Далее следует группа затейников, в количестве 10 чел., распределяющихся по трем подгруппам: 1) затейник-речевик-балагур, 2) затейник-забавник, 3) затейник-плясун и запевала.

Оружие первых двух — слово. Они организуют массу путем шуток и загадок, тут же устраивая соревнования и выявляя самодеятельность в этой области среди слушателей.

Каждый вечер (между 8 и 11 час.) на площади «Пятилетка» можно наблюдать густую толпу, окружающую затейника, задорно рассыпающего шутки и загадки, являющиеся своего рода политвикториной. Работа проходит очень живо, при большой заинтересованности со стороны слушателей, за удачные ответы тут же награждаемых премией.

Плясун-запевала организует слушательскую массу при помощи песни и пляски, также вовлекая аудиторию в соревнование. Но опять-таки отсутствие музыкального руководства сильно снижает качество и этой работы.

Важнейшее место в области массовой музыкальной работы оргмассового сектора занимает так наз. «комната одиночек». В этой комнате проводится индивидуальная работа с любителями музыки. Но несмотря на очевидное положительное значение этого вида массовой работы, еще совершенно недостаточно привлечено к ней общественное внимание. До сих пор сама дирекция Парка не учла важности этой работы, ограничив ее крайне недостаточными средствами, не позволяющими даже приобрести необходимые инструменты.

Вся работа протекает в маленькой комнате, по соседству с коридором, где упражняются одновременно не менее пяти баянистов. «Комната одиночек» объединяет примерно 50–60 чел. (частичная текучесть состава обусловлена временным наплывом для подготовки к конкурсам музыкальных любителей). В основном индивидуальная работа идет по трем направлениям: 1) хоровое и сольное пение, 2) домровый ансамбль, 3) игра на баяне. Занятия по баяну в конце прошедшего сезона почти совершенно не проводились, так как «Комната одиночек» принимает лишь тех, кто имеет свой инструмент и умеет играть, остальным же там даются лишь «добрые советы» — поучиться. «Комната одиночек» не ставит своей целью научить играть того или иного любителя и сделать из него профессионала, она лишь руководит его самодеятельной работой. Вот здесь-то и выявляется ярче всего необходимость связи с профессиональными учебными заведениями, куда можно было бы направлять для учебы наиболее подвинутых из любителей. Здесь же, в этой душной комнате, под постоянный шум от пения, разговора, игры на инструментах и т. д., дается консультация по музыкальным вопросам. О продуктивности такой работы сами за себя говорят условия ее. И все же несмотря на все это, работа в «Комнате одиночек» имеет свои достижения, выявленные на конкурсах любителей-одиночек.

Второй конкурс музыкантов-любителей одиночек был назначен на 3 августа. В этот день, начиная с 7 часов вечера, вся территория у профсоюзной эстрады быстро заполнялась многочисленными слушателями. Начало конкурса было назначено на 7½ час. Но и в 8 час. на эстраде еще никто не появлялся. Наконец, после долгих и настойчивых требований аудиторией «начала», ведущий конкурс сообщил о задержке участников на производстве. Собравшиеся слушатели бесцельно скучали в течение часа, не сходя с занятых мест (боясь их потерять); организаторы же массовой работы в Парке ничего не предпринимали для того, чтобы использовать это время более рационально (проведение массового пения, беседы, викторины и т. д.).

Около 9 час. начался конкурс. В первый день выступило 13–15 чел., из которых многие выявили прекрасные музыкальные данные. Конкурс продлился до 6 августа. Все четыре дня, несмотря на холодную погоду и недостаточно хорошо налаженную организационно-техническую сторону (напр. скверно отрегулированное радио, то совсем прекращающее свою работу, то передающее одновременно с конкурсом другие концерты), слушателей было более чем достаточно; сзади стоящие уже ничего не могли слышать, а довольствовались лишь передачей по радио.

Несмотря на сложный музыкальный репертуар (у вокалистов), выступления принимались с большим интересом, и в массе слушателей можно было наблюдать оживленное обсуждение каждого исполнения. Всего за 4 дня через конкурс прошло 74 чел., преимущественно в возрасте от 20–30 лет; из них: по пению 41 чел.; струнные инструменты — 12; духовые — 2 чел.; чтение — 12 чел.; танец — 6 чел.; акробатика — 1 чел. Премировано 19 чел. Премирование происходило 12 августа на концерте, где участвовали лучшие исполнители, под шумные овации многочисленных слушателей.

Репертуар всех участников конкурса был предварительно проверен «Комнатой одиночек». Но наряду с показами лучших произведений из музыкального наследия (у вокалистов) было очень слабо представлено творчество советских композиторов; мало исполнялась и подлинная народная песня. Что же касается музыкального сопровождения к танцам, то здесь дело обстояло очень плохо. Несмотря на живую инициативу и большие способности отдельных товарищей, танцевавших на конкурсе, музыка дальше «Яблочка» не шла. Больше того, некоторые любители готовили свои танцевальные выступления совсем без музыки, как они сами выражались, — с одним лишь «ритмом». Этот «ритм» за 5 минут до начала конкурса превращался т. Дасмановым в низкопробную музыку, которая и сопровождала танец.

Все это говорит за то, что подготовительная работа к конкурсу была проведена небрежно; целый ряд неудачных выступлений показал, что подготовка шла самотеком. Вообще же нужно сказать, что Парк уделяет недостаточно внимания массовой самодеятельности: это можно видеть и на взаимоотношении Парка с часто выступающими в нем самодеятельными кружками фабрик и заводов. Тов. Гольдберг (зам. директора ЦПКиО) в своем докладе на пленуме секции Парков КиО Моссовета говорил, что аппараты некоторых московских профсоюзов и горкомов работников искусств оказывают прямое сопротивление переносу массовой самодеятельности трудящихся в Парк КиО. Если это действительно так, то совершенно неудивительно: ведь Парк абсолютно ни в какой мере не оказывает помощи самодеятельным кружкам ни с художественной, ни с материальной стороны (не оплачивая выступающим кружкам даже перевозку костюмов, инструментов и т. д.). Приглашая для выступления какой-либо самодеятельный кружок (чаще всего музыкальный), многие ответственные руководители Парка не чувствуют за собой никакой ответственности — ни за условия работы, ни за качество выступления, далеко не всегда стоящего на должной высоте. А Парк ведь мог бы здесь

легко помочь, при правильном использовании своего режиссера, бегающего с договорами в различные горкомы и завкомы. Можно было бы организовать внутри Парка показательный музыкальный кружок и, тесно связавшись с другими кружками, сделать Парк связующим центром для
самодеятельных музыкальных кружков Москвы, которые, таким образом, путем соревнования и взаимной помощи смогут повысить свой качественный уровень.

Важнейшим недостатком в массовой музыкальной работе Парка является отсутствие живых бесед и правильной регулярной консультации по музыкальным вопросам, пока что заменяемой висящей у профсоюзной эстрады вывеской.

Если бы симфонические концерты в Парке сопровождались популярной беседой, они стали бы доступными для широких масс, но в том виде, в каком они проводились в этом сезоне, они могли восприниматься только аудиторией Большого и Малого зала Консерватории. Не сопровождались беседами и профессиональные самодеятельные концерты и даже массовки, уже одно название которых говорит о необходимости непосредственной связи их с массовой работой.

На вопрос, почему же скучный, не всегда понятный массовому слушателю камерный концерт называется «концертом-массовкой», руководитель зрелищного сектора пояснил, что это название установлено потому, что концерт устраивается для массового слушателя. Но почему бы в таком случае не назвать спектакль Большого академического театра — спектаклем-массовкой? Ведь название обязывает: концерт-массовка — это вовсе не пассивное слушание полуторачасового концерта по какой-то сборной программе. Концерт-массовка строится по определенной тематике и должен сопровождаться живой и популярной беседой ведущего.

