едине, в лучшем случае — в обществе избранного друга. Музыка для Стендаля — слишком интимное дело: она неразрывно связана с любовью, с многочисленными увлечениями и разочарованиями, с переживаниями молчаливого счастья и невысказанных страданий и обид, со всей «подпольной чувствительностью» Анри Брюлара. Вот почему он тяготеет к интимной камерно-театральной музыке XVIII века. Он слышит в ней не академическую стилизацию, не затянутое в корсет рококо, но живой нерв. Он становится последним рыцарем и бардом итальянской комической оперы — Перголези, Паэзиелло, Чимарозы, Пиччини ¹.

С исключительной психологической прозорливостью он расшифровывает Моцарта: там, где современники видят лишь безмятежную улыбку, он слышит целый мир, в драматическом многообразии не уступающий шекспировскому. Этот наивный и утонченный, нервный, порывистый, меланхолический, задумчивый, то ослепительно-жизнерадостный, то глубоко страдающий Моцарт является лучшим музыкальным «открытием» Стендаля: он связует Чимарозу и Бетховена, век восемнадцатый с веком девятнадцатым. И сейчас, когда рассеялся романтически-вагнеровский гипноз, надолго исказивший перспективу развития европейской музыки, — когда в советской музыкальной культуре совершается генеральная марксистско-ленинская переоценка музыкального прошлого, — мы все более пристально всматриваемся в XVIII век — колыбель европейского оперно-симфонического наследия — и начинаем лучше понимать правоту иных утверждений Стендаля, «обожавшего Моцарта, Чимарозу и Шекспира».
_______

¹ Разумеется, пристрастие Стендаля к итальянской опере коренится в общем влечении его к культуре Италии, которая со времени итальянских походов Бонапарта стала для него своего рода «обетованной страной». В симпатиях Стендаля к Италии противоречиво перемешиваются его левые политические убеждения (элементы якобинства, связи с карбонариями, ненависть к
меттерниховскому режиму и «Священному союзу») и художественный индивидуализм, тяготеющий к реакционной гедонистической эстетике аристократии XVIII в. Эту двойственность «итальянской темы» в творчестве Стендаля можно проследить и в других сочинениях, посвященных Италии: «Риме, Неаполе и Флоренции» (1817), «История живописи в Италии» (1817), «Прогулках по «Риму» (1829), итальянских хрониках и т. д.

ТРИБУНА КОМПОЗИТОРА И МУЗЫКОВЕДА

Р. Грубер

ВОПРОСЫ ЛЕНИНГРАДСКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ КРИТИКИ И МУЗЫКАЛЬНОЙ НАУКИ ЗА СЕЗОН 1934/35 г.

Тема моей статьи не случайно сочетает проблемы критики и проблемы музыковедения. В дальнейшем я попытаюсь показать, что целый ряд недостатков нашей музыкальной критики органически обусловлен уровнем и состоянием нашего музыкознания — и наоборот.

Начну с музыкальной критики. В нашей музыкальной критике сейчас намечается стремление (я подчеркиваю: пока-что только стремление!) к более конкретному анализу музыкальных произведений; заметно большее осознание ответственности за свою продукцию; реже встречаются отголоски рапмовских загибов или более или менее откровенное протаскивание «современнических», формалистических взглядов. Бесспорно, можно отметить большую, нежели прежде, принципиальность музыкальной критики.

Однако, эти положительные стороны ни в какой мере не должны заслонять основного: что музыкальная критика не только отстает от всего нашего социалистического строительства, не только отстает от творчества, но и занимает, пожалуй, едва ли не последние позиции в рядах художественной критики вцелом.

Каковы причины этого явления? Немалую роль играет, конечно, трудность самого объекта музыкальной критики; трудность передачи в словесных выражениях основного смысла, основного содержания музыки. Ведь критик должен доказывать не фактами живого музыкального творчества и исполнения, но оперируя словесной речью.

Но это — не единственная причина отставания. Другой причиной является все еще недостаточное распространение музыкальных знаний и неизжитое еще, подчас, пренебрежительное отношение к
музыкальной критике редакций некоторых газет и общих журналов.

Недостаточность кадров и не всегда серьезное отношение со стороны редакции художественных отделов общей прессы к подбору музыкального аппарата резко снижают уровень и качество музыкально-критической продукции. Ведь это же факт, что в музыкальных статьях, заметках и даже целых книгах редактор часто пропускает то, что ни при каких условиях не увидало бы света в любой другой области!

В соответствии с основной установкой музыковедческой секции ЛССК — на решительную критику существенных недочетов истекшего сезона, — я буду говорить главным образом о недочетах нашей музыкальной критики, не останавливаясь на несомненно имеющих место положительных сторонах.

Здесь, прежде всего, придется отметить чрезвычайно небольшой кругозор нашей музыкальной критики, которая систематически проходит мимо целого ряда важных областей нашей музыкальной работы.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ТРИБУНА КОМПОЗИТОРА И МУЗЫКОВЕДА

Р. Грубер

ВОПРОСЫ ЛЕНИНГРАДСКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ КРИТИКИ И МУЗЫКАЛЬНОЙ НАУКИ ЗА СЕЗОН 1934/35 г.

Содержание