Выпуск № 8 (102) | 1946 - страница 37

Прим.

Есть в «Леди Макбет» и еще более ясные такого же рода моменты. Такова, например, уже много раз отмечавшаяся критикой песня «старого каторжника» в последнем действии. Таковы — последние слова Катерины Львовны, когда в ней зреет воля к последнему ее «злодейству», убийству соперницы, Сонетки, а вместе с ним к окончанию собственных счетов с жизнью.

Прим.

Вспоминается даже, — правда, далекий, — песенный прообраз этих слов из песни «Звонили звоны в Новгороде» (сб. Римского-Корсакова):

Прим.

Но народная песня — свадебная, а слова Катерины Измайловой — предсмертные. Связующая нить между ними — звоны. Там звоны светлые; «Звонила звоны Алимпиадушка, звонила звоны Гавриловна... Ростом она тонка, высока, лицом она и бела и румяна...». Здесь звоны исходят из «совсем круглого», «очень глубокого», «полного черной, как совесть убийцы, водой» озера. В этот образ бездонного черного озера в лесной чаще преобразилась раньше вольная и безмерная любовь Катерины Измайловой, это ее свадебная песня.

Нет сомнения, все эти сознательные и бессознательные, более или менее смелые и сильные попытки, искренние или лишь отдающие дань общей тенденции отразить языком народного творчества наиболее сильные моменты драматического замысла — только подготовительные шаги к выполнению гораздо более сложной задачи.

Эта задача — сделать язык советской музыки народным вето целом. Но не в том только смысле, как это понимал А. А. Оленин. Мало того, что композитор «нашел те звуки, которые были бы национальными». Надо, чтобы эти национальные звуки выражали то, чем живет народ нашего времени, чтобы творчество композитора было не повторением прошлых чувств и дум народа, а чувствами и думами его новой жизни, и чтобы самое слово «народ» понималось в том смысле, в каком оно звучит на языке Советской страны, на языке Сталинской Конституции.

Композитору не нужно переводить свой замысел на творческую ступень народного певца былого времени, ни в отношении содержания, ни в отношении техники. Наоборот, надо народное творчество ощутить как бы перенесенным на более высокую ступень. Композитор берет у народной песни ее сущность, ее лучшие черты: простоту, искренность, ясность, образность и непосредственность в отражении хода чувств и мысли. Нужно быть очень большим мастером, чтобы сделать новую жизнь народного прообраза такой же совершенной по содержанию и форме, какой была его первая жизнь, созданная «гениальным, таящим в себе искру божества» творцом.

Трудно сейчас предугадать те формы, в которых произойдет окончательное слияние этих двух пока еще разделенных потоков музыкального творчества: «народного» и «композиторского». Но путь к этому слиянию становится все яснее, и все яснее становится сознание того, что достижение этой цели будет большим, значительным моментом в развитии советской музыкальной культуры.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим.

Прим.

Прим.

Содержание