Д.Черномордиков

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ПЕСНИ в 1905 г.

До революционных событий, бурно разразившихся с самого начала 1905 г., революционные песни в царской России пелись редко и мало, за исключением особых случаев. Полицейский режим того времени всячески препятствовал развитию революционной музыки. Нужно было слишком многим рисковать, чтобы решиться на такой смелый акт, как пение какой-либо революционной песни.

На студенческих вечеринках, посвященных годовщине almae matris или другому событию, обычно распевалась популярная старинная студенческая застольная песня «Гаудеамус», в исполнение которой студенты часто старались вложить максимум молодого жара и энтузиазма, добиваясь таким образом усиления ее смыслового содержания до степени свободолюбивой песенки. В более интимных кружках, состоявших из революционно настроенной молодежи, пелись уже «Дубинушка» («Много песен слыхал я в родной стороне»), «Народовольческий гимн» («Смело, друзья, не теряйте бодрость в неравном бою»). Кое-где иногда рисковали пропеть даже «Карманьолу» и «Французскую Марсельезу». Но подобные «демонстрации» производились в наглухо закрытом помещении, с вполне обеспеченной звуковой изоляцией. На рабочих массовках до 1905 г. политические выступления отдельных товарищей происходили преимущественно без пения, ибо обстановка не позволяла привлекать внимание полиции и жандармов коллективным исполнением революционных песен. Но репертуар этих песен и у рабочих был тогда еще невелик. При существовавших в то время условиях распространение подобного музыкального репертуара, разумеется, не могло получить большого развития. Поэтому широкие массы эти песни знали мало и исполняли их сравнительно весьма ограниченно.

Только с наступлением революционных событий 1905 г., с развитием массового революционного движения, с созданием обстановки для вооруженного восстания, образуются более благоприятные условия для скорейшего восприятия революционных песен. Начинает прививаться «Рабочая Марсельеза» — сокращенный вариант «Французской Марсельезы» на новый текст, написанный П. Л. Лавровым. В общественный обиход проникает «Варшавянка», которая быстро популяризируется в массах. Быстро осваивается мелодия «Похоронного марша», подкупающая простотой и ясностью своего мелодико-гармонического склада. С нарастанием революционной обстановки растет и потребность в революционных песнях, которая все более и более увеличивается. Прежде всего, конечно, усваиваются по слуху те песни, которые были в наибольшем ходу у профессиональных революционеров, побывавших в тюрьмах и ссылках. Они — живые хранители, истолко-

выватели и распространители всех этих песен, потому что ни литературных, ни музыкальных сборников подобного содержания в то время не существовало и не могло существовать в силу свирепых цензурных условий царского правительства.

К ним, революционерам, естественно, пришлось мне обратиться за записью революционных песен после опубликования пресловутого царского манифеста «о свободах» в октябре 1905 г. Вслед за амнистией для заточенных в тюрьмах и ссылках стали возвращаться в Петербург многочисленные поселенцы Сибири и других отдаленных окраин России, служивших местом политической ссылки лучших людей того времени. С некоторыми из них я был раньше знаком, с другими мне удалось установить дружескую связь по возвращении из ссылки. Приходилось выбирать среди них тех товарищей, которые обладали подходящими вокальными средствами, складно пели и верно интонировали.

Наибольшую помощь в этом деле оказал мне тов.
Д. Тагеев, тогда только что амнистированный. Он напел мне большинство из записанных мною революционных песен. Запись производилась в довольно торжественной и праздничной обстановке. Собирались у кого-либо из товарищей, но преимущественно наиболее значительная процедура записи происходила в семье братьев Тагеевых, на Петербургской стороне. В назначенные дни и часы у них собирались довольно компактные группы товарищей в самой большой комнате, где стояло пианино. За фортепиано садился я, а возле меня — Д. Тагеев, который то стоя, то расхаживая по комнате, с воодушевлением напевал мне тот или иной мотив намеченной для записи революционной песни. Напетый мотив я тут же проигрывал, потом записывал и затем в готовом виде снова проигрывал. Выслушав те или иные замечания
Д. Тагеева или кого-либо из присутствующих, я вносил в отдельные места соответствующие поправки. Иногда правильность записи некоторых песен вызывала большие сомнения и споры. Возникали горячие, длительные дискуссии. И только после коллективного решения принималась окончательная редакция отдельного варианта песни, считавшаяся наиболее правильной. Так были записаны для «Первого сборника революционных песен» «Рабочая Марсельеза», «Боевой марш» («Смело, товарищи, в ногу!»), «Народовольческий гимн» («Смело, друзья, не теряйте бодрость в неравном бою!»), «Похоронный марш» и «Варшавянка» («Вихри враждебные воют над нами», «Красное знамя» («Слезами залит мир безбрежный») и «Интернационал», для записи которого я использовал имевшиеся у меня печатные материалы.

С печатной революционной песенной литературой на книжном рынке к концу 1905 г. дело вообще обстояло очень плохо. То, что было выброшено в спешке на рынок, оказалось сплошной макулатурой: тексты путаные, с большими пропусками; брошюрки с нотным материалом представляли собой такую безобразную галиматью, что даже опытному музыканту было трудно в них разобраться, — приходилось больше пользоваться догадками. Авторы этой нотной стряпни, повидимому, намеревались дать образцы революционных песен, в «легком» фортепианном изложении. В печатном же виде получалось так, что ритмическое деление нижней строки ни в какой степени не соответствовало верхней. Во многих тактах нехватало нужных нотных знаков (пауз, точек и т. д.). Первая четверть такта в левой руке не стояла, как обычно, против той же четверти правой — по вертикали (так же,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Д.ЧерномордиковРЕВОЛЮЦИОННЫЕ ПЕСНИ в 1905 г.

Содержание

Д.Черномордиков

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ПЕСНИ в 1905 г.