Выпуск № 4 (197) | 1955 - страница 15

Вас от руководства и воспитания русских артистов за Ваш благородный поступок, который, как акт гражданского мужества, по нашему разумению, только прибавил новые лавры к Вашей всемирной славе. Мы верим, что это только попытка, ибо никакими распоряжениями дирекции не могут быть умалены ни Ваше значение, ни Ваше влияние в той сфере, где Вы блещете, как яркая, не имеющая себе равных, звезда; мы верим, что самая темная ночь неизбежно сменится днем, и эту веру Вы поддерживали в нас силой Вашего мощного дарования, а теперь еще раз внушаете ее нам Вашим примером.

Каждому, кто любит свою родину, кто сознательно и чутко относится к ее бедствиям, невыносимо тяжело жить в такой момент, какой ныне переживает общество. Жить нельзя было бы, не видя перед собой путеводных звезд, и одной из них являетесь перед нами Вы, пробуждая в нас лучшие чувства звуками и давая нам образец доблестного отношения к явлениям общественной жизни.

От лица членов петербургского общества музыкальных собраний

Председатель общества А. Глазунов¹

6.

Н. А. Римскому-Корсакову

[Петербург], 8 мая 1905

Дорогое Маэстро!

Поздравляю Вас с днем ангела, желаю Вам прежде всего успокоиться после всех последних событий, чтобы иметь возможность сосредоточиться для продолжения творческой деятельности. Не расстраивайтесь посторонними думами и пребывайте в добром здравии и творческом настроении.

Черемисинов² не шлет ответа, желает, чтобы пункты условий нашего с Лядовым возвращения не были занесены в протокол. Письмо наше, впрочем, на заседании было прочтено членам дирекции при условии закрытия заседания, т. е. Черемисинов объявил, что делает перерыв, по прочтении же снова объявил заседание открытым.

Вследствие медлительности дирекции во многих газетах (в том числе и «Руси») появились заметки о переговорах дирекции с нами. Перечислялись даже отдельные пункты условий, что заставило нас с Лядовым написать письмо в «Русь»³, где делаем упрек в «пространство» за появление подробностей в печати без нашего ведома, дабы снять с себя всякую ответственность по сему факту.

Я себе так представляю положение вещей: я вышел в виде протеста за Ваше увольнение. Если дирекция сумеет так устроить, что Вы бы могли с почетом вернуться в Консерваторию, независимо от того, сделаете ли Вы это или нет, то я, конечно, готов также возвратиться. Стало быть, мои условия заключаются в том, чтобы дирекция расчистила мне дорогу для возвращения и чтобы мне не пришлось войти в Консерваторию по приставленной лестнице через окошко. Пока довольно об этом…

_________

¹ Открытое письмо в газеты «Слово» (2 апреля) и «Русь» (3 апреля).

²П. Черемисинов — председатель Петербургского отделения Русского музыкального общества, крупный чиновник.

³А. Глазунов и Ан. Лядов в своем письме в газету «Русь» (7 мая, № 119) требовали отмены приказа об увольнении Н. Римского-Корсакова, печатного извинения перед ним и восстановления исключенных учащихся. Дирекция постановила: «Ввиду явной неприемлемости поставленных ими [Глазуновым и Лядовым] условий, не находя возможным входить в их обсуждение, признать их выбывшими из состава профессоров».

7.

Н. А. Римскому-Корсакову

[Озерки], 1 июля 1905

…Тоска изрядная, и выздоровление мое не сулит мне радости. В первое время я даже обрадовался болезни — по крайней мере я в ней усматривал настоящий отдых, чего не было бы, если бы пребывал здоровым, так как пришлось бы давать уроки частным лицам и консерваторским ученикам. Кстати, накануне болезни мне пришлось просмотреть целый фортепианный концерт ученика Лембы, который произвел на меня талантливостью самое отрадное впечатление, и оставалось искренне пожалеть, что Лемба в руках заслуженного профессора Соловьева.

Пришел ответ от градоначальства касательно «Высших курсов»¹. Прежде всего, название не разрешено, а предложена «Частная музыкальная школа»??!! О других нелепостях писать сегодня не буду, так как боюсь раздражаться…

8.

Н. А. Римскому-Корсакову

[Озерки], 14 июля 1905

Дорогое Маэстро!

Черемисинов — дилетант, который всю жизнь все делал невпопад, опять сунулся невпопад с новым интервью², из которого можно заключить, что профессора теории композиции не нужны Консерватории и она может без них просуществовать, но только не без Черемисинова. Что за дурацкая и бабья логика в напечатанных словах его.

Ваш А. Глазунов

9.

Н. И. Абрамычеву³

[Озерки — Петербург], 10 августа [1905]

Дорогой Николай Иванович!

Я почти поправился, за исключением уха, которое требует еще ухода; также приходится остерегаться сквозного ветра и сырости.

Начал немного работать и привел в порядок две части новой симфонии. Не знаю, удастся ли приготовить всю симфонию к сезону.

_________

¹Речь идет о замысле Н. Римского-Корсакова, А. Глазунова, А. Зилоти, Ан. Лядова открыть «Высшую музыкальную школу» или «Национальную музыкальную академию» в противовес консерватории.

² В «Петербургской газете» 14 июля 1905 года было помещено интервью П. Черемисинова. В нем указывалось, что основой оппозиционного поведения Н. Римского-Корсакова и А. Глазунова является «кучкизм» и его идеи.

Черемисинов писал: «Разве консерватория не может существовать без профессоров, преподающих композицию? Я не отрицаю, что они крупные музыканты, но как профессора они нужны консерватории меньше, чем все прочие. Ну, они станут выпускать каждый по три бездарных композитора в год — какая польза?»

³Н. Абрамычев — профессор Петербургской консерватории, теоретик, собиратель русских народных песен.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

6.

Н. А. Римскому-Корсакову

7.

Н. А. Римскому-Корсакову

8.

Н. А. Римскому-Корсакову

9.

Н. И. Абрамычеву3

Содержание

Н. И. Абрамычеву³