Выпуск № 10 | 1934 (16)

вой, как подчинения условиям вибрации струны. И та и другая рука должны в полной мере владеть предоставленными им частями музыкального инструмента, как орудия производства, имея одну общую цель — музыкальный звук.

В заключение мне остается только разъяснить, в чем я вижу то объединяющее начало, о котором говорил выше и которому, по моему мнению, должны подчиняться механические приемы процесса музыкального исполнения. Уже одно только определение этого начала укажет на тот характер, который должна была бы получить методика музыкального преподавания вообще, и в частности систематизация и планировка учебного материала для стандартного учебника-школы. При этом я должен заметить, что школа, на мой взгляд, должна предназначаться в гораздо большей степени для преподавателя, чем для ученика, если только учебник не представляет собой пособия для элементарного самообучения.

В кратких словах моя мысль сводится к следующему:

Музыка, музыкальное искусство — это область художественного творчества, воспринимаемая через посредство органа слуха (слуховые центры и периферия). Внутренний, активный музыкальный слух создает (свои) или воспроизводит (чужие) музыкальные представления (мысли), являясь высшей нервной деятельностью по сравнению с двигательной нервной деятельностью. Музыкальное произведение и его исполнение (то и другое — музыкальное творчество) не могут быть результатом механических движений. Обратно: музыкальные представления должны руководить, заведывать, подчинять себе, т. е. обобщать (синтезировать) технические движения. Вот почему упор на механические задания, построение методики музыкального преподавания на базе механических приемов и их последовательности органически противоречат сущности музыкального развития. Обучение игре на музыкальных инструментах — это одна из форм музыкального развития; поэтому и методы преподавания, т. е. помощь в музыкальном развитии, должны соответствовать сущности музыкального творческого процесса. Обобщающая роль внутреннего слуха, в отличие от обычно принятой системы только внешнего слухового контроля, должна быть использована в учебнике с самых элементарных ступеней музыкального развития, вплоть до того момента, когда обучение перейдет в самообучение.1

_________

1 Я не имею возможности в настоящей краткой статье более подробно излагать и обосновывать свои взгляды, так как они составляют предмет моей другой, более крупной, в данное время заканчиваемой теоретической работы.

ЗА РУБЕЖОМ

 

Б. Михайловский

Музыка и радио в Германии

(Параллели музыкальной и драматургической эстетики)

С 1927–1928 гг. на Западе, и в особенности в Германии, развернулась большая работа по освоению радио как новой технической базы для искусства. Постановка вопроса о наиболее эффективном художественном воздействии при помощи радио привела к разработке специфики искусства на радио, к разработке своеобразных методов исполнения и построения художественных произведений, предназначаемых для радио. Особенно широко поиски специфики искусства на радио развернулись в области драмы, где речь шла о создании нового вида искусства, связанного именно с техническими возможностями радио — радиопьесы (Horspiel), т. е. драматургического представления, рассчитанного исключительно на слуховое восприятие. В области музыки речь шла об отборе «радиогеничной» музыки, претерпевающей наименьшие искажения при передаче по радио, о приспособлении существующих музыкальных произведений к условиям техники радио, об особом стиле исполнения перед микрофоном, наконец, о написании специальной музыки, учитывающей, с одной стороны, своеобразные возможности, с другой стороны — ограничения и искажения звука при радиопередаче. На радио формируются кадры писателей, композиторов, режиссеров, дирижеров, исполнителей, критиков, искусствоведов, теоретически и практически разрабатывающих вопросы о построении специфической радиопьесы, «радиомузыки», о стиле их исполнения и т. п. Этим вопросам посвящается множество статей в радиопрессе, ряд книг, специальные конференции, специальные курсы в художественных учебных заведениях (напр., в Берлинской высшей музыкальной школе, в Лейпцигском институте радиоискусства) и т. д. В процессе этой деятельности на радио сложились определенные художественные направления. Характеристике важнейших из них и посвящена настоящая статья.

1

Установки буржуазной демократии «Веймарской республики» получили яркое выражение в эстетике того направления, которое выступило в художественной деятельности на радио под лозунгом интимизма. Собственно говоря, это направление по существу являлось экспрессионизмом, приспособившимся к условиям относительной капиталистической стабилизации, пришедшим к фактическому примирению с капиталистической действительностью, к ее оправданию и, соответственно, вновь ясно обнаруживающим отдельные черты упадочного психологизма и мистического импрессионизма. Основные задачи, ставившиеся перед искусством буржуазной демократией, состояли в отвлечении от гнетущей действительности разлагающегося, раздираемого противоречиями капитализма, в отвлечении от революционной борьбы. Одним из важнейших средств этого отвлечения в искусстве была разработка проблематики узко-личного, биологического характера, нейтрализация острых социальных тем путем переключения их в план «извечных проблем» индивидуальной психологии, в план непрестанной борьбы одинокой, замкнутой личности против чуждого и враждебного ей общества за права своего «сердца», своего «единственного» мира. Для эстетики интимизма характерны сугубый психологизм, субъективизм, доходящий до солипсизма, отход от рационального к бессознательному, фантастическому, внеисторизм и биологизм в изображении личности. Радиопьеса строится подчас как внутренний монолог, как интимный диалог, который не рассчитан на восприятие третьих лиц и как бы случайно «подслушивается» радиослушателем. Характерные жанры интимистской радиодраматургии — психологический этюд, лирическая монодрама, радиопьеса-сновидение (Funkisches Traumspiel) фрейдистской

  • Содержание
  • Увеличить
  • Как книга
  • Как текст
  • Сетка

Содержание

Личный кабинет