“Станционный смотритель” В. Крюкова в театре им. Станиславского

Повесть Пушкина «Станционный смотритель» — очень благодарный материал для оперного либретто. «Повести Белкина» замечательны своей строгостью, лаконизмом и внутренней насыщенностью; они поражают глубоким знанием человеческой природы, реалистическим, сочным языком.

Трагедия станционного смотрителя, потерявшего свою дочь — единственное дорогое, привычное для него существо, — эта трагедия неизменно волнует читателя и слушателя. Театр Станиславского во многом сумел сохранить содержание пушкинской повести (либретто оперы — М. Алигер, редактор С. М. Бонди, постановка П. Румянцева).

Либретто, следуя в основном за повестью Пушкина, сценически удачно «обыгрывает» и развивает жанровые детали, лишь вскользь намеченные Пушкиным (ямщик, подруги Дуни, сцена с гусарами). Но досадное чувство вызывают стихи, — не всегда высокого художественного вкуса. Нельзя примириться с тем, что рядом с вдохновенными строками пушкинской лирики, использованной в либретто, звучат, например, такие стихи:

Вам закусить в дорогу надо,
Здесь в палисаднике прохлада...

или «куплеты» лекаря, превратившегося в опере в оперетточный персонаж:

Ну-ка, ну-ка, покажитесь,
Где болит и что болит.
Расстегнитесь, повернитесь,
Да... на вид... здоровый вид.
Язычок мне покажите,
Шире горло, а-а скажите!

Создать текст, конгениальный пушкинским стихам, — задача почти невыполнимая. С этой задачей неоднократно сталкивались либреттисты классических опер на пушкинские сюжеты. В данном же случае, вообще, нам кажется, было бы лучше вовсе отказаться от введения пушкинских стихов в либретто. Они особенно неубедительно звучат в устах Белкина, персонажа драматургически мало оправданного, вносящего излишние длинноты, особенно в 1-й картине оперы.

Музыка В. Крюкова отличается большой искренностью и непосредственностью. Она мелодична, театральна и очень доходчива.

Гармонический и мелодический язык В. Крюкова представляет собой сложный сплав мелодических интонаций и гармонических оборотов, ставших

В. Крюков

типичными для русской музыки конца XIX и начала XX столетий. Это та интонационная сфера, которая ведет свое начало от Чайковского и включает в себя некоторые черты творчества Рахманинова, Аренского, частично Метнера и, особенно, раннего Скрябина. В опере преобладает лирически-романсный стиль, осложненный утонченными скрябинскими гармониями и вагнеровским хроматизмом.

К сожалению, музыка Крюкова, при всей ее «приятности» и искренности, лишена индивидуальности. Она представляет собой лишь сложную амальгаму различных элементов, которые ранее существовали разрозненно, составляя разные ответвления русской музыкальной культуры.

Основной недостаток оперы «Станционный смотритель» кроется в отсутствии настоящей музыкальной драматургии и симфонического развития. В ней нет реалистической характеристичности образов, пушкинской лаконичности. Действие развивается медленно, многословно и расслабленно-лирично.

Реалистический, подлинно народный язык пушкинской повести не нашел своего воплощения в опере. Музыкальные характеристики персонажей не индивидуа-

«Станционный смотритель» (I акт). Театр им. Станиславского. 1940

лизированы. Интонационный язык смотрителя и Дуни, в сущности, не отличается от языка Минского и Белкина. Это — единый сентиментальный романсный стиль, с оттенком салонности.

В опере Крюкова главные действующие лица, столкновение которых должно было бы составить основное музыкально-драматическое содержание оперы, не контрастируют. Контрастность создается лишь введением жанровых сцен, — эффектных в оперном спектакле, но разрывающих и расслабляющих драматургическую линию оперы и противоречащих ее основному стилю.

Написанный с большим вкусом и мастерством «цыганский дивертисмент» 7-й картины, где используются народные цыганские напевы, оказывается эффектной кульминацией спектакля. Это нарушает целеустремленность внутреннего драматического нарастания. Драматическая вершина спектакля, которой должно было быть появление станционного смотрителя, — как бы смещается. Внимание зрителя сосредоточивается на наиболее эффектной, театральной сцене спектакля, имеющей очень условное отношение к пушкинской повести.

Менее всего удалась автору заглавная партия — станционного смотрителя.

Необходимо учесть, что глубокий драматизм и театральность ситуации, о которой мы говорили выше, уже сами по себе не могут не действовать на зрителя и слушателя. В частности талантливость и высокая актерская техника Н. Д. Панчехина — одного из исполнителей роли смотрителя, сочетающего в своем лице культурного певца, обладающего красивым голосом, и прекрасного драматического артиста, — сглаживают, в известной мере, музыкальные недостатки этой партии.

Партия станционного смотрителя мало развита. Настоящая, действенная жизнь этого образа начинается лишь с конца 4-й картины. Хотя и до этого смотритель почти непрерывно присутствует на сцене, однако музыкально он проявляет себя бледно и не характерно. Вокальная партия его очень неудобна; она придерживается крайних регистров, и на ней особенно сказывается однообразность метра и ритма (вспоминается ария из 4-й картины: «Что ж она не возвращается»...). В 6-й пантомимической картине, где особенно явственны скрябинские и вагнеровские влияния, изобилующая нонаккордами музыка резко противоречит трогательному, незамысловатому образу пушкинского Симеона Вырина:

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

“Станционный смотритель” В. Крюкова в театре им. Станиславского

В. Крюков

«Станционный смотритель» (I акт). Театр им. Станиславского. 1940

Содержание