Евгений Голубев

Композиторы-дипломники Московской консерватории

Выпуск композиторского факультета Московской консерватории в текущем году представлен пятью композиторами-дипломниками: Н. Пейко — класс проф. Н. Я. Мясковского, Г. Меликян — класс проф. В. Я. Шебалина, М. Магиденко и В. Навоев класс проф. Д. Б. Кабалевского, С. Туликов — класс доц. В. А. Белого. На государственных выпускных экзаменах (5 июня) были показаны камерные сочинения и симфонические произведения дипломников (в фортепианном изложении). 7-го июня состоялся симфонический концерт-показ этих сочинений в исполнении оркестра ЦДКА, под руководством дирижера С. Цвейфеля. Не имея возможности подробно охарактеризовать творчество каждого из оканчивающих композиторов, — и не ставя себе такой задачи, ограничимся лишь описанием полученных от показа впечатлений. Общее впечатление от знакомства с молодыми композиторами, независимо от их различной художественной направленности и одаренности — говорит о стремлении к крупной форме и к высокому профессиональному уровню в разрешении поставленных задач.

Всеми оканчивающими были представлены крупные симфонические и камерные произведения. Н. Пейко — написаны 3-частная симфониетта, струнный квартет (3 части), баллада и скерцо для ф-п.; Г. Меликяном — симфоническая поэма, струнный квартет (2 части); С. Туликовым — 3-частная симфония, поэма для виолончели и ф-п., фортепианные вариации и др.

Серафим Туликов обладает несомненным композиторским дарованием; полный пылких взлетов и стремительной экспрессии, его темперамент — отнюдь не внешний, а является порождением внутренней жизни композитора. Исполненная в концерте 2-я часть его симфонии (Andante) отличается яркими темами, пластичностью симфонического движения, искренностью и теплотою лиризма, идущего от Чайковского. Отметим, однако, что неоднократное повторение первой темы, в различных тембрах, требует более развернутой первой кульминации; сейчас она производит впечатление недоразвитости. Отличная главная кульминация перед кодой, построенная на тематическом развитии, не совсем четко переходит в коду, нарушая тем самым естественное течение музыкальной мысли.

Очень хорошее впечатление оставили две фортепианные миниатюры Туликова, а также поэма для виолончели и ф-п. и два романса на стихи Пушкина и Некрасова. Значительно слабее его фортепианные вариации, из-за своей неровности и несколько шаблонного отношения к теме. Основным недостатком Туликова, как композитора, следует признать заметную еще творческую незрелость, неумение владеть своим темпераментом, часто уводящим композитора (как например, в первой части симфонии) в сторону от основной линии развития; это нарушает единый цельный план симфонии и, в результате, лишает ее симфоничности, — недостаток, происходящий также от чрезмерного влияния фортепиано на творческий процесс. Еще хотелось бы пожелать начинающему автору избегать некоторых, — правда, немногих, — рискованных, впадающих в преувеличенную чувствительность, мелодических оборотов, чуть строже относиться к своему интонационному языку.

Студент Владимир Навоев, показавший симфоническую поэму и квартет (1 часть), серьезный, вдумчивый музыкант, с содержательным внутренним миром. Его квартет, цельный по настроению и ясный по содержанию, служит тому доказательством.

Все же полностью Навоев с квартетным письмом не справился. Фактура его квартета несколько тяжеловата и не всегда «квартетна»; в ней преобладает гармоническое, а не линеарное начало. Нет достаточной полифонической — так необходимой в квартете — самостоятельности в движении голосов. Моментами фантазия изменяет автору, обедняя в целом хорошую, серьезную музыку. Исполнявшаяся вместо фортепианного концерта фортепианная соната Навоева — сложное и интересное по фактуре произведение. Симфоническая поэма, исполненная оркестром, скорее напоминает обычную первую часть симфонии. Первая тема — светлая, безмятежная в экспозиции — в процессе развития приобретает новые качества, достигая своего раскрытия в большой драматической кульминации. Обращает на себя внимание очень выразительная вторая тема, развитие которой, к сожалению, не отразилось в должной мере на всем сочинении. Налицо в поэме и большое дыхание, но вся она значительно выиграла бы, если бы не была столь растянута и многословна и не изобиловала бы излишними контрастами построений. Далеко не все

благополучно и в отношении оркестровой фактуры. По-видимому, автор еще не уделяет достаточно энергии этим насущным вопросам (за исключением области фортепиано).

