Выпуск № 10 (143) | 1950 - страница 19

декламационному стиху. Она обусловлена наличием богатых рифм, внутренних созвучий и аллитераций. Это «звуковая живопись», дополняющая и раскрывающая смысловое значение строчки. Ею пронизана стихотворная речь Пушкина, но она в высшей степени характерна и для Маяковского. Однако такая «словесная музыка» не имеет особого значения для композитора. В пении она неизбежно отступит на второй план. Поющий голос сообщит слову иную, чисто музыкальную выразительность. В ней утонут тонкие сочетания внутристрочных созвучий, всякого рода звуковые переклички согласных, сами по себе мало ощутимые в пении вокалиста.

Полезная для композитора напевность стиха подразумевает иное: ритмическую плавность стихотворных строк, не прерываемую резкими изменениями размера. Если расшифровать до конца различие между разговорной и напевной речью в стихе, то оно — не в подборе слов, а именно в том, как они произносятся — отрывочно, в свободно изменяющемся ритме или как бы подчиняясь единому плавному течению. Слова сами по себе не могут быть разговорными или поэтическими, лирическими или прозаическими. Что может быть реалистичнее, жизненнее, обиходнее слов стихотворения Пушкина:

Я вас любил, любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем...

Что может быть естественнее их расположения?

Ритмическая плавность стихотворения отнюдь не означает его ритмической бедности. Известно, что в пределах одного размера в русском стихе допускается безграничное множество ритмических вариантов. Но все они словно введены в единое русло, и наличие этого плавного ритмического потока в стихе как раз и связывает этот стих с музыкой. Здесь — мост между двумя искусствами, здесь есть от чего оттолкнуться композитору, при условии, конечно, если он прежде всего увлекся содержанием стихов. Интересно, что в такой ритмически плавной поэзии подчас явственно проступают элементы, особенно близкие музыкальному мышлению. Мы имеем в виду повторения особенно значимых предложений и слов, возвращения к ранее произнесенным фразам и дополнительные возникновения их в новом качестве. Разумеется, Пушкин не писал специально для музыки стихотворение «Я помню чудное мгновенье». Но, подчиняясь смысловому и ритмическому развитию темы, он повторяет начальные фразы стихотворения, слегка изменяя их порядок. А в последней строфе перед нами вновь повторенное, хотя и несколько перефразированное, начало стиха (то, что музыканты называют «репризой»). Какую это придает закругленность, завершенность всему произведению, какое разнообразие оттенков при исключительной экономии текста! Как естественно было композитору подхватить этот текст и перевести его в музыкальную сферу!

Так же завершается стихотворение «Не пой, красавица при мне» — полным повторением первой строфы. И недаром это стихотворение так привлекало различных композиторов. Напомню еще троекратный повтор слов «Я вас любил» в стихотворении, начинающемся этими словами, повтор, позволяющий нагнетать и сгущать музыкальную тему при каждом новом возвращении этих слов. Так же повторяются начальные строки в стихах Мея «Зачем ты мне приснилася, красавица далекая» или в его же переводе из Гёте «Нет, только тот, кто знал свиданья жажду». Напомним целую систему повторов в стихах А. К. Толстого «То было раннею весной», послуживших Чайковскому и Римскому-Корсакову основой столь популярных романсов.

Музыкальному успеху известного стихотворения К. Симонова «Жди меня», помимо его волнующего лирического содержания, столь близкого настроениям многих наших воинов, способствовал и самый строй стиха, также опирающийся на принцип повтора.

Конечно, не только стихи с повторами пригодны для музыкальной обработки. Мы ссылаемся на повторы, как на явные выражения ритмической цельности темы, внутренней напевности ее развития.

Подведем некоторые итоги.

