Выпуск № 1 (112) | 1948 - страница 20

вам здесь русскими композиторами (которые так усердно вами занимались), то и не удивляюсь вашим успехам. Естественность и благородство пения русской школы не могут не произвести отрадного впечатления посреди вычур нынешней итальянской, криков французской и манерности немецкой школ. А сколько у нас записных знатоков, которые оспаривают возможность существования русской школы не только в пенни, но даже в композиции. Между тем она прорезалась явственно, и чем более заведется у нас обществ, развивающих вкус к немецкой музыке, тем рельефнее выступит наша русская. Тушить ее уже поздно. Не знаю, до какой степени суждено ей развиваться впереди, но существование ее уже внесено в скрижали искусства. Скажут: мало русских творений. Тем лучше. Бутылка спирта бывает полезнее бочки разведенного водою вина...»

(Из письма к Л. И. Кармалиной, 1860 г., март)

«Я не намерен снизводить... музыку до забавы. Хочу, чтобы звук прямо выражал слово. Хочу правды...»

(Из письма к Л. И. Кармалиной, 9 декабря 1857 г.)

«Тот, кто пишет с целью приобретения богатства или громкой славы, уже не есть художник, а просто талантливый человек, торгующий способностями своими, примененными к делу искусства или поэзии...»

(Из письма к Л. И. Кармалиной, 1860 г.)

«Однажды Глинка, в разговоре со мною, пришел в страшное негодование на Феофила Толстого за то, что он, разбирая оперу «Жизнь за царя», не нашел в ней никаких промахов. Благородная артистическая душа Глинки выразилась в следующих забавных словах: «Какой он рецензент, когда are пронюхал, что вся опера пронизана каденцами, утомляющими слушателя до обморока. Он во всю свою жизнь прочел только одну книгу и напал именно на ту, которую ему не следовало читать...»

(Из «Заметок и анекдотов А. С. Даргомыжского»)

«Мы с вами видим многие предметы совершенно различно, даже противоположно. Например, вы вполне удовлетворены фимиамом иностранных газет: считаете его достойным вознаграждением за ваш талант, труды и пр. С вашей точки зрения, вы правы. Но когда вы пишете, что Россия меня не оценила, то я могу доказать вам, что с моей точки зрения Россия оценила меня, может быть, выше моего достоинства.

Правда, что театральная дирекция всю жизнь поступала со мною отвратительно, что высшее и чиновное общество не ездили в мои оперы; что несколько газетных писак относились ко мне неблагонамеренно... Но все это должно отнести к случайному, временному порядку вещей, и все это, взятое в обратном действии, не было бы еще для меня истинным вознаграждением за труды...».

(Из письма к Л. И. Кармалиной, 16 августа 1857 г.)

«...У меня начинаются хлопоты по Русскому Музыкальному обществу. Кроме текущих дел консерватории, мы имеем в виду дать десять концертов с большим оркестром... Вообще говоря, сфера деятельности моей превышает здоровье и силы. Вот почему не могу поддерживать переписки даже с темн, которым неизменно предан, как вам».

(Из письма к Л. И. Кармалипой, 15 ноября 1868 г.)

А. И. Серов:

«У многих народов существуют оригинальные народные напевы и в этих напевах всегда кроется живительная сила для композиторов... Там, где «песенный элемент», как у славянских племен, весьма значителен, есть надежда на

богатое, самобытное развитие новых сторон искусства...»

(«Русалка». Опера А. С. Даргомыжского»)

«Народная песня — произведение чистопочвенное, растительное.

Творчество является тут в самом первобытном своем виде, в зародышах музыкальных, в эмбрионах искусства, способных к великолепному дальнейшему развитию, но его еще вовсе лишенных...

Понятно, что для сохранения всей прелести и всей интенсивной силы зародыше й музыкального творчества надобно, чтобы разработка их шла изнутри, из внутренней органической потребности в каждом данном случае, а никак не извне, как нечто чужое, постороннее...»

(«Русская народная песня как предмет науки»)

«Ни один художник, как бы велик ни был, не может не подчиниться духу своего времени, не может не быть вернейшим его выражением...

Не веет ли дух великих народных переворотов... в симфониях Бетховена?

...Дух времени, постоянно высказываемый в истинно-художественных произведениях, часто без ведома художника, служит к возвышению достоинства этого произведения, делая из него, сверх всего прочего, исторический памятник данной эпохи...»

(«Музыка»)

«Беспрерывно, именно относительно музыки, слышны возгласы: «Как это старо! Какая жалкая старина! Это уже отжило свое время, теперь нельзя более этого слушать».

Возгласы эти всегда требуют значительной оговорки. Над истинно-прекрасным в искусстве — время бессильно... Стареет в искусстве только то, что угождает модному вкусу, слабостям данной эпохи н не изящно или мало изящно само по себе.

Значит, устаревшее в музыке не потому нехорошо, что старо, а потому «старо», что «нехорошо». Время выходит тут не главным, а посредствующим элементом, то есть как «обличение» слабых сторон произведения, задуманных под влиянием модного вкуса данной эпохи.

Художественные произведения, в которых этот переходящий элемент не существует — чрезвычайная редкость; но тогда произведения «бессмертны» от линии до линии, от слова до слова, от ноты до ноты.

Во всех других, даже в самых превосходных, на ряду с непереходящим элементом, есть части и частицы стареющие и отпадающие...»

(Там же)

«Есть в музыке произведения, которые по некоторой необычайности формы, по глубине художественной мысли, по сложности фактуры, могут на первый раз показаться чем-то несимпатическим, неприятным, почти не музыкальным, но потом, чем далее, тем больше свыкается с ним слух наш, с каждым разом открывает в них новые глубокие красоты, новые беспредельные горизонты...

Есть в царстве звуков и другого рода произведения, с притязанием на серьезность и глубокость, с преодолением технических сторон музыкального дела, с усвоением себе разных эффектных замашек, но без внутренней музыкальной сердцевины. Как в предыдущем случае превосходная музыка будто закрыта до времени каким-то облаком, туманом, к которому надо привыкнуть, чтобы он рассеялся перед просветленным сознанием красоты и мысли, — так наоборот, здесь — не музыка облекается «в костюм музыки», и щеголяя в этом «домино», взятом на прокат,., до времени обморачивает и большинство публики, и даже меньшинство, т. е. людей знающих. Всем кажет-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание