Выпуск № 5 (68) | 1939 - страница 7

борьбы. Она вступает на этот путь окончательно и бесповоротно, проникается глубокой верой в правоту этого пути, избранного сыном и его друзьями — молодыми рабочими.

«... — У вас муженек-то есть?

— Помер. Сын у меня...

— А он где, с вами живет?

— В тюрьме сидит! — ответила мать.

И почувствовала, что эти слова, вместе с привычной грустью, всегда вызываемой ими, налили грудь ее спокойной гордостью...»¹

«... — Уже их много родилось таких людей, все больше рождается, и все они, до конца своего, будут стоять за свободу для людей, за правду...» «...С такими людьми можно идти народу, они на малом не помирятся, не остановятся, пока не одолеют все обманы, всю злобу и жадность, они не сложат рук, покуда весь народ не сольется в одну душу, пока он в один голос не скажет — я владыка, я сам построю законы, для всех равные!..»

Мать — арт. Давыдова. Рис. худ. А. Костомолоцкого

В этих словах Ниловны уже не кроткая печаль, не только нежная любовь к сыну. Она уже выросла и окрепла для революционной борьбы. «Темная и тяжелая полоса ее жизни прошла. Началась другая, — полная нового горя и радости, быстро поглощавшая дни»¹.

Радость от сознания того, что участвуешь в общем деле борьбы рабочих за новую жизнь, сознания жизненной справедливости этой борьбы, огромный душевный подъем, — вот что характерно для этой новой полосы жизни Ниловны. Радость, внутренняя убежденность и гордость — дают ей силы для скромных и высоких героических подвигов.

Но в опере этих новых качеств в образе матери нет и в намеке. Лишь временами (в картинах забастовки и маевки) В. Желобинский пытается поднять мать, придать ей черты внутренней патетики, — но этого он достичь в музыке не в силах. По существу он односторонне рисует образ матери, собирательная сила которого — в любви к своей плоти, любви самоотверженной, беззаветной, печальной, — и только.

Желобинский не осознал огромной философской глубины горьковской матери. Поэтому его мать — кроткое, печальное, обаятельное существо — обрисована вся в лирических, грустных тонах. Певучая, мягкая и благородная тема придает образу Ниловны в опере большое обаяние, но она не раскрывает подлинного величия ее внутреннего мира. И не случайно содержание основной, наиболее впечатляющей арии матери (4-я картина) — тоскливые причитания по сыну, глубокое горе об его печальной доле:

_________

¹Разрядка моя. — М. Г.

Ой, и где же ты, сыночек мой родной,
Что там сделалось, что сталося с тобой?
Может, мучают тебя там, может, бьют,
Пить и есть тебе там не дают...

Здесь — в этой арии, а не в картине забастовки, когда Ниловна, пробравшись на завод, раздает листовки рабочим, и не в финале, когда она ведет первомайскую демонстрацию, — музыкальная кульминация образа матери. Здесь Желобинский нашел проникновенные, впечатляющие музыкальные средства для выражения внутреннего мира Ниловны. И поэтому естественно, что в музыке, которая должна отобразить другую сторону образа горьковской матери — ее волю к борьбе за новую жизнь, внутренний пафос этой борьбы, — композитор не нашел достойных средств выражения; эта музыка лишена яркости, в ней нет внутренней напряженности, силы, вдохновения, подъема.

Стремясь передать образ переродившейся, новой Ниловны, — композитор пользуется почти исключительно маловыразительными речитативами. Так, например, мелодический речитатив Ниловны в финальной сцене:

Прим. 2

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Мать — арт. Давыдова. Рис. худ. А. Костомолоцкого

Прим. 2

Содержание