Выпуск № 11 (73) | 1939 - страница 42

Прим. 4

Композитор нашел соответствующие краски и для изображения отрицательных персонажей; наиболее запоминающийся — образ панского холуя, грубого и жестокого гайдука Макара. Его тема, проходящая в 1-м акте, превосходно выражает его грубость, показную удаль.

Второй акт балета переносит нас в панские хоромы, где крепостные актрисы, насильно согнанные панскими гайдуками, готовят балетный спектакль для услады пана-помещика. В противоположность народному колориту 1-го акта, музыка здесь выдержана в классическом стиле, — в подражание старинным аристократическим танцам XVIII и XIX столетий. Нам кажется, что Крошнер, стремясь стилизовать классические менуэты и полонезы, пошел по пути наименьшего сопротивления; получилась спокойная музейная стилизация, никак не отражающая отношение самого композитора к изображаемым явлениям.

Музыкальный язык «польского акта» явно выпадает из общего плана музыки балета. Только в конце акта музыкальное действие и его танцевально-сценическое воплощение вновь приобретают остроту и напряжение. Крепостных девушек насильно обучают классическому светскому танцу. Но когда они вместо менуэта начинают плясать свой родной «Крыжачок» (замечательное соло Маринки, подруги Зоськи), — неуклюжие, искусственные движения их сменяются жизнерадостным весельем. Сцена заканчивается яростной вспышкой пана и жестоким избиением крепостных танцовщиц; в музыке это сопровождается трагической песенной темой.

Для характеристики Симона, томящегося в панском замке (он взят актером в крепостной театр), композитор использовал две подлинные протяжно-лирические белорусские песни: «Ты, червонная калина» и «Что же

ты, соловьюшко»... Вторая из этих песен прекрасно соответствует содержанию сцены:

Что же ты, соловьюшко,
Не весел сидишь?
Знать, теперь, соловьюшко,
Корму не клюешь?
Зато теперь, соловьюшко,
Жениться хорош,
В серебряной клетке
Песни поешь...

Как контраст трогательно-задушевным тоскливым напевам, характеризующим тоску Симона, томящегося в «золотой клетке», в том же 2-м акте использована мелодия веселого белорусского танца «Бульба» (Симон, оставшись один в панской гостиной, дает волю своему танцевальному мастерству).

Ряд подлинных белорусских танцев широко использован и в 3-м акте балета, в сцене народного праздника, посвященного уборке урожая («Дожинки»). Здесь разработаны в форме умело развитых вариаций такие танцы, как «Метелица», «Товкачики», «Трясуха».

Балет «Соловей», таким образом, чрезвычайно широко обобщает все многообразие и богатство танцевального искусства белорусского народа. Лишь один из народных танцев, включенных в сцену «Праздника урожая», сочинен самим композитором — это танец «Кукалочка» («Кукушка»).

К чести композитора нужно отметить умелое владение контрапунктическими приемами соединения различных тем: так, в финале, очень удачно сплетены тема Зоськи и мужественно-подъемная тема Симона. Во 2-м акте первая лирическая тема Симона дана в соединении с грубовато-залихватской мелодией гайдука Макара.

Подобный прием противопоставления двух враждебных друг другу сил, — вполне оправдан логикой действия.

Композитор Крошнер неплохо владеет оркестровыми возможностями, легко комбинирует и использует многообразие оркестровых красок. Слабые места балета — как упоминалось уже — польская сцена и сцена гадания. Музыка их не всегда оригинальна, не свободна от эклектизма и по характеру выпадает из общего стиля сочинения.

Но не следует забывать, что «Соловей» — это первый белорусский балет, первая попытка построить балетный спектакль на народной белорусской тематике. Переоценить этот факт трудно.

Надо надеяться, что постановка балета «Соловей» явится стимулом к дальнейшему обогащению балетного репертуара белорусского театра.

Гор. Минск

_________

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 4

Содержание