Выпуск № 11 (168) | 1952 - страница 53

типических черт, присущих отдельным национальным школам скрипичного мастерства. Это, несомненно, является шагом вперед по сравнению с тем ограниченным словарным принципом, который положен в основу большинства зарубежных работ о смычковых инструментах.

В книгу Е. Витачека включены очерки, посвященные русской, чешской и польской школам скрипичного мастерства. Интересна заключительная глава, в которой дано описание старинных итальянских инструментов, хранящихся в Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов.

Надо заметить, однако, что в книге много и подробно говорится об инструментах итальянских мастеров XVII–XVIII веков и лишь небольшое место отведено описанию инструментов, созданных представителями более поздних школ и современными мастерами. В этом — серьезный недостаток работы Е. Витачека.

Труд Е. Витачека не был завершен автором, и большая работа по подготовке рукописи к печати выпала на долю Б. Доброхотова — редактора книги и автора вступительного биографического очерка о Е. Витачеке. Многое ему пришлось написать заново по материалам автора. В процессе редактирования Б. Доброхотову следовало обратить больше внимания на доработку разделов, посвященных современному искусству изготовления смычковых инструментов. К примеру, виднейшему современному польскому скрипичному мастеру Т. Пануфнику уделены лишь три строки в примечании, причем упомянуты только две его теоретические работы и ничего не сказано о его скрипках.

Бегло охарактеризовано в книге русское им советское скрипичное мастерство. Недостаточно полно освещена деятельность А. Лемана — крупнейшего русского мастера, создателя замечательных концертных скрипок, ни в чем не уступающих инструментам старых итальянских мастеров. В книге нет даже иллюстраций с изображением скрипок А. Лемана. Наряду с этим о французском мастере Вильоме, чьи инструменты по качеству ниже лемановских, написано гораздо больше. Это, конечно, досадный недосмотр.

К недостаткам издания следует отнести плохие иллюстрации грязновато серого цвета; они не дают представления об индивидуальных особенностях изображенных инструментов. Издательство должно было внимательнее отнестись к оформлению книги, в которой иллюстрации имеют важное познавательное значение; напечатать их надо было на хорошей бумаге.

Книга Е. Витачека не разрешает проблемы создания научной, теоретически обоснованной работы об изготовлении смычковых инструментов, но она, безусловно, может служить ценным справочником по экспертизе старинных смычковых инструментов.

И. Ямпольский

Халтурная работа

Поначалу книга И. Образцовой заинтересовывает. Привлекает она и по замыслу: это должна была быть популярная книга о музыке и музыкантах для самого широкого круга читателей. Музгиз почти совсем не выпускает столь нужной и важной литературы. Вот хорошо, думаешь, что издательство «Молодая гвардия» проявило инициативу и позаботилось о молодых любителях музыки — а их ведь у нас миллионы!

Надо отдать должное автору. Она, видимо, перелистала немало книжек о музыке, собрала даже кое-какой материал; начальная глава написана бойко, читается легко.

Но увы! Первое впечатление оказывается обманчивым. Читатель весьма скоро убеждается, что издательство «Молодая гвардия» допустило грубую — и сейчас уже, к сожалению, непоправимую — ошибку, выпустив в свет большим тиражом (50 000 экз.) плохую, безграмотную книжку.

И. Образцова совершенно не справилась со своей задачей. Судя по оглавлению, она наметила интересный план книжки. Но безнадежный дилетантизм и явная недобросовестность испортили все дело. Вместо популярной книжки о музыке получилась копилка курьезов, способных вызвать даже у неподготовленного читателя только горький смех и стыд за советского автора.

Принимаясь за книжку о музыке, И. Образцова не только не изучила предмет, но даже не потрудилась элементарно грамотно изложить общеизвестные факты. На каждой почти странице оиа обнаруживает грубое невежество. Ей ничего не стоит, например, заявить, что бетховенская «Аппассионата» начинается «полными величия аккордами» (стр. 159), хотя никаких аккордов в начале этой сонаты нет; что в четвертой картине «Пиковой дамы» в оркестре «на басовых звуках альта (?) бьется мрачная трель (?)»; что старая графиня «певала в любительских спектаклях» и что «старухи-приживалки льстят барыне, возможно, они думают не то, что твердят, и дерево (??) сообщает холодность их пению» (стр. 195).

Смехотворны сведения о музыкальных инструментах, неизвестно откуда заимствованные И. Образцовой. На стр. 152 она, например, сообщает читателям, что в клавишных инструментах «мелкие детали и перышки пробовали обтягивать сукном, бычьей кожей и другими материалами».

