Выпуск № 6 (58) | 1938 - страница 20

Особенно ярко вскрывается вся глубина и сила Чайковского как народного художника-реалиста в сравнении, например, с его современником — поэтом Фетом. Чайковский очень высоко ценил этого поэта, в какой-то мере был близок ему по своим политическим взглядам. Но какая бездна разделяет их в отношении эстетических воззрений! Если Фет считал поэзию только «дворянским делом», считал, что «поэзия — это безмолвное шевеление губ», что «воспевать можно только обитателей Елисейских полей» и т. д., то у Чайковского мы встречаем совершенно иное: «Я желал бы всеми силами своей души, чтобы музыка моя распространялась, чтоб увеличивалось число людей, любящих ее».

«Манфреда сыграют один раз, другой, — писал он в одном из своих писем, — и он надолго скроется, никто кроме горсти знатоков, посещающих симфонические концерты, не узнает его. Тогда как опера и именно только опера сближает вас с людьми, роднит вашу музыку с настоящей публикой, делает вас достоянием не только отдельных кружков, но при благоприятных условиях — всего народа».

По словам самого Чайковского его влекло к опере именно потому, что «она дает возможность говорить языком масс».

Отсюда искреннее тяготение, любовь Чайковского к родине, к народной песне, народному искусству. В своих фельетонах и заметках, относящихся к периоду засилья итальянской оперы на русской сцене, Чайковский пишет «о толпе, не сумевшей отстоять свою народную оперу (Глинки, Даргомыжского)». Он ополчается на известного в то время певца Славянского, «искажающего народную песню». В ответ на присылку ему Толстым записей русских народных песен, Чайковский пишет, что «самый главный недостаток их — тот, что они искусственно и насильственно втиснуты в правильный и размеренный ритм».

«Я страстно люблю все русское, русского человека, русскую речь, русский склад ума, русскую красоту лиц... Вот почему меня глубоко возмущают те господа, которые готовы умирать с голоду в каком-нибудь уголке Парижа, которые с каким-то сладострастием ругают все русское. Люди эти ненавистны мне: они топчут в грязь то, что для меня неслыханно дорого» — как горячо звучат эти слова великого русского композитора!

Можно привести еще целый ряд высказываний Чайковского о «невыразимо любимой им родине», о «любви к своему народу». Но и приведенного достаточно, чтобы понять всю широту и искренность тяготения композитора к искусству подлинно народному, национальному. Это особенно важно, так как почти все «критики» Чайковского подчеркивали его значение только как представителя «западнического» направления.

Чайковский был гениальным, талантливейшим реалистом, он был великим русским художником, исключительно чутко реагирующим на жизнь, воспринимающим ее активно, глубоко и искренне.

С полным основанием он писал: «Мне кажется, что я действительно одарен свойством правдиво, искренне и просто выражать музыкой те чувства, настроения и образы, на которые наводит текст. В этом смысле я реалист и коренной русский человек».¹

Обобщая черты творческого метода Чайковского, можно указать на две его главных особенности: песенность и симфонизм.

_________

¹ См. сборник — «П. Чайковский, Воспоминания и письма», под ред. Иг. Глебова.

Народная песня явилась для Чайковского, — как он сам говорил, — тем «семенем», из которого он выращивал «роскошное дерево». Достаточно вспомнить гениальные по мастерству финалы 2-й и 4-й симфоний, струнный квартет, хоры из «Мазепы», «Евгения Онегина», «Чародейки» и других опер.

И по своей структуре и по интонационному складу — арии, ариозо, романсы, основные темы симфонических поэм Чайковского родственны русской народной песне: из нее они выросли и развились. Поэтому они так глубоко, так по-настоящему песенны, поэтому так прост, выразителен, близок народу мелодический язык Чайковского.

Именно песенность тем и в симфониях, и в операх, и в камерной музыке Чайковского является той демократической, близкой и понятной народу формой, в которой композитор гениально обобщал явления объективной действительности, выражая свои мысли, идеи, образы. Именно симфонизм является тем основным методом, в котором можно отобразить действительность в ее динамике, в движении, — т. е. отобразить реалистически.

Только в органическом сочетании народной песенности и симфонизма композитор смог гениально раскрыть внутренний мир своих героев, показать «диалектику души», «таинственный процесс, посредством которого вырабатывается мысль или чувство»¹.

Песенность и симфонизм, как два взаимопроникающие фактора, являются основой реалистического метода Чайковского. Они делают его произведения глубоко жизненными и вместе с тем близкими и понятными народу.

Однако, подчеркивая всю широту, прогрессивность реалистического метода Чайковского, демократизм его эстетических взглядов, мы не можем закрыть глаза на некоторые другие стороны его мировоззрения, и прежде всего на его политические взгляды. В этом отношении Чайковский, как известно, был консервативен.

Совершенно ясно, что было бы большой ошибкой отделять «китайской стеной» эти противоречивые стороны мировоззрения Чайковского. Ибо их взаимовлияние, своеобразное противоречивое единство — налицо. В частности, узость, а иногда и консервативность политических взглядов композитора влияла и на другие стороны его мировоззрения, на те же эстетические взгляды, на творчество.

Так, эти же консервативные черты в мировоззрении композитора приводили его иногда к отказу работать над некоторыми сюжетами, — например, «Капитанской дочкой»: образ пушкинского Пугачева был чужд и неприемлем для Чайковского.

Таково было противоречивое мировоззрение композитора. В нем сочетались глубокий демократизм, народность, широта реалистического метода — с примитивностью, консерватизмом политических взглядов.

Но Чайковский — художник-реалист — рисовал картины жизни вопреки своим политическим симпатиям. Является ли это редким исключением из общего правила? На наш взгляд, нет. Можно назвать целый ряд художников прошлого — Гоголя, Бальзака, Успенского и др., в творчестве которых имеется подобное противоречие. Еще Энгельс в своих гениальных высказываниях о Бальзаке писал «о реализме», проявляю-

_________

¹ См. Н. Г. Чернышевский, собр. соч. Гослитиздат, 1937, стр. 457 (статья о «Детстве и отрочестве» и др. сочинениях Л. Н. Толстого).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание