Выпуск № 6 (58) | 1938 - страница 27

право печатания; но не ты ли мне утверждал, что она не может по правилам конкурса (мне впрочем неизвестным) этого сделать? Во всяком случае я, насколько это от меня будет зависеть, буду держать сторону Юргенсона так как я в конце концов не только отдал ему оперу но уже, по свойственной мне милой привычке, взял вперед деньги. Что касается условий тобою предлагаемых, то хотя об этом нечего-бы и распространяться, так как дело кончено и опера приобретена Юргенсоном, — но я не могу не заметить, что они чрезвычайно меня удивили. Если я отдал тебе первую мою оперу вместе с правом на tantiem’ы, за небольшую сумму, то ты знаешь что это произошло оттого, что 1) я нуждался тогда в наличных деньгах, 2) я находился в полной деморализации касательно успеха Опричника и мне казалось, что он не выдержит и ¹ двух представлений. Положим, что я не особенно ошибся и что ты взял не золотые горы, — но отношение мое к новой опере совсем другое. Я ею страх как горжусь и убежден в ее прочном успехе. Конечно, она может быть не получит премию; еще возможнее, что ее еще долго не дадут или даже никогда не дадут на сцене, но в последнем случае я плевать хочу на материальные выгоды. Ты написал крупными буквами 2000 р. и кажется думал, что я буду прельщен этой цифрой, даже несмотря на то, что ты предлагаешь мне уплатить ее когда-то, в отдаленном будущем. Очень может быть, что в безденежьи при виде этой суммы всей сполна, я бы мог отдаться чувству жадности и согласиться, — но теперь, когда у меня есть деньги (ибо я взял у Юргенсона шестьсот рублей за право издания оперы, которой быть может суждено сгинуть в бездне забвения), теперь, когда я еще не потерял надежды, что она пойдет и будет иметь успех, — я не вижу в твоих предложениях ничего соблазнительного. Ты даешь мне понять, что поступаешь очень великодушно предлагая приобресть оперу из которой, как ты говоришь, ни одна нота неизвестна. Но я склонен думать, что ты гораздо более меня уверен в счастливой судьбе «Вакулы» ибо при сомнении, я убежден что ты-бы не предложил мне и двух сотен. Весьма может статься, что я теряю, не соглашаясь на твои условия; повторяю: оперу могут не увенчать премией, ее могут не дать на сцене, — и тогда я получу с нее гораздо менее 2 тысяч; ну а если ее дадут, если она будет иметь успех?...

Очень рад, что ты возобновляешь отношения со мною. Я не люблю ссориться, да и незачем. Я, если останусь жив, напишу еще не мало опер и всякого другого добра и нисколько не намерен ограничивать свою свободу по отношению к печатанию моих сочинений у того или другого издателя. Ha-днях я получил письмо, которое привело меня в восторг; это письмо от Бюлова, самым лестным образом одобряющего концерт, который я ему посвятил. Прощай, дружески жму тебе руку; если будешь писать адресуй — Киевск. Губ., Черкасского уезда, в мест. Смелу, оттуда в Каменку.

Твой П. Чайковский

13

Рим 2 Янв. 1880
21 Дек. 1879.

Милый друг Василий Васильевич!

Я только что окончил переделку 2-ой симфонии, а именно 1) первую часть сочинил вновь, оставив в прежнем виде лишь интродукцию и коду

_________

¹ Зачеркнуто слово — «одного». — Ред.

2) 2-ю переинструментовал

3) 3-ю изменил, сократил и переинструментовал

4) финал сократил и переинструментовал.

Теперь все это примусь переписывать начисто, а затем мне нужно будет приняться за переделку 4-х ручного переложения и вот поэтому-то обращаюсь к тебе с просьбой прислать мне экземпляр оного.

Пользуюсь этим случаем, чтобы высказать тебе некоторые щекотливые вещи, касающиеся моих интересов и тех требований которые я считаю себя вправе адресовать тебе не как моему приятелю, но как купцу и издателю.

Ты помнишь каким образом 2-я симфония сделалась твоей собственностью. В Дек. 1872-го г. я ее играл у Римского-Корсакова, она тебе понравилась, ты попросил ее у меня; я колебался, ибо стеснялся своими дружескими отношениями к Юргенсону, но склонился на твои увещания и отдал тебе симфонию вместе с сделанным мною-же переложением. В Мае 1873 г. я нуждался в деньгах для заграничного путешествия и столь сильно, что попросил у тебя прислать мне 300 р. взаймы с тем что симфонию и шесть романсов отдаю тебе без всякого гонорара. Впоследствии, когда я тебе продал в 1874 г. поспектакльную плату за «Опричника», ты вычел мой долг из 1000 рублей, составлявших цену уступленных разовых.

Таким образом ты приобрел мою симфонию даром. Между тем ты взялся и положительно обещал напечатать партитуру симфонии. Прошло много лет, в течение которых ты неоднократно говорил мне, что партитура моя гравируется. Я очень верю что ты не обманывал меня, а действительно собирался приступать к гравированию, — но по неизвестным мне причинам это не состоялось. Я скажу тебе откровенно, что нисколько об этом теперь не сожалею, так как в 7 лет я успел далеко уйти вперед в своем развитии и совсем другими глазами взглянул теперь на партитуру, которую тогда мне хотелось видеть напечатанной. Взявшись за пересмотр ее, я пришел к заключению, что первую часть нужно сочинить вновь, а остальные подвергнуть радикальным изменениям. В результате вышло как бы новое сочинение; оно может быть не chef-d’oeuvre, но несравненно зрелее, совершеннее и лучше первоначальной редакции. И вот это-то почти новое сочинение я никоим образом не могу отдать тебе даром. Еще раз повторяю, что пишу не к моему товарищу и приятелю, а к купцу и издателю. Ты знаешь, что в настоящее время я живу исключительно тем, что зарабатываю сочинениями, или, лучше сказать, живу на средства получаемые от Юргенсона, который щедро и широко открывает мне свой кошелек за то что я исключительно ему отдаю свои вещи. То, что я мог делать 7 лет тому назад, когда мое профессорское место обеспечивало меня, того я не могу делать теперь, когда мне дорог мой труд не только как результат моей посильной службы любимому искусству, но и как средство к жизни! Ты меня не заподозришь в хвастовстве если я скажу, что нередко германские издатели обращаются ко мне с просьбой войти с ними в сношения и предлагают хорошую плату. Из принципа, из благодарности и дружбы, — я остаюсь и останусь верен Юргенсону. Согласись, что когда Юргенсон мне платит отличные деньги, когда иностранные издатели предлагают мне хорошее вознаграждение, — нет никакого основания чтобы один ты получал мои вещи даром.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

13

Содержание