Студент М. Магиденко за два с половиной года работы у Д. Б. Кабалевского сделал значительные успехи. У него появились конструктивная четкость и ясность, умение построить большую форму; весьма определенно обозначилось содержание и направление его творчества, исходящего, главным образом, из еврейской народной музыки. Хорошее впечатление оставила 2-я часть его симфонии, построенная на двух контрастных темах: лирической первой теме, возникающей на «баске» у скрипок, ярко окрашенной еврейским мелосом, и второй, танцевальной, приводящей к драматической кульминации на материале первой темы. Цельное впечатление от этой части закрепляется продуманной инструментовкой. Необходимо отметить и удачно написанный романс Магиденко — «Старик», на стихи Шевченко.

Дальнейшее знакомство с творчеством Магиденко — с его одночастным концертом для скрипки и ф-п., 1-й и 3-й частями симфонии — обнаружило известную ограниченность тематического материала. Дело не только в схожести 1-й и 3-й частей симфонии, а в том тематическом однообразии, которое автор проявляет в своих сочинениях. Следует упомянуть и о все еще непреодоленной им фрагментарности мышления.

Николай Пейко — наиболее культурный и технически зрелый, с чертами уже проявляющейся творческой самостоятельности, музыкант. Из представленных им произведений самое совершенное — баллада для ф-п., показывающая хорошее фортепианное чутье, цельная и своеобразная по материалу; в ней заметно хорошее влияние фортепианных произведений Дебюсси. Фортепианное скерцо, гротескное по своему характеру, с колоритной фортепианной инструментовкой, говорит о том же влиянии Дебюсси, но без его богатой ладово-тональной палитры, что придает скерцо несколько сероватый оттенок. Это тем более ощутимо, что частое контрастное сопоставление регистров не поддержано столь же яркой тональной окраской. Впрочем, некоторое ладово-тональное однообразие можно наблюдать и в балладе.

Хорошим сочинением нужно признать струнный квартет Пейко. Композитор довольно свободно владеет сложным квартетным письмом, достигая разнообразных звучаний. В 1-й и 3-й частях квартета можно найти те же элементы гротеска, поддержанные энергичным и острым ритмом, что и в фортепианном скерцо. Недостаток этого сочинения — появляющаяся подчас беспредметность развития, потеря ориентации и уход от основного музыкального центра. Такая необусловленность развития тематического материала проявляется и во второй части симфониетты Пейко — скерцо. Финал (третья часть) — наиболее яркая часть симфониетты. Короткая, энергичная, упругая первая тема, звучащая на атакующем трехдольном ритме меди, идущем в разрез с основным четырехдольным ритмом, противопоставлена лиризму центрального эпизода, окаймленного моментами причудливого юмора.

Сам автор, по-видимому, несколько увлечен своей первой темой. Это сказалось в частом ее повторении, особенно в репризе и в коде, без каких-либо существенных изменений. А так как заключительная партия построена на этой же теме, — то такое частое повторение приобретает характер цитирования и несколько снижает к концу впечатление от очень хорошего, в целом, сочинения. Из деталей следует указать на неубедительное, ничем не обусловленное появление в коде финала — первой темы из 1-й части, неподготовленной, инструментально смазанной к тому же наличием второй самостоятельной функции у медной группы. В произведениях Пейко обращают на себя внимание большое чувство оркестрового колорита и склонность к поискам интересных оркестровых звучаний.

Последней была исполнена на концерте-показе поэма для оркестра Г. Меликяна. За последние два года Меликян сделал очень большие успехи. Его оркестровая поэма обладает серьезными достоинствами: она ясна по тематическому материалу и по изложению, в ней сильно ощущается живая связь с народной армянской музыкой, — и это придает ей свежесть и непосредственность. Поэма хорошо инструментована; оркестр яркий, колоритно звучащий. Некоторая разбросанность материала делает ее растянутой; но эта несобранность относится главным образом к медленному началу поэмы — первой теме. Появление же танцовальной темы и ее дальнейшее оркестровое развитие — очень хорошо. Наряду с оркестровой поэмой, Меликян представил две части струнного квартета — сочинение, вполне серьезное и доброкачественное по музыке; следует лишь отметить темповое однообразие в заключениях обеих частей (в них преобладает медленный характер движения), что создает некоторую монотонность для восприятия.

В заключение необходимо отметить большую работу по показу сочинений молодых композиторов, проделанную дирижером С. П. Цвейфелем, добившимся максимальных результатов от неравноценного по своему составу оркестра ЦДКА.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Евгений Голубев

Композиторы-дипломники Московской консерватории

Содержание