плана каждая классная комната в некоторых учебных заведениях должна была бы быть занята ежесуточно около... 35–40 часов. В результате, музыкальные школы-10-летки в Ташкенте и Сталинабаде вынуждены сокращать учебный план из-за недостатка помещений.

Кроме того, в самих местных музыкально-учебных заведениях существует порочная система «скидок», то есть снижение академических требований, вместо дополнительной академической помощи отстающим. Композитор, получивший диплом об окончании Ташкентской консерватории, оказался неподготовленным к поступлению даже на 3-й курс Ленинградской консерватории. Ни один из обучающихся и окончивших Ташкентскую консерваторию композиторов-узбеков (среди них есть талантливые люди) не в состоянии сыграть свои сочинения на фортепиано. После этого не может показаться удивительной ограниченность технических средств в сочинениях этих композиторов, так как фактически они лишены возможности непосредственно знакомиться с лучшими образцами мировой музыкальной литературы.

Нередко необоснованные похвалы критики, всевозможные поощрения, расточаемые по адресу музыкально зеленой молодежи, так называемых «соавторов», создают вредные иллюзии профессиональной полноценности у начинающего музыканта, что приводит к зазнайству, нежеланию трудиться, к переоценке своих возможностей. Не случайно, что ни один из более или менее подготовленных соавторов (а их по Средней Азии насчитывается не менее десяти человек) до сих пор не закончил профессионально-музыкального образования, хотя и времени и, тем более, материальных возможностей для этого имелось достаточно.

Можно назвать десятки случаев, когда молодые музыканты, дирижеры, композиторы, вокалисты, посланные на учебу в местные музыкальные училища, покидали их, ибо они отвыкли трудиться, так как были уверены, что им и без того будут обеспечены почет и солидная должность. Сын уважаемого в Узбекистане композитора-мелодиста Тохтасына Джалилова оставляет учебу в Ташкентской консерватории и получает место дирижера в театре; бросают учебу Разия Каримова и ряд других оперных артистов. А сколько молодежи, посланной из Средней Азии в Московскую консерваторию, под разными предлогами уезжает обратно на родину!

В самих театрах и филармониях учебно-воспитательная работа в большинстве поставлена плохо и однобоко. В Узбекистане, например, вместо организации серьезной учебы в оперном театре занимаются дискуссией о необходимости создания особой национальной узбекской вокальной школы, не отдавая себе отчета в том, что все исторические певческие школы возникли только после того, как были освоены достижения предшествующего музыкального развития. Не под влиянием ли ложных «теорий» в узбекском театре группа солистов не хочет учиться пению в общепринятой манере? Не под их ли влиянием артисты, имеющие некоторую вокальную школу, иногда начинают деградировать и петь непоставленным звуком? В Узбекистане еще живучи косные взгляды и настроения по отношению к передовой музыкальной культуре.

Учреждениям искусства надо серьезно заняться подготовкой музыкально полноценных национальных кадров. Надо серьезно бороться; за профессионализацию музыкального искусства, надо прививать молодежи любовь к труду, к учебе, надо помнить, что «в нашей стране высоко ценятся и смело выдвигаются люди культурные, современные, хорошо знающие свое дело, а не люди отсталые и некультурные...» (из постановления ЦК ВКП(б) от 4 сентября 1946 года).

К 90-ЛЕТИЮ СО ДНЯ СМЕРТИ М. И. ГЛИНКИ

Неизвестное произведение Глинки

О. ГЕЙНИНА, А. ОРЛОВА. П. РЫБАКОВА

Из биографии М. И. Глинки известно, что его первый театральный дебют, сразу же принесший ему, славу первого русского композитора, состоялся 27 ноября 1836 года, когда была впервые исполнена опера «Иван Сусанин».

