы Покровского были очень присущи РАПМ и повторяются теперь некоторыми товарищами, например, Житомирским, не понимающим или не желающим понять не только отличие истории музыки как науки от музыкальной критики и публицистики, но и отличие студенческих, ученических работ от работ музыковедческих.

Пора действительно выяснить, какой академизм нам грозит и откуда растет опасность формализма.

Выступление тов. ФЕРЕ

В наших выступлениях было мало сказано о развернутой положительной программе, раскрывающей нам перспективы дальнейшего творческого пути. Лебединский всю эту проблему свел, по существу, к замене одной композиторской фигуры (Шостаковича) другой фигурой (Давиденко). Меньше всего мы должны думать о том, на какого композитора надо ориентироваться. Задача каждого из нас — глубоко продумать и осознать и, быть можеть, пересмотреть свой творческий метод в свете указаний «Правды». О способности хорошей музыки быть выразителем простых и сильных человеческих чувств и захватывать массы знали очень многие великие композиторы прошлого, но об этом начинаем забывать мы, советские композиторы. В нашей творческой практике можно найти много примеров невероятного преуменьшения роли музыки. Вспомним детские песни Мосолова, «Гаврилиаду» Черемухина, романсы Волкова на пушкинские тексты, отдельные моменты из музыки Книппера к фильму «Частная жизнь Петра Виноградова».

Тов. Сталин назвал писателей «инженерами человеческих душ». Я не знаю, имеем ли мы право претендовать на такое высокое звание, но если «Правда» говорит о том, что хорошая музыка с пособна захватывать массы, а стало быть, влиять и организовывать их, то в какой-то степени, очевидно, мы имеем право на это высокое

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание