ли голос твой» (1848), «Забуду ль я волшебство слов твоих» (1829).

Такого рода «исправления» встречаются почти в каждом романсе. Если они могли бы казаться целесообразными применительно к ранним романсам, которые, может быть, в некоторых местах действительно говорят еще о юношеской незрелости Глинки, то ничто не может служить оправданием поправкам, сделанным Балакиревым и Ляпуновым в поздних, совершенно зрелых романсах Глинки, в которых он выступает как уверенный мастер-новатор.

Более всего это относится к романсу на стихи Пушкина «Адели» (1849).

Этот романс в рукописи не сохранился, он имеется в издании М. Бернарда (1850); это, по-видимому, первое издание. В письме к Н. В. Кукольнику от 12 нояоря 1854 года Глинка писал: «...привожу в порядок издание моих романсов, часть их находится у Бернарда, в довольно опрятном виде, почти все остальные печатаются в подобном формате у Стелловского. Я внимательно пересматриваю, поправляю ошиики и выставляю движение по метроному». Если считать, что издание Бернарда соответствует подлиннику, то этого никак нельзя сказать в отношении издания Юргенсона: оба издания существенно отличаются друг от друга. Возьмем хотя бы первый такт романса. В издании Юргенсона в нем отсутствует нота ля, образующая секунду, разрешающуюся в приму в э-м такте, далее, в 17-м и 19-м тактах с конца у Балакирева и Ляпунова встречается произвольная замена гармонических функций: у Глинки педаль на 5-й ступени тянется на протяжении четырех тактов, у Балакирева и Ляпунова она сменяется тонической гармонией — получается кадансирование, которого нет у Глинки.

По воспоминаниям современников, Глинка был замечательным исполнителем своих романсов. К сожалению, им почти не оставлено указаний, как их надлежит исполнять. В большинстве рукописей оттенки проставлены очень скупо, а в некоторых романсах их нет совсем. Но даже там, где оттенки проставлены, в печатных изданиях встречается много несоответствий, пропусков и прибавлений — особенно в издании под редакцией Балакирева и Ляпунова, где нередко чувствуется явное пренебрежение к указаниям композитора.

В рукописях романса «Где наша роза» оттенков нет; в издании под редакцией Балакирева и Ляпунова их множество, но зато пропущено обозначение dolcissimo, указанное в рукописи Глинки и в издании Грессера. В рукописи романса «Бедный певец» у Глинки на слове «очарование» стоит р (причем обозначение это даже подчеркнуто); в издании под редакцией Балакирева и Ляпунова этот оттенок отсутствует. В романсе «К ней» у Глинки в начале второго куплета на словах «Но глазки сверкнули...» стоит con passione; в издании под редакцией Балакирева и Ляпунова этого обозначения нет. В романсе «Не искушай» в момент вступления голоса у Глинки (рукопись 1851 г.) стоит spianato mа con аnimа; в издании Балакирева и Ляпунова этого нет.

А. Н. Серов в своих воспоминаниях о Глинке приводит высказывание композитора о тайнах музыкальной выразительности: «Дело, барин, очень простое само по себе; в музыке, особенно вокальной, ресурсы выразительности бесконечны. Одно и то же слово можно произнести на тысячу ладов, не переменяя даже интонации, ноты в голосе, а переменяя только акцент, придавая устам то улыбку, то серьезное выражение. Учителя пения обыкновенно не обращают на это никакого внимания, но истинные певцы, довольно редкие, всегда хорошо знают эти ресурсы». К сожалению, акценты, проставленные Глинкой, не только не учтены в издании под редакцией Балакирева и Ляпунова, но даже заменены другими. Напомним хотя бы назойливые акценты на каждой четверти в 6-м такте ритурнеля элегии «Не искушай», введенные, впрочем, еще Гутхейлем. В рукописи Глинки вместо них поставлены несравненно более тонкие акценты на второй и четвертой четвертях в басу.

Обращает на себя внимание небрежное отношение издателей и к литературному тексту романсов. Это относится, в частности, к романсам, написанным Глинкой на французском («Le baiser» — «Я люблю, ты мне твердила» и «Pour un moment» — «Один лишь миг») и на итальянском языке («Desiderio» — «Желание»). В сборнике романсов и песен под редакцией Балакирева и Ляпунова, кроме русского текста подписан — как и в остальных романсах — только немецкий перевод. Глинка же, придавая особое значение французскому тексту, собственноручно вписывает его под нотами в сборнике, подаренном Д. В. Стасову.

Действительно, только при оригинальных (французском и итальянском) текстах эти романсы приобретают настоящую декламационную естественность.

Приведенные здесь и многие другие аналогичные примеры несоответствий подлинных текстов с различными печатными изданиями заставляют поставить вопрос об издании нового — полного, критически проверенного — собрания романсов и песен М. И. Глинки, со включением в него разных, но одинаково ценных вариантов романсов.

Переиздание романсов и песен Глинки должно стать одной из ближайших задач Музгиза, ибо даже далеко не совершенное издание под редакцией Балакирева и Ляпунова в настоящее время стало почти библиографической редкостью. Интерес же к великому основоположнику русской музыки растет в нашей стране с каждым днем.

М. Барштак

ИСПОЛНИТЕЛЬСТВО И ПЕДАГОГИКА

А. Н. Есипова¹

Т. Беркман

В сентябре 1864 года на рассмотрение директора Петербургской консерватории Антона Григорьевича Рубинштейна представлено было следующее прошение:

В Дирекцию Русского Музыкального Общества

Надворного советника Эсипова

Прошение

Желая дать полное образование пения дочери моей Анне, я покорнейше прошу зачислить ее в число воспитанниц Консерватории на предмет пения, причем представляю деньги 50 руб. за первое полугодие и метрическое свидетельство о рождении ее.

Надворный советник

Николай Эсипов

Жительство имею у Большого Театра в доме Галахова.

1 сентября 1864 г.².

В приложенном метрическом свидетельстве значилось, что, «согласно метрической книге за 1851 год под № 72 в семье чиновника особых поручений при С.-Петербургском Обер-Полицмейстере коллежского секретаря Николая Ивановича Эсипова, от первого брака его с женой Екатериной Алексеевной 31 января (ст. стиля) 1851 года родилась дочь Анна»³.

Так 13-летняя Анна Эсипова⁴стала ученицей Петербургской консерватории, но не по пению, как предполагал ее отец, а по классу фортепиано, обнаружив при испытании выдающиеся пианистические данные.

Незаурядные музыкальные способности, блестящая музыкальная память проявились у девочки в возрасте 6–7 лет.

Однажды в концерте одного столичного пианиста, в антракте, Аннет, как ее звали в детстве, подбежала к роялю и повторила только что услышанную пьесу. Этот случай заставил обратигь на нее осооое внимание⁵.

В консерватории Есипова была определена «для специального изучения игры на фортепиано» к адъюнкту Антона Рубинштейна — А. И. Виллуану. После годового экзамена, решением дирекции консерватории она была переведена в класс К. К. Фан-Арка, славившегося тогда адъюнкта Лешетицкого, а с декабря 1865 года окончательно определена в класс профессора Лешетицкого.

Горячий темперамент Аннет, отсутствие выдержки, своенравие, упрямство послужили поводом для характеристики, которую дал своей ученице в классном журнале ее знаменитый учитель — Лешетицкий. Отмечая, что в этой ученице «сидит сам дьявол», Лешетицкий пишет: «Если удастся дисциплинировать ее натуру, то она может стать великой артисткой...».

Камнем преткновения была работа над классиками. «Как-то, рассказывает А. В. Оссовский, — ей была задана соната Бетховена. Приходит Лешетицкий в класс. Есипова неистово барабанит на рояле вместо Бетховена 6-ю рапсодию Листа в собственной аранжировке». Тем не менее, в конце первого же года обучения она поразила всех безукоризненным исполнением именно сонаты Бетховена.

Летом 1868 года, незадолго до окончания консерватории, состоялся первый ответственный дебют юной пианистки. В Зальцбургском «Моцартеуме» она исполняла концерт Моцарта d-moll с оркестром: дирижировал Лешетицкий. Дарование Есиповой, ее проникновенное исполнение обратили на себя всеобщее внимание. Успех был огромный и тем более порази

_________

¹ Краткий очерк по материалам диссертации Т. Беркман: «А. Н. Есипова и ее роль в истории русского пианизма». — Ред.

² Хранится в Ленинградском Областном историческом архиве.

³Там же.

⁴ Так писалась фамилия отца Есиповой.

⁵ См. стенограмму вступительного слова члена-корреспондента Академии Наук А. В. Оссовского на вечере памяти А. Н. Есиповой в Ленинграде, 28 февраля 1940 года.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

М. Барштак

ИСПОЛНИТЕЛЬСТВО И ПЕДАГОГИКА

А. Н. Есипова1

Т. Беркман

Содержание

А. Н. Есипова¹