вится темой вариаций для скрипки с фортепиано и виолончели с арфой.

Поэзия Пушкина находит отражение и в театральном творчестве Алябьева. Им пишется музыка ко второй части поэмы «Кавказский пленник», в которой развиваются принципы музыкально-драматического спектакля, получившие в русском искусстве XVIII века замечательное воплощение в мелодраме Е. И. Фомина «Орфей». В «Кавказском пленнике» декламация драматических актеров чередуется с небольшими оркестровыми интермедиями, связывающими все действие в единое музыкальное целое. Местами наряду с декламацией включаются и вокальные эпизоды, например черкесская песня «В реке бежит гремучий вал».

Значительным фактом творческой биографии Алябьева является сочинение музыки к инсценировке пушкинской «Русалки»¹. Лучший номер в этой работе — песня Наташи «По камушкам, по желтому песочку».

Печальная судьба наследия Алябьева, дошедшего до нас в далеко не полном виде, дает основание полагать, что, кроме известных нам, им был написан еще ряд произведений на слова Пушкина. Это предположение подтверждается наличием в архиве композитора значительного числа рукописных копий стихотворений Пушкина.

Широкий круг пушкинских образов, использованных Алябьевым в своих произведениях, большая чуткость к напевному звучанию стихов поэта определяют применение самых разнообразных приемов музыкального воплощения — от несложной песенной формы до широко развитых, крупных вокально-оркестровых и сценических форм.

В целом значимость пушкинской темы в творчестве Алябьева лишний раз подтверждает прогрессивный характер устремлений композитора, широко отразивших передовые настроения эпохи.

Велика роль Алябьева как автора первых обработок народных украинских, кавказских, среднеазиатских и приволжских песен. Первым из русских композиторов XIX века он вводит в оперу сюжеты из современной ему жизни («Лунная ночь, или Домовые», «Аммалат-бек»). Алябьев явился одним из основоположников русской оперы-водевиля и создал девятнадцать произведений этого жанра (некоторые из них совместно с другими композиторами). Большой вклад сделал Алябьев и в область музыки для драматического театра.

Исключительно велико значение Алябьева как автора инструментальной музыки. Его оркестровые произведения, особенно увертюры и танцы, занимают значительное место в истории русского симфонизма. Алябьев может быть с полным правом назван одним из основоположников русского камерно-инструментального ансамбля.

Музыка Алябьева отличается богатством мелодического языка, сплавляющего в единое целое интонации городской и крестьянской песни, ясностью и в то же время смелостью гармонии, живой и гибкой формой.

Современники высоко ценили музыку Алябьева. Однако после смерти композитора большая и существеннейшая часть его творческого наследия осталась неизвестной последующим поколениям, что определило их весьма одностороннее отношение к этому замечательному музыканту. Алябьев на долгие годы вошел в историю русской музыки лишь в качестве автора романсов, а нужно сказать, что русские романсы первой половины XIX века, близко соприкасавшиеся со сферой бытовой музыки, многими оценивались как «несерьезный» жанр, как дилетантская забава более или менее талантливых, но с профессиональной точки зрения беспомощных людей. Исключение в этой оценке делалось только для романсного творчества Глинки и Даргомыжского, широко и блестяще проявивших себя в разнообразных жанрах, в том числе в оперной и симфонической музыке. Такие же композиторы, как Алябьев, Варламов и Гурилев, получили кличку «композиторов-дилетантов».

Несмотря на то, что романсы Алябьева продолжали жить на концертной эстраде, безоговорочным признанием со стороны «серьезных знатоков» неизменно пользовался лишь один «Соловей», да и то не в своем подлинном виде, а в многочисленных виртуозных обработках.

Подлинное значение романсного творчества Алябьева начало раскрываться лишь в советские годы. В этом особую роль сыграли чуткие, проникновенные исследования Б. В. Асафьева, обратившего пристальное внимание на вокальное наследие Алябьева и определившего его роль как «первого выдающегося русского лирика».

Однако Алябьев еще довольно долгое время продолжал рассматриваться только как автор романсов (хотя и талантливый, глубокий, несомненный мастер-профессионал).

Это объясняется тем, что значительнейшая часть творческого наследия Алябьева, а именно, большинство рукописей его опер, оркестровых и камерных произведений, была обнаружена в подвалах Московской Государственной консерватории лишь в 1941 году.

В послевоенные годы начинаются серьезное и всестороннее изучение творчества Алябьева, редактирование его капитальных оркестровых, вокально-оркестровых и хоровых произведений, издание их, а также исполнение в концертах. Первыми исполнителями большинства восстановленных произведений Алябьева были Государственный квартет им. Бетховена, пианист Э. Гилельс, квартет Московской Государственной филармонии, дирижер Н. Аносов, Государственный симфонический оркестр Союза ССР и хор русской песни под руководством А. В. Свешникова.

Тот живейший отклик, который вызывает у нашего слушателя исполнение не только вокальных, но также крупных инструментальных и хоровых произведений Алябьева, показывает, что его музыка отнюдь не является лишь достоянием истории, но, напротив, полностью сохранила свою жизнеспособность, как национально-самобытное, подлинно демократическое и волнующее искусство, обладающее силой непосредственного эстетического воздействия.