Как пример неправильно проведенного концерта-массовки можно привести концерт на профсоюзной эстраде от 28 августа. Он строился по следующей программе:

I отделение:

Шопен — Ноктюрн (скрипка).
Лист — «Как звонок птичек хор» (пение).
Брамс — Серенада.
Шопен — Прелюдия, Вальс (виолончель).
            — Мазурка (трио).
Вагнер — Ария Вотана из «Валькирии».
            — Ария Эльзы из «Лоэнгрина».

II отделение:

Глинка — Вальс-фантазия (трио).
            — Признание-шутка (пение).
            — Испанская серенада (пение).
            — Ария Руслана (пение).

Не имея определенного тематического задания, музыкальный руководитель (К. Сеженский) вынужден был строить программу «по композиторам», что привело к нежелательной расстановке номеров в программе (подряд несколько вокальных номеров и т. д.). При таком построении программа не может рассчитывать не только на повышение внимания, но даже и на ровную линию его во время проведения концерта. Свое вступительное слово к этому концерту руководитель начал с подробного изложения биографии Шопена. Далее, пропустив Листа и Брамса, он ярко обрисовал творчество Вагнера, опять-таки долго задерживая внимание аудитории на отдельных деталях его биографии. Совершенно ясно, что неподготовленному слушателю такое вступительное слово ничего не дает и заинтересовать его не может.

При составлении программ концертов-массовок нужно прежде всего найти общий тематический стержень концерта, распределить номера программы по линии повышения интереса и дать краткое вступительное слово. Яркое и сжатое пояснение к программе, подкрепленное беседой во время перерыва и консультационно-выставочной работой (проектируемой Парком еще в 1931 г.), помогут восприятию программы из произведений музыкального наследия, остающихся непонятными для слушателей в условиях «концерта-массовки», существующих до сих пор в Парке.

Важнейшим моментом отличия «концерта-массовки» от обычного камерного концерта старого типа является органическая связь концертной исполнительской бригады с бригадой массовиков (работающих на данном объекте) и самим слушателем. Но вокруг парковских концертов массовая работа — как указывалось уже — вообще не ведется, и тем самым не существует никакого общения между слушателями и исполнителями. Такой концерт никак не может называться массовым, так как он проходит мимо масс.

Если оргмассовый сектор ищет еще новых форм массовой работы, то секция движения их уже «нашла»... открыв фокстротную площадку!

Эстрада западные танцев, превратившаяся в ресторан западного типа, уже закрыта, но не потому, что сам фокстрот совершенно неприемлем в условиях советского искусства, а потому, что по словам руководителя секции, «Парк не дорос до фокстрота» и, следовательно, была преждевременна и площадка.

Площадка парных танцев, открытая в настоящее время в Парке, ежедневно переполнена участниками и зрителями.

Здесь под оркестр (за определенную плату) можно научиться танцевать вальс, краковяк, падеспань и т. д. Организация их показа имеет своей целью исправление тех искажений, которые внесли в них домашние вечеринки, и замену старых танцев новыми (к новым относятся больше всего западные: бостон, чарльстон и т. д.). По словам руководителя секции — открытый показ старых танцев — есть средство их искоренения, и введение новых танцев будет таким образом облегчено. Вообще, трудно разобраться, где здесь средство и где цель, но все же Парку не мешало бы озаботиться введением действительно новых массовых и парных танцев, создание которых и продвижение в массу является одной из важнейших его задач. Кроме этой площадки, секция движения организовала школу, имеющую несколько отделений, как то: ритмо-пластика, парный танец, национальный танец и др., с общей установкой на подготовку не «для себя», а для кружков, что, конечно, улучшит качество самодеятельных постановок.

И наконец, к третьему виду деятельности секции относится массовая работа по танцу на открытых площадках Парка. Массовый танец проводится двумя секторами (оргмассовым и секцией движения), но благодаря тому, что массовики секции движения, подготовленные из актива прошлого года,