МУЗЫКАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

Научная работа консерваторий

С. ЛЕБЕДЯНСКИЙ

Развитие советского музыкознания в очень большой степени зависит от состояния научной работы в консерваториях.

За годы советской власти наши консерватории стали не только учебными заведениями, но и крупными научно-исследовательскими и научно-методическими центрами. На кафедрах консерваторий сосредоточены наиболее квалифицированные научные силы, и мы вправе предъявить к ним очень высокие требования в разработке важнейших проблем советского музыкознания.

Исторические постановления ЦК ВКП(б) по идеологическим вопросам выдвинули новые и сложные задачи перед советской музыкальной наукой. Нужно было поднять идейно-теоретический уровень наших работ, выкорчевать остатки формалистических, эстетских и космополитических концепций, пересмотреть всю историю музыки с позиций ленинского учения о двух культурах, до конца разоблачив несостоятельность буржуазной теории единого потока. Все эти новые задачи нельзя решить без широкого развертывания научно-исследовательской работы, увеличения ее удельного веса в работе консерваторий и повышения ее идейно-теоретического уровня.

Некоторые улучшения в научно-исследовательской работе консерваторий стали отчетливо намечаться после Постановления ЦК ВКП(б) об опере В. Мурадели «Великая дружба». В планах научно-исследовательской работы существенное место заняли темы по изучению русской и советской музыки, музыки народов СССР. Несомненно, положительным в планах 1948–1949 гг. было появление тем, посвященных проблемам музыкальной эстетики.

В изучении народной музыки наметился серьезный поворот. Число работ по этой теме ежегодно увеличивается, круг авторов расширяется. Большие сдвиги произошли в работе республиканских консерваторий. Крупным достижением является подготовка учебников и учебных пособий по истории музыки народов СССР, предпринятая во всех республиканских консерваториях. В ближайшие годы должны быть закончены очерки по истории украинской, грузинской, азербайджанской, армянской, белорусской, узбекской, казахской, молдавской, литовской, эстонской, латвийской музыки и музыки других народов СССР. В республиканских консерваториях проводится ряд исследований творчества крупнейших музыкантов-классиков народов СССР — Лысенко, Аракишвили, Комитаса, Спендиарова, Гаджибекова и других.

В республиканских консерваториях возрос интерес к изучению взаимосвязи музыкальных культур народов СССР и, особенно, воздействию прогрессивной реалистической русской музыки на музыку других народов СССР. Кроме того, в ряде мест сделан почин в изучении и создании истории музыкального театра на основе коллективной работы музыковедов и театроведов. Например, на Всесоюзную сессию театроведов (февраль 1950 года) был представлен проспект истории белорусского театра (авторы — Нефед, Клишкович, Тикоцкий), признанный удачной попыткой в этом направлении. На путь объединения работы театроведов и музыковедов стали ташкентские консерватория и Театральный институт, Научно-исследовательский институт искусствознания УзССР.

И тем не менее научно-исследовательская работа в консерваториях сильно отстает от жизни. Среди некоторых руководителей и педагогов консерваторий до сих пор не изжита порочная тенденция рассматривать научно-исследовательскую и научно-методическую работу кафедр, как дело второстепенное. Такая недооценка свойственна и ГУУЗу Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР, обращающему свое внимание главным образом на состояние учебного процесса.

Нет систематического контроля за выполнением планов научно-исследовательской работы. Поэтому эти планы в ряде консерваторий — Ленинградской, Саратовской, Ереванской, Молдавской и других — систематически срываются. Одни и те же темы, запланированные за одним и тем же автором, переходят из года в год. Так, начатая в 1946 году в Ленинградской консерватории тема «Проблемы народности в русской музыкальной эстетике» не закончена до сих пор, «Учебник военной инструментовки», начатый в том же 1946 году, также не написан. В Одесской консерватории «Очерки по истории русской музыкальной этнографии», объемом 4 листа, окончание которых было запланировано в 1948 году, переходили из года в год, а затем вовсе были сняты. Количество подобных примеров можно было бы увеличить. Они свидетельствуют о совершенно ненормальном положении и просто безответственном отношении в ряде консерваторий к научно-исследовательской работе.

Планы научно-исследовательских работ, как правило, были лишены единого стержня, не целеустремленны, не четки в своих основных задачах; большей частью механически складывались из индивидуальных работ, не связанных между собой единым тематическим замыслом. К тому же в план включались второстепенные темы. Отсутствовали коллективные работы по важнейшим вопросам музыкознания и случайными были намеченные к разработке темы по музыкальной культуре народов СССР. Научно-исследовательская работа была оторвана от задачи подготовки учебников и учебных пособий.

Перестройка научно-исследовательской и научно-методической работы консерваторий идет медленно; она еще далека от жизни советского искусства. Неудовлетворительно поставлена разработка музыкально-эстетических проблем.