Ни в переписке Глинки и его современников, ни в мемуарной литературе не упоминается о том, что незадолго до премьеры «Сусанина» Глинка выступил как театральный композитор. А между тем, 8 апреля 1836 года, в Александринском театре была поставлена новая драма молодого, но уже завоевавшего известность поэта-драматурга К. А. Бахтурина¹ — «Молдаванская цыганка»; и ария с хором для этой постановки была написана М. И. Глинкой. Единственный печатный источник, подтверждающий причастность Глинки к спектаклю, это афиша премьеры «Молдаванской цыганки», имеющаяся в «Книге для наклейки афиш с обозначением дневных замечаний инспектора российской труппы 1836 года»².

Там указано, что «арию с хором соч. М. И. Глинки исполнит г-жа Воробьева»³. Драма успеха не имела. После второго представления (которое, кстати сказать, шло уже без музыки) «Молдаванская цыганка» исчезла из репертуара петербургских театров⁴.

В «Молдаванской цыганке», написанной в угоду завсегдатаев Александринского театра того времени, встречаются ходульные эффекты, каждый акт, как мы видели, снабжен претенциозным заголовком. Сюжет драмы, крайне запутанный, сводится к тому, что служанка — цыганка Сара — влюблена в русского офицера Радугина, влюбленного, в свою очередь, в прекрасную Катрицу — дочь богатого молдаванина Леонаки. Все ужасы кровавой трагедии использованы драматургом: тут и несчастная любовь, и ревность, и измена родине, и подкуп, и убийство. Действие происходит в Молдавии, на границе с Турцией, во время русско-турецкой войны.

В третьей картине, под названием «Любовь», прекрасная Катрица лежит на богато убранном ложе и пробуждается под песню невольниц. Вот что мы читаем об этом в «Северной пчеле»: «вокруг стоят невольницы, одна из них поет песню в восточном вкусе, — прочие ей подтягивают хором... Узнаете ли вы эту невольницу, налево? Это... г-жа Воробьева; но можно ли ее узнать! Вместо блестящего вооружения полководца Семирамиды, на нее надели бедный костюм безвестной невольницы и смешали примадонну с толпой хористок; вместо вдохновенных каватин Россини,

_________

¹ Константин Александрович Бахтурин (1809–1841) — автор популярных в свое время драм «Кузьма Рощин», «Пятнадцать лет разлуки», «Красное покрывало» и др., а также ряда пародий на современных ему литераторов (особенно прославилась пародия на «Смальгольмского барона» В. А. Жуковского — «Барон Брамбеус»). Ему же принадлежит ряд лирических стихотворений. Глинка написал на текст Бахтурина романс: «Моя арфа».

Первоначальное название драмы: «Молдаванка и цыганка» или «Золото и кинжал». На титульном листе рукописи Бахтурина значится: «"Молдаванская цыганка" (Золото и кинжал). Драма в четырех картинах в стихах сочинение Константина Бахтурина. Картина первая — Корысть; картина вторая — Ревность; картина третья — Любовь; картина четвертая — Мщение». Дата цензурного разрешения на рукописи: 2 января 1836 года (Театральная библиотека им. Луначарского в Ленинграде).

² Госуд. Театральный Музей в Ленинграде. Записи инспектора российской труппы А. И. Храповицкого опубликованы в сокращении в «Русской старине» за 1879 г., т. 24.

³ А. Я. Петрова-Воробьева — первая исполнительница партии Вани и лучшая исполнительница партии Ратмира; в своих интересных воспоминаниях о периоде подготовки «Сусанина» к постановке она также ни одним словом не упоминает о своем выступлении в «Молдаванской цыганке».

⁴ Возможно, что именно к сочинению этой драмы относится любопытный рассказ в «Воспоминаниях» Авдотьи Панаевой, родители которой — Брянские — были известными артистами Александринского театра. См. А. Я. Панаева (Головачева). Воспоминания, изд. Academia, стр. 78.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

К 90-ЛЕТИЮ СО ДНЯ СМЕРТИ М. И. ГЛИНКИ

Неизвестное произведение Глинки

Содержание