В отличие от песни, которая, как правило, является голосом многих, даже если она исполняется одним лицом, романс — индивидуальное обращение автора к слушателям. Текст романса фиксирует определенный эмоциональный момент, будь то личное лирическое переживание, или впечатление от внешнего мира, или рассказ балладного типа о какой-либо драматиче-

окой ситуации. Этот текст не может быть слишком длинен, он лаконичен, свободен от рассудочности и от второстепенных подробностей. Такому тексту присуща ритмическая плавность, подчас выражающаяся в повторах фраз. Каждое слово в таком тексте значительно, в пении оно дается как бы «крупным планом». Фразы не могут быть перегружены чрезмерной образностью. Они не нуждаются в яркой раскраске, их окрашивает и углубляет музыка. Словом, это простая, ясная поэтическая речь, легко воспринимаемая и понятная.

Есть ли такие стихи в нашей советской поэзии? Несомненно, есть. Композиторам надо проявить большую энергию и заинтересованность в их подыскании. Нельзя представлять романс, как нечто тематически ограниченное. Романс должен развиваться, вовлекая в себя многообразнейшее содержание нашей действительности, ее различные грани и образы. В противном случае, независимо от его музыкальных достоинств, он превращается в стилизацию, в повторение известных уже образцов. Стихи классиков отнюдь не являются запретной зоной, они, конечно, могут и должны быть прочтены нашими композиторами заново. Но не слишком ли это «простой» путь — обращение преимущественно к классической поэзии? Вот программа одной из радиопередач, посвященной советскому романсу, достаточно характерная и подтверждающая высказанные нами опасения: Шапорин — «Под небом голубым», Мясковский — «К портрету», Раков — «Элегия» и «Серенада», Власов — «Фонтану Бахчисарайского дворца». Может ли советский композитор, пользуясь таким, хотя и первокласным литературным материалом, проявить в полную силу новые, современные качества своего искусства? Говоря напрямик, эти качества в упомянутых сочинениях весьма мало ощутимы.

Но и советским поэтам следует пойти навстречу интересам композиторов, создавая с ними такие стихи, которые действительно могут быть воплощены в форме романса. Нам скажут, что нельзя писать стихи, специально ориентируясь на этот жанр. Ведь Пушкин не задавался такой целью, когда писал «Я вас любил» или «На холмах Грузии». Нельзя, скажут нам, искусственно подтягивать лирику к каким-либо определенным музыкальным канонам. Хорошо, если поэт по своему усмотрению «случайно» напишет стихи, удовлетворяющие композитора.

Но ведь если бы поэты только «случайно» писали тексты для песен, не задумываясь предварительно над их формой, у нас было бы значительно меньше хороших советских песен. Поэтам полезно вспомнить, что есть такая отрасль вокального искусства, как романс. Стихотворение, превратившееся в запоминающийся, ярко напевный романс, может стать во много раз более действенным, может сильнее и глубже донести до аудитории замысел поэта. Изучение классических стихов, легших в основу романсов, рассмотрение их особенностей, живой творческий интерес к этому благодарному жанру — все это может принести только пользу нашим поэтам. Искусство не развивается самотеком, им в значительной степени руководят сознательный выбор, осознанное устремление и желание. Задуматься над текстам для романса — это первый шаг к тому, чтобы впоследствии его написать.

У нас очень редки совместные работы поэта и композитора над романсом или вокальным циклом. Чаще всего композитор сам мучительно выискивает подходящий текст в журналах и газетах. Почему не может быть в области романса таких прочных содружеств, какие существуют в области песни? Вспомним совместную весьма успешную работу Мусоргского и поэта Голенищева-Кутузова над целыми циклами романсов. Требования, предъявляемые музыкой к слову, в свою очередь плодотворно отразились бы и на нашей поэтической культуре. Разве не получилось бы и здесь того взаимного обогащения, какое мы имеем в результате совместной работы поэтов и композиторов над массовой песней?

Напомнить о том, что советский романс должен существовать и что для этого необходимы совместные усилия композиторов и поэтов, — вот цель данной статьи. Способствовать же развитию этого жанра должны наши творческие организации. Обсуждения этой темы в писательской и композиторской среде и устройство конкурса на тексты и музыку для романсов могли бы сыграть тут важную роль.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание