О положительном образе в советском музыкальном творчестве

Л. Данилевич

Воплощение положительного образа, рожденного нашей действительностью, является центральной проблемой стиля социалистического реализма. «Где вы найдете такой народ и такую страну, как у нас, — говорил товарищ А. А. Жданов в докладе о журналах «Звезда» и «Ленинград», — где вы найдете такие великолепные качества людей, какие проявил наш советский народ в Великой Отечественной войне и какие он каждый день проявляет в трудовых делах, перейдя к мирному развитию и восстановлению хозяйства и культуры... Показать эти новые высокие качества советских людей, показать наш народ не только в его сегодняшний день, но и заглянуть в его завтрашний день, полно осветить прожектором путь вперед — такова задача каждого добросовестного советского писателя». Эти прекрасные слова можно адресовать и советским композиторам.

Композиторы-классики создали ряд незабываемых образов русских людей. Утверждение положительных качеств, свойственных русскому человеку, — основополагающий элемент реалистической музыкальной эстетики Глинки, Даргомыжского, Чайковского, Римского-Корсакова, Бородина.

Рождение русской оперной классики было связано с рождением образа замечательного патриота Ивана Сусанина, отдавшего жизнь во имя блага родной страны. От глинкинского первенца тянутся нити к другому патриотическому произведению — опере Бородина «Князь Игорь». Эпический образ Игоря — доблестного воина, защитника родной земли, как и образ Сусанина, не имеет равноценных во всей оперной литературе.

«Я страстно люблю русского человека, русский склад ума, русскую красоту лица, русские обычаи», — говорил Чайковский. Эта любовь и вдохновила его на создание глубоко поэтических, возвышенных образов Татьяны, Лизы, Настасьи. Высокое морально-этическое содержание отличает также многие основные персонажи опер Римского-Корсакова. Очень показательно решение Мусоргского и Стасова не наделять героиню «Хованщины» — Марфу — отрицательными чертами (как это предполагалось вначале), но изобразить ее чистой, глубоко и искренне любящей женщиной.

Завершением русской дореволюционной оперной классики был «Золотой петушок». Опера эта, реалистичная по своей основе, отмечена некоторым воздействием модернизма. И не случайно именно здесь происходит, выражаясь словами Б. Асафьева, «испепеление» оперного героя. Положительные персонажи в этой опере отсутствуют.

Модернистское искусство по самой своей природе бессильно воплотить образы, имеющие сколько-нибудь прогрессивное значение. Напротив, композиторы-модернисты часто сознательно стремятся изо

бражать наиболее отталкивающие пороки и извращения. Конечно, такие образы показываются отнюдь не в критическом освещении; они всячески смакуются, а порой и превозносятся.

Товарищ Жданов говорил о «теориях», утверждающих, что «патологическое состояние человека есть некая высшая форма и что шизофреники и параноики в своем бреду могут доходить до таких высот духа, до которых в нормальном состоянии обычный человек никогда дойти не может». Разве не относятся эти слова ко многим произведениям А. Шёнберга и других экспрессионистов? Французский профессор Ж. Базен договорился до того, что заявил, будто не только люди, но даже предметы, изображаемые художниками, должны быть «одержимыми». «В опьянении этой покоряющей свободой, каждый предмет, утомленный своей индивидуальной формой, пылко отдается параноическому опьянению»¹. Дальше идти некуда!

Невозможно перечислить все кривлянья сюрреалистов и экзистенциалистов, подменившие собой в современном буржуазном искусстве самое понятие образа. Эти уродства проявились в музыке не меньше, чем в литературе и живописи: в буржуазном музыкальном искусстве царствует распад ладово-тональной системы, распад формы, подмена мелодии заумными последовательностями звуков.

Влияние дореволюционного модернизма и современного буржуазного творчества породило в советской музыке формалистическое направление. Оно увело многих наших композиторов в область «беспредметного», «безобразного» искусства. Такое искусство зачастую и не ставило своей задачей воплощение образов советских людей. Отдельные же попытки воспроизвести эти образы формалистическими средствами приводили к жалким и уродливым результатам. Формалисты выхолащивали из музыки живую мысль, человеческое чувство, то есть именно то, чем должны быть наполнены произведения, рисующие наш народ, нашу эпоху. Формализм уничтожал народность, национальную самобытность музыки. А можно ли рассказывать о советских людях космополитическим музыкальным языком! Формализм уничтожал естественную мелодичность, напевность. А мы знаем, что положительные образы наиболее полно и ярко раскрываются в широких песенных мелодиях. Формализм щеголял фальшивыми, режущими слух гармониями, вызывавшими чувство отвращения и явно противоречившими самому представлению о положительном образе в искусстве.

Очень поучительно, что великие мастера прошлого воздерживались от резких, некрасивых звучаний даже там, где им приходилось изображать явления грубые, отталкивающие. Князь Галицкий — отрицательный персонаж; но это не означает, что музыка его известной арии груба и некрасива. Чайковский широко использовал диссонирующие (но, конечно, не фальшивые) звучания, рисуя злые, враждебные человеку силы. Для воплощения положительных образов он применял иные стилистические приемы. В «Пиковой даме» мрачные образы охарактеризованы с помощью острых гармоний увеличенного лада, музыка же, воплощающая любовь Германа и Лизы, написана в ясном, светлом мажоре. В корсаковском «Кащее» диссонирующие созвучия связаны с изображением страшного царства Кащея; светлое, жизненное начало (Иван Королевич, Царевна) воплощается опять-таки гармониями мажорного или минорного происхождения.

Было бы нелепо возводить эти принципы в догму и предлагать: пишите музыку в мажоре, в миноре, и все будет хорошо. Но нельзя забывать, что обилие диссонансов, а тем более применение фальшивых звучаний мало уместны там, где композитор стремится воссоздать благородный человеческий облик.

Формализм препятствовал правдивому отображению советской действительности. В произведениях композиторов реалистического направления можно найти и удачные попытки воплощения положительных образов. Посмотрим, как отразились в творчестве наших композиторов темы советской современности.

Важнейшая и ответственная тема советской музыки — тема о великих вождях Ленине и Сталине. Первые симфонические произведения, посвященные В. И. Ленину, появились в 20-х годах и отличались резким противоречием между

_________

¹ Цитируется по статье «Esthétique et bloc occidental» J. Kanapa («Arts de France», № 10–11), 1947.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

О положительном образе в советском музыкальном творчестве

Л. Данилевич

Содержание