Выпуск № 12 (74) | 1939 - страница 34

Прим. 9

(внезапно врывающиеся острые фанфары медных инструментов на 7 и 9 парт.). Побочная партия, еще более камерная по складу, мало выразительна по мелодике:

Прим. 10

неинтересна по сопровождению и эклектична: неизвестно почему появляются при ее проведении то ориентальный орнамент (11 парт.), то реминисценция уже приведенной «цитатной» темы из 5-й симфонии Шостаковича (12 парт.).

Разработка первой части, несмотря на свою внешнюю подвижность и громогласность, производит впечатление остановки симфонического развития. Не развивая тем, изложенных в экспозиции, разработка представляет собой звуковую картину, заполненную фанфарообразными воплями и призывными кличами медной группы на фоне ураганного вихря, бушующего в верхнем регистре деревянных и струнных (13 и 24 парт.).

Тема главной партии в ее первоначальном виде в разработке отсутствует. Отчлененный элемент темы, присоединенный к квартово-квинтовому ходу, взятому из материала вступления и напоминающему оборот из 9-й симфонии Бетховена (17 парт.), никак не воспринимается как естественное развитие главной партии.

Напряженное внимание слушателя, вызываемое этими призывными фанфарами труб, отнюдь не приводит к тому настроению мужественной решимости, которого ждет слушатель. Преодоления гнетущего мрака, которое как будто должно было наступить в кульминации первой части, мы не ощутили.

Фактура музыкальной ткани, носящая изобразительно-иллюстративный характер (утомительно-однообразная, жестко звучащая остинатная фигура баса, хроматические взлеты струнных, пронзительные кличи труб), запоминается лучше, нежели слабо выраженная музыкальная мысль. Кульминация, внезапно наступающая во второй половине разработки, создает лишь колористически интересную звуковую картину, но не более. Картина эта, однако, не оправдывается ни развитием основных музыкальных

мыслей, ни сколько-нибудь значительным раскрытием намерений композитора. Около пятидесяти тактов (13–17 парт.) заполнены чисто внешним движением: остинатной фигурой баса и ритмически подчеркнутыми диференцированными органными пунктами вверху (флейты, гобои, кларнеты, скрипки).

Вступление труб в предельно высоком и напряженном регистре (16 парт.) очень быстро исчерпывает возможности рационального использования этих превосходных по их выразительной силе инструментов.

Уже в начале кульминации композитор поднимает тесситуру труб почти до ее предельной высоты, сохраняя этот уровень до конца разработки¹:

Прим. 11

В репризе композитор злоупотребляет использованием органных пунктов. Тридцать с лишним тактов, в медленном движении (28—31), в продолжение которых басы монотонно выколачивают es, а медная группа исполняет торжественные фанфары, — производят впечатление полной остановки движения. С чисто колористической стороны это звучание иногда и красиво (особенно появление у медных D-dur’ных аккордов на остающейся кварте b—es в басу), но в целом эпизод, увы, лишен всякого движения и развития.

Еще раз вновь появляющаяся у скрипки-соло «цитата» из Шостаковича (31 парт.) и неизвестно почему вдруг исполняемая флейтой каденция в «ориентальном» стиле, разумеется, не объясняют загадочной остановки движения на II пониженной ступени.

Игнорирование логических предпосылок развития симфонической ткани в значительной мере лишило ясной перспективы и подлинного монументализма архитектонику второй и третьей частей симфонии Веприка. Эклектичность материала и разностильность приемов второй части (Andante) не позволяют воспринимать музыку, местами превосходную, — как органически развертывающуюся ткань. Ориентальные арабески, грациозные, восточные мелодии, напоминающие то «половецкие мелодии» из «Князя Игоря», то некоторые темы «Поэмы о Сталине» Хачатуряна, — сменяются драматизированной музыкой в духе

_________

¹ Классики дают немало примеров бережного использования высокого регистра труб: у Скрябина в «Прометее» трубы несколько раз берут cis₃ и d₃ (25 и 52 парт.) Точно так же в «Поэме экстаза» мелодическая линия захватывает верхнее cis₃ и d₃ (19–18 парт.); но во всех этих случаях предельно высокие ноты замечательно удобно подготовлены, и выразительность их не ослабляется трудностью, которую они представляют для исполнителя. Аналогичный пример можно найти у Шостаковича в финале 5-й симфонии, где труба берет d₃ (133 парт.), и в известных партитурах Штрауса («Тиль Эйленшпигель», «Дон-Кихот», «Жизнь героя») и Вагнера (в особенности — «Парсифаль»).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 9

Прим. 10

Прим. 11

Содержание