В настоящее время мы уже с полным правом можем говорить об открытии новой страницы славной истории русской музыки, об открытии замечательного композитора Александра Александровича Алябьева.

_________

¹ Рукописная партитура, хранящаяся в библиотеке Государственного Академического Малого театра, включает четыре номера: свадебный хор «Сватушка, сватушка», два хора русалок и песню Наташи.

Погибший талант

(А. С. Гуссаковский)

А. ГОЗЕНПУД

В ряду композиторов, входивших в балакиревский кружок, не должно быть забыто имя Аполлона Селиверстовича Гуссаковского — одного нз любимых учеников Балакирева.

Жизнь Гуссаковского сложилась печально, и он не сумел в полной мере развернуть своих творческих сил. Тем не менее его наследие заслуживает внимательного изучения.

Мы располагаем скудными сведениями о жизни и деятельности Гуссаковского. Все же и на основании имеющихся данных можно восстановить некоторые факты биографии композитора¹.

Аполлон Селиверстович Гуссаковский родился в 1841 году на Украине, в селе Ахтырка, в семье офицера, участника Отечественной войны 1812 года.

Почти ничего неизвестно о том, как протекало детство будущего композитора и когда он переехал в Петербург. Во всяком случае в 1856–1857 гг. он учился во Второй петербургской гимназии. Музыкальные способности юноши обнаружились рано — первые сочинения, дошедшие до нас, относятся к гимназическим годам. Несмотря на наивность и художественную несамостоятельность, эти произведения свидетельствуют о музыкальной грамотности автора и недурном владении роялем. В том же 1857 году он принес свои первые опыты на суд М. А. Балакирева. Балакирев, оценивший дарование юного гимназиста, ввел его в кружок своих друзей. Так, несомненно в ответ на предложение встретиться с новым композитором, Мусоргский писал 7 января 1858 года Балакиреву: «Ради бога везите, я буду очень рад сблизиться с ним, тем более, что те из его творений, которые я слышал от Вас, мне совсем по сердцу»².

Вскоре Балакирев познакомил мальчика с Кюи, с братьями Стасовыми, Бларамбергом, Арсеньевым, а впоследствии и с Римским-Корсаковым.

По-видимому, наиболее близко Гуссаковский сошелся с Мусоргским: об этом свидетельствуют частые и дружеские упоминания его имени в письмах Модеста Петровича. Мусоргский посвящает Гуссаковскому свое скерцо B-dur и двухручное переложение из квартета Бетховена ор. 59, № 3. Оркестровое скерцо Кюи — одно из ранних неопубликованных его произведений — объединяет имена Гуссаковского, Балакирева и Мусоргского. Оно посвящено «Аполлону, Милию и Модесту»³. Гуссаковский принимал деятельное участие в собраниях «Могучей кучки» как пианист и композитор.

Молодой музыкант был очень беден. Д. В. Стасов помог ему найти заработок, давший юноше возможность по окончании гимназии поступить в университет. Вскоре, однако, потеряв работу, он столкнулся с жестокой нуждой. Зимой и летом он ходил в гимназической тужурке, из которой уже давно вырос. В. В. Стасов писал о Гуссаковском Балакиреву: «...он решительно сел на мель. Это все мы узнали, когда он попал к нам в первый раз. Он говорил, что ему просто нечем жить; мы, разумеется, сейчас же звали его к нам на дачу, хоть на все лето; он как-то и почему-то (я уже не знаю) не хотел или не решался»⁴.

Лето 1859 года Гуссаковский провел в семье Стасовых в Парголове.

На помощь Гуссаковскому, быть может не без внушения Балакирева, пришла другая близкая кучкистам семья. А. П. и В. В. Захарьины предложили Гуссаковскому поселиться у них. В июне 1860 года он уехал к ним в деревню под Тулу и здесь, по-видимому, провел все лето.

Несмотря на тяжелую, полную материальных лишений жизнь, первое время юный музыкант сочинял довольно много. Большая часть сочинений Гуссаковского относится к периоду 1857–1861 гг. Некоторые его рукописи испещрены пометками Балакирева и Стасова.

Балакирев всецело завладел своим учеником. Впоследствии в некрологе о Гуссаковском Кюи писал: «Еще мальчиком-гимназистом его привели к Балакиреву, который тотчас же заметил в нем значительные музыкальные дарования

_________

¹ Пользуюсь случаем, чтобы принести глубокую признательность А. С. Ляпуновой, передавшей мне ряд ценных документов, в частности неопубликованные письма Гуссаковского к Балакиреву, а также В. Н. Римскому-Корсакову, любезно предоставившему мне выписки из неопубликованной переписки Ф. Н. Пургольд с сестрой и познакомившему меня с материалами, собранными А. Н. Римским-Корсаковым для предполагавшейся его работы о Гуссаковском.

² М. П. Мусоргский. Письма и документы. Музгиз, М. — Л., 1932, стр. 32.

³ А. Н. Римский-Корсаков. Музыкальные сокровища Рукописного отделения. Издание Государственной Публичной библиотеки, Л., 1938, стр. 53.

⁴ Переписка М. А. Балакирева с В. В. Стасовым. Огиз — Музгиз, М., 1935, стр. 70.