факт скажет всякому участнику социалистического строительства несравненно больше и яснее, чем те отвлеченные образы, которые мы находим в симфонии Мясковского. Автор поступил бы гораздо правильнее, если бы взял за основу своего произведения какой-нибудь действительный факт из трудовой жизни передового советского колхоза или типичную художественную зарисовку и вокруг этого конкретного стержня постарался бы развернуть весь путь социалистического переустройства деревни. Это заставило бы Мясковского решительно отойти от традиционных методов буржуазного симфонизма с его чисто умозрительной концепцией и абстрактным саморазвитием противопоставленных друг другу тематических образов, введя в качестве самостоятельных компонентов элементы массового музыкального быта. Но только на этом пути можно дать действительное музыкальное отображение тех или других сторон социалистического строительства, не впадая в натянутый, вымученный схематизм и условность.

«Колхозная» тематика в симфонии Мясковского, как бы искренен ни был автор, оказывается все же в какой-то мере «пристегнутой» к сочинению. Это не устраняется попытками достижения внутреннего единства в развитии идей путем отвлеченного соотношения между различными музыкальными образами. При более или менее внимательном анализе мы замечаем, что начальная тема кларнета из первой части (прим. 1), постепенно преобразуясь, появляется на всех важнейших этапах развития симфонии. Лежащая в ее основе кварта определяет мелодические очертания мотива «invocando» во второй части (прим. 8), который, в видоизмененной форме, проходит в финале (прим. 10 и 14). Но если подобный принцип «производного» (по терминологии Шмитца)¹выведения различных контрастирующих тем из одного мелодического зерна был у Бетховена одним из проявлений диалектичности его мышления, то, вырванный из общего контекста, он перестает быть таковым и превращается в выхолощенный схематический прием. Диалектичность художественного воплощения определяется прежде всего отношением его к конкретной изображаемой действительности. И именно форма идеалистической диалектики Бетховена, абстрагированная от своего исторически обусловленного классового содержания, является тем элементом его творчества, который необходимо отбросить для того, чтобы усвоить его революционное и близкое нам зерно.

Несомненно однако, что самое стремление Мясковского объединить различные моменты в воплощаемой им тематике единым синтезирующим стержнем — представляет собой чрезвычайно положительный момент. В этом отношении его 12-я симфония может быть противопоставлена некоторым попыткам создания большого симфонического произведения на основе элементов массового музыкального быта путем простого их сопоставления и монтирования. Конкретность содержания тематики, неразрывно связанная с соответствующей конкретностью музыкального материала, отнюдь не находится в противоречии с большой широтой и силой обобщения. Наоборот, можно утверждать, что подлинные, а не висящие в воздухе и условные обобщения симфонического плана возможны для советского композитора только в том случае, если он исходит от совершенно конкретной и определенной темы.

Для того, чтобы превратиться из художника, «сочувствующего социалистическому строительству», в художника, активно организующего своим творчеством массы на выполнение выдвинутых партией задач, ему необходимо еще многое в своем идейном багаже и отношении к проблемам нашей революционной современности критически пересмотреть и проверить. Насколько Мясковский справится с этим и сможет ли он перестроиться до конца — покажет дальнейший путь его развития.

_________

¹ См. А. Шмитц, «‟Два принципа” Бетховена», в сборнике «Проблемы бетховенского стиля», М. Музгиз, 1932.

МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДСТВО

А. Громан-Соловцов

Несколько мыслей о Чайковском

(В дискуссионном порядке)

Чайковский — один из немногих русских композиторов, не вызывавших больших разногласий в определении его классового лица. Если Римский-Корсаков в свое время одними музыкальными критиками зачислялся в «чистые народники», а другими в «крупные феодалы» (?!), то Чайковскому в отношении разнообразия социальных характеристик «повезло» гораздо меньше.

И в специальных, посвященных ему работах советских музыковедов (М. Пекелиса — в «Музыке и Революции»¹, А. Острецова — брошюра, изданная Музгизом, и др.), и в отдельных замечаниях в статьях, посвященных другим вопросам, Чайковскому дается общая классовая характеристика. Он рассматривается как идеолог тех групп русского дворянства, которые в связи с развитием капиталистических отношений во второй половине XIX в. оказались оттесненными от активного участия в жизни, были обречены на экономическую гибель (разорение), влекущую за собой идейный крах.

Эта прочно установившаяся в советском музыкознании² точка зрения имеет, несомненно, серьезные основания. Чайковский — дворянин по происхождению. Отец его, горный инженер, не был помещиком, но образ его жизни на заводе, директором которого он состоял в годы детства композитора, мало отличался от помещичьего. «Положение начальника такого большого завода, как Воткинского — пишет брат Чайковского, Модест, в своей трехтомной биографии композитора, по внешней обстановке совершенно походило на положение богатого помещика среди своих поместий и даже немного больше, потому что ко всем удобствам жизни: поместительному, прекрасному дому, толпе прислуги и неограниченной власти над огромным числом людей, примешивался некоторый оттенок представительства высшей власти»³.

Ряд высказываний Чайковского ясно говорит о его непримиримой ненависти к передовым течениям эпохи, пытавшимся разрушить устои старого самодержавного порядка. В письме к фон Мекк (1879 г.) он пишет:

«Прокламацию, о которой Вы упоминаете, я читал. Возмутительнее и циничнее этого нельзя выдумать. И как подобные проявления отдаляют те реформы, которыми государь рано или поздно увенчал бы свою карьеру. Если в отдаленном будущем в России установится представительная форма правления, то первым делом будущей земской думы будет искоренение той отвратительной шайки убийц, которая воображает, что ведет за собой Россию»⁴.

Через три года он пишет тому же адресату по поводу вышедшей во Франции брошюры «Правда о нигилистах»: «Нигилистов нужно истреблять: другого средства против этого зла нет»⁵.

Можно также вспомнить его настроение в связи с убийством Александра II, когда, полный возмущения, он горячо жалеет, что находится за границей, а не в России, и лишен возможности вместе «со всеми» (т. е. с идейно-близкими людьми) пережить тяжелую для него утрату. Можно вспомнить его искреннейшие «верноподданические» чувства в отношении Александра II, которого он высоко

_________

¹ См. «Музыка и Революция» от 1928 г.

² Необходимо указать, что разделяемая большинством советских музыковедов «дворянская» точка зрения на Чайковского, все же не принимается отдельными работниками советского музыкознания (А. А. Альшвангом, которому автор этой работы обязан ценными критическими замечаниями, относящимися к «дворянству» Чайковского, М. В. Ивановым-Борецким и др). Однако положительной, четкой марксистской концепции, полному ставящей вопрос о Чайковском, насколько известно автору, до сих пор не разработано.

³ «Жизнь Чайковского», т. I, стр. 18.

⁴ «Жизнь Чайковского», т. II, стр. 344.

⁵ Там же, стр. 472.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДСТВО

А. Громан-Соловцов

Несколько мыслей о Чайковском

Содержание