нут раздавался звонок, возвещавший об окончании репетиции, и она прекращалась.

Концерты третьего тура происходили в крупнейшем концертном зале Брюсселя — в Большом зале Дворца изящных искусств, вмещающем до трех тысяч слушателей. Желающих присутствовать на финальных соревнованиях было так много, что даже этот гигантский зал оказался сверх меры переполненным. Люди сидели в проходах и стояли у стен. Это были не только брюссельцы, но и жители других городов Бельгии и даже приезжие из соседних стран. Каждый участник сначала играл концерт Дефоссэ, а затем уже переходил к исполнению основного концерта своей программы. Алексей Горохов и Ольга Каверзнева выбрали в качестве такового концерт Брамса, Михаил Вайман — концерт Чайковского, а Леонид Коган — ре-мажорный концерт Паганини (в оригинальной редакции с труднейшей каденцией Сорэ).

Публика горячо реагировала на выступления советских скрипачей. Особенный успех выпал на долю аспиранта Московской консерватории, комсомольца Леонида Когана и ассистента Ленинградской консерватории Михаила Ваймана. После выступления Когана, поразившего всех монументальной масштабностью исполнения и фантастической виртуозностью, все присутствовавшие встали со своих мест и устроили ему бурную овацию. Раздавались крики: «Grand prix! Grand prix!» Восторженный прием был оказан также Михаилу Вайману, сыгравшему концерт Чайковского с большим блеском, артистичностью и темпераментом.

Больших успехов добилась Ольга Каверзнева. Несмотря на отсутствие должного опыта эстрадных выступлений, эта талантливая скрипачка уверенно завоевала пятое место в столь сложном международном соревновании. Она продемонстрировала юношескую свежесть и непосредственность трактовки музыкальных произведений, прекрасный певучий звук, хорошие технические данные.

Алексей Горохов лучшие свои качества — благородный лиризм, поэтичность и глубокую содержательность интерпретации — проявил в большей мере на предварительных испытаниях. Видимо, сказалась физическая усталость, ибо в третьем туре он играл несколько ниже своих возможностей. Безусловно, Горохов мог бы добиться более высокого места, чем седьмое, ему присужденное.

Обнародование результатов конкурса происходило в 12 часов ночи 23 мая, через полтора часа после окончания последнего концерта заключительных испытаний. Несмотря на поздний час, публика не расходилась в ожидании торжественного момента.

Все участники были вызваны на эстраду, и в наступившей тишине президент жюри огласил акт результатов голосования. Присуждение первых двух премий советским скрипачам было встречено взрывом долго не смолкавших аплодисментов, приветственными возгласами по их адресу.

И не только в зале, но и на площади перед Дворцом изящных искусств многочисленные ревнители музыкального искусства выражали им свое восхищение, требовали автографов, провожали до автомобилей.

Из других участников конкурса следует отметить двух одаренных музыкантов — голландца Тео Олофа и австрийку Геди Гиглер.

Тео Олоф, талантливый скрипач, имеющий солидный опыт публичных выступлений, занял на конкурсе четвертое место. По нашему мнению, он заслуживал третьей премии, которая без достаточных оснований досталась венгерской эмигрантке Черфальви. Эта последняя, неоднократная участница различных международных конкурсов, наряду с темпераментом и хорошей эстрадной хваткой, обнаружила ряд существенных недостатков, порожденных плохим вкусом и привычкой играть «на публику». В данном случае произошла одна из тех случайностей, которые неизбежны на конкурсах, даже столь хорошо организованных, как брюссельский.

Что касается Геди Гиглер, то она блеснула незаурядной виртуозностью и была удостоена шестой премии. К случайностям следует отнести также и то, что в число лауреатов не попал одаренный бельгийский скрипач Марсель Дебо, имевший все данные для занятия призового места.

Конкурс закончился концертом первых лауреатов, который состоялся 25 мая в том же Большом зале Дворца изящных искусств. Этот концерт, разумеется, без обозначения имен участвующих был объявлен еще задолго до начала конкурса.

Зал был вновь переполнен сверх всякой меры. Коган исполнял концерт Брамса, а Вайман — концерт Чайковского. Оба имели исключительный успех. Их вызывали бесконечное количество раз, а затем в течение часа публика атаковала их в артистической и на улице.

Конкурс, закончившийся столь убедительной победой молодых советских исполнителей, немало способствовал повышению интереса к культуре нашей Родины со стороны самых широких масс населения Бельгии и соседних стран. Можно без преувеличения определить аудиторию, регулярно следившую за ходом конкурса по газетам и слушавшую выступления его участников по радио, во много сотен тысяч человек. Впечатления от успехов советских музыкантов опровергали в сознании широкой публики реакционные измышления о «деградации» советской культуры, распространявшиеся в течение долгого времени империалистической пропагандой.

Из-за этой пропаганды широкие слои населения Бельгии ничего не знают о грандиозных успехах социалистическою строительства в СССР, о великих стройках коммунизма, о миролюбивой политике Советского Союза и народно-демократических стран... Даже такие события, как шахматный матч на первенство мира или международные фестивали в Праге и Будапеште, — все то, что хоть как-нибудь свидетельствует о полнокровной культурной жизни стран социалистического лагеря, никак не освещается в буржуазной печати.

Одновременно с конкурсом в столице Бельгии был организован один из тех бесславных «процессов», которые имеют целью опорочить Советский Союз. Такие «процессы» время от времени организуются в капиталистических странах по прямой указке из-за океана.

Первое время газеты уделяли «процессу» много внимания: на видном месте печатались показания «свидетелей», снимки зала заседаний и т  д. Однако уже через три-четыре дня конкурс

скрипачей совершенно снял эту антисоветскую шумиху — она оказалась несовместимой с наглядными доказательствами успехов культуры и искусства в Советской стране.

Следовательно, усилия советских музыкантов в какой-то мере способствовали поднятию пусть хоть краешка того «железного занавеса», который воздвигнут империалистической пропагандой, дабы ни одна капля правды о Советском Союзе не дошла до сознания оболваниваемых ею людей.

Успехи советского исполнительского мастерства были окончательно закреплены Давидом Ойстрахом, давшим по окончании конкурса несколько концертов в Брюсселе, Льеже и Антверпене. Интерес к его концертам был столь велик, что билеты были распроданы в самый короткий срок, причем значительное число людей не смогло попасть в концертный зал. Проданы были даже места на самой концертной эстраде, где было поставлено триста — четыреста стульев! Множество людей проникло в зал «зайцем» и заполнило все проходы и выходы.

Успех Ойстраха можно назвать триумфальным. Его объявили лучшим скрипачом мира. На его концерты специально приезжали из других стран.

И молодые советские скрипачи и представитель старшего поколения советских музыкантов Ойстрах с честью поддержали славу советского музыкального искусства.

Отвечая на вопросы корреспондентов, мы рассказывали о всестороннем воспитании молодых советских музыкантов в наших учебных заведениях и о системе музыкального образования в Советском Союзе.

К советской делегации обращалось много молодежи, выражавшей горячее желание приехать в Советский Союз для того, чтобы совершенствоваться в музыкальном исполнительстве под руководством выдающихся советских педагогов, и в первую очередь Ойстраха.

В интеллектуальной жизни Бельгии концертно-эстрадная музыкальная деятельность занимает, безусловно, первое место. В Брюсселе, например, имеются два хороших симфонических оркестра — Национальный и радиовещания. Они дают в сезон ряд программ, составленных из произведений классиков и современных композиторов. К сожалению, советская музыка почти не представлена в этих программах, и бельгийцы имеют о ней весьма слабое, часто превратное представление. В Брюсселе и других крупных городах Бельгии нередко выступают известные дирижеры и солисты-концертанты, представители искусства почти всех стран мира. Поэтому в Бельгии сравнительно многочисленна категория любителей серьезной музыки.

Среди этих любителей музыки следует выделить семидесятилетнюю бельгийскую королеву Елизавету. Она в свое время училась скрипичной игре у самого Изаи и пользовалась консультациями многих крупнейших скрипачей миоа (Крейслера, Тибо и других). Она до сих пор регулярно играет на скрипке и, кроме того, не чужда другим видам искусства — живописи и скульптуре. Королева Елизавета является меценатом музыкального исполнительства, и прошедший конкурс скрипачей был организован по ее инициативе и носил ее имя. Она не пропустила ни одного выступления конкурсантов, ни одного концерта и была в полном курсе самых мельчайших подробностей хода соревнования.

С первых же дней конкурса она неизменно подчеркивала свое расположение к представителям советской делегации, устроила для них особый прием и сама посетила прием, организованный советским посольством в Брюсселе в ознаменование успехов советских скрипачей.

Говоря о музыкальной жизни Брюсселя, хочется сказать несколько слов о композиторах. Они не организованы в специальный союз или иное профессионально-творческое объединение, и поэтому их довольно трудно учесть, тем более, что каждый из них занимается композицией как бы по совместительству — некоторые занимают музыкально-административные посты, другие являются дирижерами или исполнителями. Никто не посвящает себя исключительно музыкальному творчеству, ибо профессия эта в Бельгии не может служить источником существования.

В бельгийских консерваториях нет особых композиторских факультетов; существует лишь параллельная другим видам музыкальной учебы специализация по музыкально-теоретическим дисциплинам. Продукция бельгийских композиторов незначительна, а произведения их почти не издаются.

В заключение необходимо отметить тот исключительный прием, ту большую моральную поддержку, которые оказали нам работники советского посольства и торгпредства в Брюсселе. При их активной помощи удалось быстро наладить рабочую обстановку, столь необходимую конкурсантам для достижения благоприятных результатов. Все четыре скрипача и их аккомпаниатор, великолепный пианист и неутомимый работник Владимир Ямпольский, жили в помещении торгпредства, где к их услугам были комнаты для индивидуальных занятий и зал с фортепиано.

Трудно себе представить более благодарную аудиторию, более ревностных «болельщиков», чем советская колония в Брюсселе! Они неизменно посещали выступления наших скрипачей, горячо переживали все перипетии конкурса, подбадривали участников и верили в их силы.

Были еще верные друзья — члены Бельгийско-Советского общества. Их моральную поддержку и теплое отношение также нельзя забыть.

Находясь вдали от своей великой Родины, наш маленький дружный коллектив все время чувствовал с ней неразрывную связь, сознавая, что защищает честь родного советского искусства. И наша делегация на брюссельский конкурс глубоко счастлива, что оправдала большое доверие и с честью выполнила возложенную да нее ответственную миссию.