Выпуск № 12 (29) | 1935 - страница 27

На созванном в марте 1935 г. «Вечерней красной газетой» совещании, посвященном специально вопросам музыкальной критики, представители Радиокомитета, Красной армии, музыкальной самодеятельности, Театра музыкальной комедии и других учреждений и организаций достаточно веско и убедительно доказали, что существеннейшие области музыкальной работы совершенно выпадают из поля зрения критики.

Это — первое, что бросается в глаза. Но важно отметить не только, что выпадает из поля зрения критики, но и как она освещает то, что попадает в ее кругозор.

Прежде всего, — и это основное, наша музыкальная критика, даже в лице своих авторитетных представителей, даже в столичной прессе, пассивна, бесстрастна и не только не ведет за собой, но сама нуждается все время в подталкивании. Об этом не мало дискутируют на совещаниях, в частности, в Москве, на имевшей место весной истекшего года конференции, посвященной очередному критическому годовому обзору журнала «Советская музыка», где усиленно склонялся на все лады лозунг — «музыкальный критик должен уметь любить и ненавидеть»; однако, обычно те же товарищи, которые с громадным рвением этот лозунг декларируют, в своей практической деятельности не очень-то усердно его выполняют.

Другим, не менее крупным, недочетом являются значительная поверхностность, схематизм, абстрактность нашей музыкальной критики, не умеющей оказать деловую творческую помощь композитору, концертному учреждению, исполнителю и в лучшем случае ограничивающейся «корректной» констатацией фактов.

Что ждет композитор от подлинной музыкальной критики? На это лаконично отвечает Д. Шостакович в № 27 «Рабочего и театра»: «Лично мне критика помогает в работе в том случае, когда данная критическая статья или заметка написана критиком высокой квалификации», т. е. когда критика действительно, по существу, способствует работе композитора. Между тем, музыкальный критик в лучшем случае заостряет внимание композитора на опасности, но конкретно указать, как избежать ее, дать творческий совет в плане музыкальной технологии он не умеет.

Примерно таково же отношение нашей критики к планированию репертуара театральных, концертных и других организаций. Вместо того чтобы заранее обратить внимание на дефекты намечаемого плана работы, чтобы еще до начала сезона обсудить его, а затем, по окончании сезона выяснить, что и насколько удачно в данном плане выполнено, — мы обычно встречаем или пассивное регистрирование post factum, или панегирические статьи, где высказываются полные благожелательного оптимизма пожелания.

Нельзя не отметить далее, я бы сказал, глубокого провинциализма нашей музыкальной критики, выражающегося в боязни самостоятельных высказываний, смелого экспериментирования, в избегании всяческих методологических обобщений: «Как бы чего не вышло!..», «Как бы потом не обвинили в абстрактности, в склонности к философским мудрствованиям»...

К сожалению, в большинстве случаев наша музыкальная критика идет по линии наименьшего сопротивления.

Наконец, нельзя не остановиться и на таком серьезном вопросе, как вопрос о языке музыкальной критики. Многие наши статьи все еще страдают чрезмерной сложностью и вязкостью изложения. На-

ряду с этим, мы имеем, однако, и ряд совершенно недопустимых фактов иного порядка — бульварный, развязный язык, в сочетании с музыкальной безграмотностью и изрядной долей музыкальной пошлости. Приведу выдержку:

«Взметнулась, как крыло летящей птицы, крышка рояля. Темный холод лака; в нем, как в озере, тысячами огней вспыхнула люстра, и в застывшей тишине Белого зала плывет мелодия Баха. Широкая, как река, льется она сквозь кварты и терции, умирая в заглушенных низах...» И дальше: «...Но волнение проходило, и тогда, уверенная и спокойная, возникала мелодия, согретая «темой». Своя самостоятельная «тема» зажигала здесь творения Баха, Бузони, Вагнера, Листа, Прокофьева, Сарасате, Шостаковича. Именно эту «тему» и ловят слушатели и жюри. Они напамять знают каждый звук, они знают, когда он должен прозвучать еще до своего рождения...»

Эта статья появилась в Ленинграде, в таком авторитетном органе, как газета «Смена»; появилась она 23 февраля 1935 г. и говорит об итогах всесоюзного конкурса исполнителей. Подписана эта статья: «Ю. Полетика», которому принадлежит целый ряд рецензий в «Смене» на протяжении последних месяцев (просматривая другие статьи этого автора, не трудно заметить такие же «перлы»).

Такая скверного сорта бульварщина, цель которой, по возможности, «темпераментно», «под Ромэн Роллана» изложить впечатления от концерта, показывает, как сильно еще на музыкально-критическом фронте дают о себе знать неизжитые традиции буржуазной прессы типа «Биржевых ведомостей» и суворинской «Вечерки»...

Необходимо остановиться еще на одном вопросе, весьма важном как для музыкознания, так и особенно для музыкальной критики. Это — не столько вопрос о специальной музыкальной прессе, сколько о том удельном весе, какой занимает музыка в нашей общей печати.

В Москве положение в этой области, бесспорно, лучше, чем в Ленинграде. Характерно, что ЦО «Правда» находит возможным уделять серьезное внимание музыке; в газете систематически помещаются статьи, посвященные музыке. «Известия» также печатают немало статей по музыкальным вопросам как по поводу юбилейных дат, так и в связи с исполнением произведений советских композиторов.

Между тем, «Ленинградская правда» уделяет музыке недостаточное внимание. Она, как видно, избегает помещать развернутые принципиальные статьи по наиболее острым вопросам музыкального искусства, ограничиваясь небольшими, рецензентского типа, заметками. Правда, эти заметки не плохи — они на уровне корректного репортажа, но я думаю, что «Ленинградской правде» надлежит уделять на своих столбцах место и принципиально-заостренной постановке основных вопросов, волнующих музыкальную общественность.

На страницах «Рабочего и театра» музыке одно время уделялось довольно большое место; сейчас и здесь в этом отношении положение малоудовлетворительное. Если мы и встречаем ряд статей, затрагивающих музыкальные вопросы, то главным образом по линии музыкального театра. Другими словами: в отношении музыкального фронта «Рабочий и театр» пока еще не выполнил обещания, данного им в передовице № 1 за 1935 г., широковещательно озаглавленной: «За квалифицированную, авторитетную, всестороннюю критику!».

Несколько особняком стоит «Красная вечерняя газета». Нельзя обойти молчанием тот факт, что «Красная вечерняя газета» первая

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание