Выпуск № 9 (202) | 1955 - страница 61

Последние концерты на Большой земле. Зрительный зал — в столовой, артистическая — в хлеборезке... Единственный инструмент в таком состоянии, что весь концерт идет под арфу и аккордеон.

Полюс на два дня «закрыт»: идет пурга. Решили попасть туда «в обход», через Тикси.

К нам в самолет в качестве пассажира садится А. Беляков, штурман прославленного экипажа В. Чкалова, ныне генерал-лейтенант. Когда-то он один из первых пересек Северный полюс! Завязывается интереснейшая беседа. Мы чувствуем себя участниками необыкновенного события: кто бы еще недавно мог подумать, что на Северном полюсе, в двух тысячах километров от побережья, будут выступать артисты и над «мертвой» ледяной пустыней раздадутся звуки арфы...

В Тикси у нас «пересадка»: на полюс мы летим в мощной, специально оборудованной машине. Ее ведут известный полярный летчик М. Титлов и штурман Н. Жужов.

12 апреля. Вот он — «Северный полюс 4»! Лагерь дрейфующей станции. Мы увидели его все сразу — справа по борту. Прильнув к окну, с непередаваемым волнением смотрю на алый флаг, трепещущий на ветру. Рядом несколько занесенных снегом палаток...

«Приземляемся» на лед артистически. Ко мне подходит дед Мороз с белыми бровями и ресницами, в защитной стеганой одежде с меховым капюшоном, с длинным шестом в руках, весь в пушистом инее. Представляется:

— Толстиков!

Вот он какой!

Как будто не происходит ничего особенного, но у каждого на душе такое, чего не передашь словами. Вижу — все растроганы, у некоторых на глазах слезы от избытка радостных чувств.

...Кладем на сани ковер, на котором выступают Р. Калачева и М. Птицын, сверху арфу. Сами идем следом за миниатюрным, канареечного цвета трактором.

Перед глазами — куда ни глянь — очертания сказочного хрустального города. Огромные торосы причудливых форм. Все ослепительно сверкает на солнце, переливаясь бесконечным богатством красок — голубые, синие, яркозеленые, ультрамарин. Больно глазам, но жалко надевать очки. У меня вдруг невольно вырывается:

— Вот такими должны быть декорации в «Сказе о каменном цветке»!

Все соглашаются и очень жалеют, что с нами нет художника театра.

Итти трудно. Унты (здесь все же решилась в первый раз надеть их) очень тяжелые, вязнут в снегу, ушанка налезает на глаза.

Но вот и лагерь!

В самом центре мачта с флагом. Рядом вышка дежурного. И... огромная зеленая ель с мосторговским дедом Морозом — подарок к Новому году с Большой земли. Тут же веселый красный вертолет.

У входа в лагерь нас встречает новый начальник станции П. Гордиенко. Мы приехали в очень интересное время смены зимовщиков.

Нас приглашают в палатку для артистов. Я даже не сразу поняла, где она. Передо мной небольшой снежный холм. Несколько ступенек, высеченных прямо во льду... «Дверь», обитая войлоком, открывается кверху.

Внутри просторно. Шесть кроватей со спальными мешками из россомахи — самого теплого и прочного меха. На полу горящая газовая плита. Круглое окошечко. Горит электролампа. Тепло. Снимаю шапку, хочу поправить прическу, достаю зеркальце. Все мгновенно покрывается инеем, от одежды идет пар...

Приводим себя в порядок и в концертных платьях отправляемся в кают-компанию. Вспоминаю, как мы спорили в Тикси из-за этих платьев. Нам предлагали ехать на полюс в обычной одежде. Мы с Риной Зеленой наотрез отказались:

— Едем на концерт и концертные платья возьмем с собой!

И мы оказались правы. Наше появление в концертных платьях тронуло зимовщиков.

...Кают-компания как раз напротив «нашей» палатки. Над входом красное полотнище: «Добро пожаловать!» Мы вешаем у двери нашу печатную афишу...

В длинной комнате, напоминающей чем-то вагон, на стене висит юбилейный плакат, посвященный Глинке.

За столом все уже в сборе. Меня усаживает рядом с собой молодой человек с открытым русским лицом, крепко сложенный. С изумлением слышу: Евгений Иванович... Да ведь это мой дед Мороз — Толстиков!

На другом конце стола П. Гордиенко. Один начальник сдает, а другой принимает — и что — Северный полюс!

В честь нашего приезда нарушен «сухой закон». На столе коньяк, ломтики свежего лимона. Нас угощают на редкость вкусным обедом. Мы требуем повара, чтобы лично поблагодарить его. Приходят сразу двое: первый — с лицом артиста (он известен на полюсе как поэт) — на днях покидает льдину, второй — коренастый блондин Цезарь Иванович — вступает в свои права. Взаимные тосты, поздравления, пожелания...

Обед окончен. Все вместе — и хозяева и гости — убираем со стола, расставляем стулья, подготавливаем «концертный зал».

Концерт начинается на воздухе. Р. Калачевой и М. Птицыну нужна «высота» — кают-компания не приспособлена для акробатики. И вот ковер разостлан прямо на снегу — в тридцатишестиградусный мороз. В легких шерстяных костюмах артисты блестяще выполняют сложнейшие номера. Затем выступает жонглер Нази Ширай.. Необычайное зрелище сильно взбудоражило всех собак во главе с Цыганом — «хозяином» собачьей команды Северного полюса.

Продолжаем концерт уже в кают-компании. Теперь моя очередь. Конферансье Б. Брунов объявляет:

— Мариан Коваль, «Старинные часы». Исполняется в первый раз.

Все удивлены, недоверчиво переглядываются: неужели правда — в первый раз?

Да! М. Коваль вручил мне свое новое сочинение перед отъездом. Я разучила его уже в дороге и впервые сыграла на льдине. Полярники слушали, затаив дыхание. А после концерта я послала телеграмму М. Ковалю — поздравила с первым исполнением его нового сочинения... на Северном полюсе.

Прибыли на полюс...

Фото В. Дуловой

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прибыли на полюс...

Фото В. Дуловой

Содержание