Выпуск № 10 (167) | 1952 - страница 11

Энергичная, романтически приподнятая первая поэма представляет своего рода заставку ко всему циклу. В ней воплощен высокий нравственный облик рабочих-революционеров, зачинателей социалистической революции в России. В этом контексте приобретает особый смысл интонационная образность последней фразы поэмы, связанной со словами: «Проснется Русь для жизни новой». Композитор повторил эту фразу дважды, замедлил движение, перевел звучность в пианиссимо. Этим он тонко подчеркнул внутреннюю убежденность борьбы русских революционеров дооктябрьской эпохи, для которых Русь, проснувшаяся «для жизни новой», — подобно пушкинской «звезде пленительного счастья» — являлась светлым видением.

Поэтичность, душевная чистота первой поэмы впечатляют в самих стихах, принадлежащих перу профессионала-революционера, автора известной песни «Смело, товарищи, в ногу», поэта Л. Радина. Стихи эти были написаны им незадолго до смерти, последовавшей в 1901 году. Годы тюремного заключения и ссылок не сломили волю и дух революционера. Его голос, обращенный к товарищам и братьям по борьбе, и перед смертью звучал мужественно и смело.

Романтичная, сердечно открытая песня-гимн сменяется второй поэмой — «Один из многих». Это внешне спокойное, но глубоко печальное и трогательное повествование о юном герое-революционере, безвременно погибшем в царской тюрьме. Слушая эти прекрасные стихи и музыку, невольно вспоминаешь о многих борцах-революционерах, загубленных в царских застенках.

В памяти встает выдающийся документ той эпохи — статья И. В. Сталина «Памяти тов. Г. Телия», посвященная одному из замечательных деятелей революционного движения в дооктябрьской России. Дав яркую характеристику тов. Телия, отличавшегося «непреклонным революционным характером», нарисовав картину его «короткой, но полной бурь жизни», И. В. Сталин писал: «Только в рядах пролетариата встречаются такие люди, как Телия, только пролетариат рождает таких героев, как Телия, и тот же пролетариат постарается отомстить проклятому строю, жертвой которого пал наш товарищ — рабочий Г. Телия»¹.

Д. Шостакович

В поэме «Один из многих» Д. Шостаковича мрачный образ царской тюрьмы, погубившей многих лучших сынов народа, воплощен с большой выразительной силой. И вся поэма воспринимается, как обобщенный драматический образ «проклятого прошлого».

Повествовательный сурово-сдержанный напев поэмы проникнут в то же время глубокой внутренней взволнованностью. Ровная амфибрахическая декламация стиха и напева вызывает ассоциацию со старыми русскими революционными песнями («Слушай», «Узник», «По пыльной дороге»). Характерна и мелодическая линия с подчеркнутой напряженной интонацией малой секунды (ре-бемоль — до) и выразительным подголоском альтов:

_________

¹ И. В. Сталин. Соч., т. 2, стр. 31.

Пример

Хоровая полифония у Шостаковича выполняет важную выразительно-смысловую функцию. Повествовательный напев поэмы звучит в различных голосах хора, причем автор неоднократно выделяет, акцентирует отдельные слова, повторяет целые фразы и создает этим ощущение живой человеческой речи, рассказа друзей о погибшем борце-революционере.

Удивительна точность, с которой Д. Шостакович воплощает в музыке содержание в конкретной, неповторимо индивидуальной форме. Так, переход к напряженному модулирующему построению срединного характера осуществлен именно в той части поэмы, где повествование о юноше, заточенном в тюрьму, достигает драматической кульминации. Этот переход дан без всякой подготовки и в то же время очень естественно. На остинатном движении и характерной интонации малой секунды (ре-бемоль — до) происходит внезапный тональный сдвиг на терцию вверх; интонации нисходящей секунды появляются и в других голосах; на фоне этих зыбких интонаций, словно выплывающих из тьмы, сопрано продолжают свое повествование. После мощной драматической кульминации наступает мажорный переход к репризе, звучащий торжественно и светло, как клятва, как присяга. Реприза завершается проникновенным пиано, создающим ощущение возвышенной торжественности. Этот переход в мажор — прием, характерный для старых русских революционных песен (вспомним мажорный припев революционного траурного марша «Вы жертвою пали»).

В поэме «Один из многих» реалистически просто и сильно звучат стихи поэта-большевика Евгения Тарасова; его правдивый рассказ об ужасах царской тюрьмы освещен грозным пламенем народной мести, дышит верой в грядущую победу. Подобно А. Гмыреву, Е. Тарасов был не только поэтом, пропагандистом, но и дружинником, сражавшимся на баррикадах.

Третья поэма хорового цикла Д. Шостаковича — «На улицу» — воссоздает живой, яркий эпизод революционной борьбы народа. Мы слышим отдаленный, все нарастающий гул людского потока. Народ стихийно завладел улицей. И от ощущения своей свободы и силы он полон энергии и радостного возбуждения. Так начинается хор «На улицу» — на анонимный текст, опубликованный в одной из большевистских газет.

Не плавная напевность, а энергичное движение и возбужденный ритм господствуют в музыке этой поэмы. Вместе с радостным повторяющимся призывом «На улицу, на улицу!» нарастает звучность хора; она становится все звонче, все светлее. К тенорам присоединяются басы, сопрано; хоровая ткань все более уплотняется, достигая сложного многоголосия. Хор построен на звонких мажорных попевках и возгласах, легко и свободно звучащих на остинатной гармонической основе. В звучании хора словно слышатся и трубные фанфары и посвист флейт.

Несмотря на большие достоинства поэмы «На улицу», нельзя в ней, однако, не заметить существенного недостатка. В этой поэме автор сумел ярко выразить лишь одну сторону революционной демонстрации — стремительность, радость, вольный порыв. Композитору, к сожалению, не удалось воплотить в музыке образ силы, мощи разбушевавшейся народной стихии. Хору недостает широкой песенной темы, которая, не нарушая стремительности общего движения, раскрыла бы во всей полноте глубокое содержание стихов. Наличие такой темы устранило бы и ощущение излишней сжатости и некоторой незавершенности хора «На улицу».

Четвертую поэму — «При встрече во время пересылки» — начинает проникновенная фраза теноров:

Мы молча глядели друг другу в глаза...

Фраза произносится тихо, осторожно, ровными восьмыми на одном повторяющемся звуке. Затем зарождается печальный напев, уже знакомый нам по второй поэме, и вместе с ним в сознании слушателей вновь возникает мрачная картина тюрьмы. В данной поэме развитие также происходит на основе характерного трехдольного декламационного ритма, типичного для многих русских революционных песен:

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Д. Шостакович

Пример

Содержание