Основной причиной слабой работы в разработке музыкальной эстетики является недостаточная связь кафедр основ марксизма-ленинизма с музыковедческими кафедрами. Преподаватели кафедр основ марксизма-ленинизма редко берутся за разработку вопросов эстетики, ссылаясь на слабое знание музыкального материала, а многие музыковеды считают эстетику для себя «чуждой» темой.

А ведь разработка тем по музыкальной эстетике — важнейшая задача научно-исследовательской работы; без нее немыслимо дальнейшее развитие советского музыкознания и музыкальной критики. Поднять теоретический уровень нашего музыкознания можно только при условии широкого развертывания научно-исследовательской работы в области музыкальной эстетики. Московская, Ленинградская, Киевская, Тбилисская, Харьковская консерватории располагают необходимыми квалифицированными кадрами, и они могут взять на себя почин в этом деле. Проблемы эстетики должны разрабатываться совместными усилиями теоретических кафедр и кафедр основ марксизма-ленинизма.

Серьезные пробелы имеются в изучении советской музыкальной культуры. Исследования и монографии, посвященные крупнейшим музыкальным явлениям советской действительности и творчеству наших композиторов, не заняли ведущего места в планах научно-исследовательских работ. Из законченных в 1949 году в консерваториях крупных научно-исследовательских работ советской музыке посвящены не более десяти. В Московской консерватории из 32 работ только пять связаны с советской музыкальной культурой, причем все пять представляют собой доклады, а не исследования. Не лучше в Ленинградской, Харьковской, Ереванской, Саратовской и других консерваториях.

Показательны также диссертации, защищенные в Московской государственной консерватории в 1948–1949 гг. Из десяти докторских диссертаций ни одна не касалась проблем советской музыкальной культуры, а из 41 кандидатской диссертации всего три были посвящены творчеству советских композиторов (две из них — творчеству С. Прокофьева). Из 64 диссертаций, запланированных в консерватории к защите на 1950–1951 гг., только 13 связаны с советской музыкой. Эти цифры еще раз свидетельствуют об отрыве наших музыковедов от современности.

Серьезным недостатком страдают научно-исследовательские планы в области изучения русской классической музыки. За 1948–1949 гг. в них не было ни одной капитальной работы, посвященной исследованию творчества наших классиков — Глинки, Чайковского, Мусоргского, Балакирева, Римского-Корсакова, Бородина; нет их и в планах 1950 года.

Несколько небольших исследований, подготовленных в виде статей, не меняют дела. Почин Ленинградской консерватории, предполагавшей создать серию монографий о Рахманинове, Калинникове, Глазунове и Лядове, не был поддержан другими консерваториями. Их планы в разделах русской музыки заполнены второстепенными темами.

Всестороннее и глубокое изучение классической музыки, подготовка монографий о русских классиках должны занять надлежащее место в научно-исследовательской работе консерваторий, в первую очередь Московской и Ленинградской.

Несмотря на серьезные сдвиги в изучении народного музыкального творчества, эта работа по-прежнему замкнута в фольклорных кабинетах и не стала еще органической частью работы исторических и теоретических кафедр. Хрестоматии и обзоры описательного характера — таков пока тип большей части работ по народному творчеству. Только работа Л. Христиансена, законченная в 1949 году, — «К вопросу об интонационном словаре в русских народных песнях» носит исследовательский характер.

В планах 1950 года количество исследовательских тем значительно увеличилось. Свердловская консерватория наметила разработку ладовых особенностей русской народной песни, и ряд исследовательских тем поставили в свои планы Тбилисская, Ташкентская, Азербайджанская, Молдавская консерватории, Институт имени Гнесиных. Но среди этих тем только очень немногие связаны с советским народным музыкальным творчеством.

В планах научной работы почти полностью отсутствуют темы о революционном и советском музыкальном театре. Больше того, изучение истории музыкального театра выпало из поля зрения учебных планов исторических кафедр консерваторий и исторических кафедр театральных институтов. Не занимаются музыкальным театром Институт истории искусств Академии наук СССР и Институт театра и музыки в Ленинграде. Курсы истории театра в наших театральных институтах читаются исключительно как история драматического театра, и тем самым искусственно разрывается на части и обедняется процесс развития русской и советской театральной культуры. В исторических курсах консерваторий изучается только музыка опер и в лучшем случае в некоторых консерваториях, в качестве специального предмета, проходится музыкальная драматургия.

Постановление Центрального Комитета ВКП(б) об опере «Великая дружба» В. Мурадели дало новое направление научно-исследовательской работе в области теоретического музыкознания. Исследования по анализу, гармонии, полифонии и лекционные курсы по этим предметам подверглись острой и справедливой критике. Перед теоретическими кафедрами консерваторий встали сложные и ответственные задачи — до конца преодолеть космополитические и формалистические концепции в теоретическом музыкознании, создать новые курсы анализа,