САТИРИКОН

Отдых с музыкой

(Фельетон)

Рисунки худ. Ю. Федорова

Я ехал в отпуск, на юг. Мне предстояло провести двое суток в пути, но отдых, можно было считать, уже начался.

Вам, конечно, знакома, читатель, эта блаженная, тихая радость отпускника, который расположился со всеми удобствами в чистом и комфортабельном вагоне скорого поезда. Такая вот радость и овладела мной, едва скрылся шумный перрон московского вокзала. Впереди открывался огромный, необозримый день, и я был полным хозяином своего времени.

Выполнив предварительный ритуал путешественника — познакомившись с соседями по купе и полюбовавшись милыми сердцу подмосковными полями и рощами, я занялся делом: возлег на диван и под мерный, успокоительный стук колес углубился в чтение толстого романа. ...

Это началось, когда мы подъезжали к Подольску. По коридору, заглушая шум поезда, прокатился какой-то ужасающий клекот, и металлический голос объявил:

— Внимание, граждане пассажиры! Говорит радиоузел скорого поезда. Начинаем концерт легкой музыки.

— Давай, давай, — весело сказал пожилой полковник, ехавший в моем купе. — Сейчас нам самое время — легкую музыку послушать.

К подольскому вокзалу мы подкатили с игривым громогласным предложением:

О, Фраскита! О, Фраскита!
Слышишь, хоту играет гитара?
О, Фраскита! Пусть я старый,
— Ты со мною станцуй хоть разок!

Когда кончилась короткая стоянка и прозвучал сигнал отправления, Поездной радиоузел оперативно откликнулся на него «Сормовской лирической», а затем без передышки грянул:

Тиритомба, тиритомба,
Тиритомба там и тут!

Следующими номерами программы были «Ах вы, ночи, матросские ночи», «Где ты, утро раннее» и «Голубка». Как видно, основной репертуар нашего радиоузла этим исчерпывался, потому что вслед за последним номером вторично взяла слово разудалая Фраскита и концерт продолжался в том же порядке.

Пожалуй, это было уже слишком.

— Может, закроем дверь в коридор? — нерешительно предложил полковник.

— Не надо, — откликнулись другие обитатели купе. — Очень душно будет.

Репродуктор неистовствовал. Я тщетно пробовал сосредоточиться и одолеть хотя бы первую главу романа. Наконец на шестой тиритомбе мое терпение лопнуло, и я пошел к проводнику с покорнейшей просьбой: не сможет ли должностное лицо, которое крутит пластинки, объявить антракт часа на полтора? Или, в крайнем случае, пустить для разнообразия какие-нибудь оперные арии, а то ведь этак с ума можно сойти.

— Мы сами знаем, как надо обслуживать пассажиров, — сухо ответил проводник, — Пассажиров полагается обслуживать легкой музыкой. А кто желает слушать тяжелую, тот пусть сидит в городе и ходит по разным там консерваториям да театрам.

В этот день и до конца следующего мы име-

ли только три коротких передышки, когда радиоузел объявлял:

— Граждане пассажиры, соблюдайте чистоту в вагонах! Не сорите на пол и не бросайте за окна остатки еды!

Мы даже ходили целой делегацией в соседний вагон к радисту и слезно умоляли его, чтобы он еще и еще раз повторил эти прекрасные слова за счет очередных номеров своей музыкальной программы. Радист ответил на наши мольбы очередною контрмольбой всех вагонных репродукторов:

О, голубка моя,
Будь со мною, молю,
В этом синем и пенном просторе...

В санаторий я приехал совершенно измочаленный и, отказавшись от завтрака, решил вздремнуть в шезлонге на балконе. Благостная тишина царила вокруг. Благоухали розы и олеандры. Не помню, что мне приснилось вначале, но последнее мое сновидение настойчиво переносило меня обратно, в бешено мчащийся музыкальный застенок, именуемый вагоном скорого поезда. Я с ужасом открыл глаза. Из мощного репродуктора, установленного на площадке перед санаторием, вырывалось шипение стертой грамофонной пластинки, и далеко окрест разносились знакомые ядовитые слова:

Ну, какой вы мужчина —
Седой, весь в морщинах, —
Не то, что мой милый дружок!

...Жить становилось трудно. Фраскита и ее неизменные подруги настигали меня повсюду — на пляже, в курортном парке и даже на уединенных гоиных тропинках, где до ближайшего санатория было никак не меньше трех-четырех километров.

— Прощайте, доктор, — оказал я главному врачу за десять дней до окончания моей путевки. — Завтра еду теплоходом в Одессу. Морское путешествие — это дело верное для расшатавшейся нервной системы.

...Берег уходил все дальше и дальше. Море ласково шелестело у берегов, и торжественная тишина безграничной лазури казалась нерушимой, как мироздание.

Беда застигла нас врасплох. На палубе теплохода послышалось подозрительное урчаиие, оно становилось все громче и громче, и вот уже по всему морскому простору покатились бодрые рулады:

Тиритомба, тиритомба,
Тиритомба там в тут!

Я поглядел на других пассажиров и на всех лицах увидел один и тот же немой вопрос: братцы, да как же это случилось, что превосходнейшие творения человеческого ума — музыкальная звукозапись и радио — стали орудием пытки для самого человека?

И в самом деле, шут его знает, как это так случилось, но факт остается фактом: человек, царь природы, нигде больше не может найти покоя: громозвучная механизированная музыка преследует его везде — на курорте и на транспорте, в парке культуры и в заводском клубе, в фойе Кинотеатра и подчас даже в собственной квартире.

Впрочем, у меня дома по этой части было вполне благополучно. И я решил в первом же порту сойти с теплохода и срочно вернуться в Москву, чтобы до конца отпуска отдохнуть несколько дней в обстановке домашней тишины и уюта.

...Мне открыла дверь соседка по квартире и, поздоровавшись, оказала одним духом, без знаков препинания:

— Почему вы так окоро вернулись ах как вы плохо выглядите а к нам вчера новый жилец переехал в порядке обмена очень симпатичный молодой человек.

В соседней комнате слышалось шарканье передвигаемой мебели. Затем все стихло и после минутной паузы, яростно перебивая друг друга, за стеной загремели сразу два орудия музыкальной пытки:

Ах вы, ночи, матросские ночи!
Отвори, отвори, отвори!

* * *

В тот же день у меня была странная галлюцинация. Мне привиделось, что я сижу на скамье подсудимых и меня судит музыкальный суд первой инстанции. Судья держал в руках лиру, а музыкальные заседатели постукивали по столу камертонами.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

САТИРИКОН

Отдых с музыкой

(Фельетон)

Рисунки худ. Ю. Федорова

Содержание