«С изобретением (!) металлов, — читаем на стр. 78, — котлы и кастрюли для ударных инструментов стали делать металлическими». Изумительно это «изобретение металлов», а «оригинальнее» «котлов и кастрюль для ударных» и не выдумаешь!..

_________

И. Образцова. О музыке и музыкантах. Изд. «Молодая гвардия», 1952.

А вот как И. Образцова представляет себе технику игры на органе. В концертных залах орган, пишет она на стр. 142, «стоит вдоль всей стены на эстраде. Его клавиатура образует несколько рядов, вдоль всего инструмента стоит длинная скамейка. Играющий все время перемещается (!) по ней».

Не лучше обстоит дело и со сведениями об исполнителях. Когда «Рубинштейн исполнял напевные произведения, — пишет И. Образцова (стр. 163), — его игру сравнивали с пением Шаляпина». Автора ничуть не смущает то обстоятельство, что Рубинштейн умер в 1894 году, когда Шаляпин еще не был известен!

Бойкое «воображение» И. Образцовой не знает границ. Поистине надо обладать «вдохновением» некоторых гоголевских персонажей, чтобы написать: «Когда открылась царскосельская железная дорога, администрация, желая привлечь к ней внимание и повысить ее доходность, выписала на зиму 1839 года цыганский хор, который пел в Павловском вокзале. Когда цыгане уехали, площадкой воспользовались композиторы «Могучей кучки». Они организовывали музыкально-образовательные концерты. Чайковский, так глубоко передававший в музыке чувства простых людей, мечтал сделать свое творчество достоянием широких слоев. Он также предпринимал все возможное, чтобы снизить цены на места» (стр. 197).

После такого «открытия» уж не кажется в устах автора странным и диким нелепое утверждение (на стр. 199), что «кажется странной и дикой вся организация симфонического дела в дореволюционной России» (?!). Тем более, что «помещение провинциальных театров, как правило, — сообщается на стр. 184, — не отапливалось ни зимой, ни летом» и «публика сидела в шубах». И. Образцова договаривается до того, что «первый постоянный симфонический оркестр образовался в 1917 году» (стр. 200), хотя, как заявляет автор на стр. 178, симфонические концерты устраивались в России еще... при Петре I!

Нет никакой возможности, да и ни к чему приводить все нелепые измышления, которыми наполнена книжка И. Образцовой. Их слишком много.

Когда-то Г. Ларош, высмеивая низкопробный оперный спектакль, ядовито заметил в своей рецензии, что 14 музыкантов из захудалого театрального оркестра фальшивили так, как будто их было 54! Примерно такое впечатление создается при чтении книжки И. Образцовой. Трудно представить себе, что один автор мог допустить в одной книжке столько грубых ошибок, исказить столько фактов и событий. Между тем это так.

Безграмотная работа И. Образцовой создает ложное, извращенное представление и о музыке и о музыкантах. Она наносит серьезный ущерб важному делу пропаганды музыкальных знаний.

Удивляет крайняя безответственность редактора книжки Н. Теребинской: она ничем не помогла автору и даже не выправила «грехи» литературного стиля И. Образцовой. Как можно было оставить, к примеру, «нетронутой» фразу о том, что крепостники-самодуры, «возмущаясь нравственным превосходством над собою, ненавидели крепостных музыкантов»? А ведь подобных примеров в книге множество. Надо сказать, что с редактором Н. Теребинской читатели встречаются не впервые. В 1950 году Ленинградское отделение издательства «Молодая гвардия» в серии «Жизнь замечательных людей» под редакцией Н. Теребинской выпустило очень слабую книжку В. Успенского о Глинке. На Н. Теребинской лежит значительная часть вины и за многочисленные ошибки и измышления в книжке «О музыке и музыкантах».

Положение с выпуском популярной литературы по вопросам музыки явно неблагополучно. Комитет по делам искусств и Союз советских композиторов должны обратить на это самое серьезное внимание. Надо обязать Музгиз систематически выпускать большими тиражами полноценные массовые книжки и брошюры о музыке и музыкантах. Ведь Музгизу в этом деле, как говорится, и «книги в руки».

Разумеется, нет никаких оснований запрещать и другим издательствам выпуск популярных книг по музыке. Но авторами таких книг обязательно должны быть знающие, высококвалифицированные музыковеды и музыкальные деятели.

Давно уже пора упорядочить дело печатной музыкальной пропаганды. Нужно раз навсегда пресечь самую возможность появления таких «опусов», как в своем роде уникальная книжка И. Образцовой. Это прямой долг нашей советской музыкальной общественности.

М. Сокольский

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

И. Ямпольский

Халтурная работа

М. Сокольский

Содержание