Торжество зверя, или «Паблисити»

(Фельетон)

Джон Попп был молодой способный композитор. Но капризная Фортуна, распределяющая среди служителей муз лавры и доллары, не желала иметь с ним ничего общего. Как видно, она считала вполне нормальным, что его симпатичные произведения остаются непризнанными.

Джон Попп терпел это хамство с кротостью провинциала и с оптимизмом неисправного должника, который надеется на коллективную скоропостижную смерть своих кредиторов. И вот, когда он уже окончательно вылетал в трубу, в нем проснулся предприимчивый дух его предков. Джон наскреб малую толику деньжат у приятелей и отправился в дальний путь. Впереди ослепительно разгоралась звезда надежды: незадолго до отъезда композитор случайно узнал, что модный в Нью-Йорке музыкальный критик Хомо Б. Сапиенс — не кто иной, как старый друг его детства Боб Сайпс...

— Хэлло, Джонни! — воскликнул мистер Сапиенс, увлекая гостя в свой уютный рабочий кабинет. — Ужасно рад тебя видеть! Ну, как живешь, старина? Каким бизнесом занимаешься?

— Я занимаюсь не бизнесом, а искусством, — гордо сказал Джон Попп, пряча под стул ноги в обшарпанных штиблетах. — Я твой коллега, Боб.

Музыкальный критик ухмыльнулся:

— Узнаю моего доброго старого Джонни! Ты, дружище, всегда был немножко не от мира сего. — Он покрутил пальцами возле лба. — Ну ладно, не будем спорить. Ты, кажется, притащил с собой ноты?

Хомо Б. Сапиенс внимательно просматривал произведения Джона Поппа, и время от времени из его уст вырывались одобрительные восклицания: «Мило, очень мило!»; «Смотри-ка, пожалуйста, сколько мысли и чувства!»; «Святая яичница! Да ты просто талант, ты мастер, Джонни!»

— Спасибо, старый друг, — растроганно сказал композитор. — Значит, я могу надеяться? Ты поможешь мне сделать паблисити?

На лице критика изобразилось кислое изумление.

— Не будь ребенком, Джон Попп, — сказал он сухо. — Это хорошая музыка, но это не та музыка, на которой можно сделать паблисити.

— А какая же та, на которой можно?

— Ах, Джонни, ты типичный провинциальный простак! Для паблисити нужна сенсация, а для сенсации нужно что-нибудь сногсшибательное, гала, экстра. Понятно?

Провинциальный простак подавленно молчал.

— Ладно, — сказал, смягчаясь, Хомо Б. Сапиенс. — Дю кураж — больше бодрости! — как говорят французы. Я сам займусь твоим музыкальным образованием.

Друзья сидели в театре на Бродвее. Шла опера Дж. Менотти «Святая с Бликер стрит».

— Очень пикантное сочетание религиозного, сексуального и уголовного, — жужжал нью-йоркский критик. — Увидишь, как это здорово закручено. Брат и сестра состоят в кровосмесительной связи, на сестру нисходит небесная благодать, а брат убивает свою обманутую невесту и окончательно сходит с ума... Эх, жалко, что уже сошла со сцены опера Роджерса «Вуаль»! Там великолепный хор умалишенных, и директор сумасшедшего дома влюбляется в интересную шизофреничку и душит ее вуалью...

— Тише! — зашипели из переднего ряда. — Кто там стонет?

— Извиняюсь, — сказал Джон. — Я нечаянно...

На другой день Хомо Б. Сапиенс просвещал провинциала Джонни:

— Американская камерная опера, ее сверхдраматические и психопатологические ситуации — это новое слово в искусстве! Она потрясает организм слушателя до нервных корешков! Она несет обновление умирающему оперному искусству прошлых столетий!

Джон Попп молчал и смотрел перед собой неподвижным, мутным взглядом.

— Но оставим теорию оперного искусства, — деловито продолжал Хомо. — Спрашиваю практически: ты хочешь, чтобы я сделал тебе паблисити?

— Хочу, — сказал, оживляясь, Джон.

— Ну так вот, дарю тебе идею. С другого я бы за такую идею сорвал тысячу долларов... Возьми «Короля Лира» и переделай его в американскую камерную оперу. Пускай Регана и Гонерилья отберут у старика акции «Дженерал моторс» и засадят его в сумасшедший дом на территории Индейской резервации. Корделию спасет агент Пинкертона и женится на ней. Введешь по ходу действия хор сутенеров, вокальный квинтет гангстеров и пляски индейцев. Вещица получится — прямо лу-лу, пальчики оближешь!

— Боб, помилосердствуй, — жалобно сказал Джон. — Надо же иметь собачью душу, чтобы сотворить нечто подобное! И потом вообще, опера — это не мой жанр...

Он осекся на полуслове.

— Вы мне надоели, Джон Попп, — резко оборвал его Хомо Б. Сапиенс. — Даю вам последний шанс — можете воспользоваться им или убираться ко всем чертям. Вы знаете, что такое «конкретная музыка»?

— Н-нет, — пролепетал Джон. — А что это такое?

Мистер Сапиенс пошарил на книжной полке и достал оттуда пухлую, роскошно изданную брошюру.

— Ознакомьтесь, — промолвил он ледяным тоном. — Мой капитальный труд по теории и практике «конкретной музыки». И зарубите себе на носу, Джон Попп: это ваш последний шанс!

Композитор сидел в номере третьеразрядной нью-йоркской гостиницы и изучал капитальный труд Хомо Б. Сапиенса. В теоретическом разделе своего труда автор проповедовал: «конкретная музыка» — это новое слово в искусстве; она потрясает организм слушателя до нервных корешков; она несет обновление умирающей симфонической музыке прошлых столетий... В разделе «Практика» обстоятельно раскрывалась техническая кухня создания «конкретной музыки».

Джон Попп перевернул последнюю страницу и поднял отяжелевшую голову. В открытом окне брезжил рассвет. На крыше соседнего дома гадкими гнусавыми голосами выли коты. Во дворе скрипели железные ворота и крякал клаксон грузовика. За стеной сердито ворчал унитаз. Композитор прислушивался к этим звукам с каким-то новым, странным выражением лица. И внезапно в глазах его зажегся дикий огонь вдохновения.

...Джон Попп носился по городу, включая в свой маршрут такие разнохарактерные учреждения, как родильный дом и зоологический сад, паровозное депо и стрелковый тир общества любителей револьверного спорта. Композитор творил. Он записывал на магнитофон творчески переосмысленные звуки. Проявляя в новом жанре присущую ему изобретательность, он мастерил дьявольскую смесь, в которой переплетались вздохи локомотива и стоны роженицы, визг ленточной пилы и пистолетные выстрелы, рев зубробизона и трель полицейского свистка...

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Торжество зверя, или «Паблисити»

(Фельетон)

Содержание