Выпуск № 5 (68) | 1939 - страница 50

Именно в безысходном дуализме учения Канта можно видеть основание для взглядов Бетховена на миссию художника; отсюда и пристрастие к шиллеровским эстетическим воззрениям.

Единственное, что вызывает в нас сомнение, — это та категоричность, с какой Ромен Роллан приписывает Бетховену христианское религиозное мировоззрение. При анализе «Торжественной мессы» писатель считает бесспорным, что Бетховен вложил в это выдающееся произведение «всю полноту подлинно христианского религиозного чувства». Правда, Роллан оставляет в стороне «второстепенный» вопрос о том, был ли Бетховен приверженцем церковной обрядности; он признает факт увлечения композитора религиозными идеями Египта и Индии, а также интеллектуальный интерес Бетховена ко всем формам деизма ¹. Но при всем том Роллан не сомневается в «глубокой искренности его религиозного чувства».

Ход аргументации Роллана таков:

1) Согласно Шиндлеру, Бетховен плакал, читая в 1823 г. новый перевод литургического текста своей первой мессы. Это были единственные слезы Бетховена за все годы его общения с Шиндлером.
2) Бетховен хранил глубокое молчание по вопросам религии. Ему принадлежат слова: «Религия и генералбас — это замкнутые в себе вещи, которые не подлежат дискуссии».
3) Церковная музыка Бетховена проникнута интимно-христианским духом. Личный бог Бетховена — это бог-утешитель обездоленных, т. е. Христос. На этих основаниях Роллан отвергает известное утверждение Шиндлера, что религиозные взгляды Бетховена имели своим источником деизм, а не церковную веру.

Эта аргументация представляется нам неубедительной. Растроганность Бетховена при чтении текста мессы легко объяснима, так как поэтические образы страдания и утешения могут тронуть и атеиста; они составляют общечеловеческое достояние, а не исключительную собственность церкви. Довод о «религии и генералбасе» представляется нам утверждением догматизма этих двух, столь непохожих вещей; самое сопоставление религии с генералбасом звучит насмешкой и говорит отнюдь не в пользу религии. Гуманные чувства, выраженные в лучших (хотя бы и культовых по сюжету) произведениях мирового искусства, — начиная от мадонн ренессанса и кончая мессами Бетховена, — отнюдь не составляют содержание церковной догмы, а, напротив, резко противоречат ей. Не нужно быть правоверным сыном церкви, чтобы плакать от трогающих образов человеческого горя и надежды, перенесенных в церковный обиход из светского, точнее — народного гуманистического искусства. Наконец, недоверие к Шиндлеру по вопросу о деизме Бетховена представляется нам необоснованным.

При всем своем скептицизме к высказываниям Шиндлера, касающимся событий, свидетелем которых тот не был, знаменитый исследователь первоисточников бетховеноведения — Тайер — не подвергает ни малейшему сомнению утверждение друга Бетховена о деизме. Оно согласуется и с пантеистическими по существу стихами, занесенными композитором в 1815 г. в его дневник, и с любимым изречением: «В конце концов, бог — это только старый еврей с бородой» ². И недаром богобоязненный старый Гайдн

_________

¹ Учения, согласно которому бог существует, но не принимает никакого участия во всем происходящем.

² Эти слова Гёте повторялись Бетховеном неоднократно.

однажды назвал Бетховена «атеистом» (кстати сказать, в Германии XVIII в. слово «атеист» означало не столько безбожника, сколько вольнодумца вообще).

Увлечение Бетховена вольнодумными учениями общеизвестно. Вспомним хотя бы об его собственноручных выписках из индусских и египетских, вероучений, вспомним и то, что занятие этими религиозными системами преследовалось в Вене полицией, так как оно вело к «неуместным» спорам «о существе христианских догм». Спинозистский пантеизм воздействовал на Бетховена через поэзию Гёте, которую композитор глубоко изучил и хорошо знал; что же касается английского деизма, то это учение могло быть знакомо Бетховену из самых различных источников, — в ту эпоху семена деизма носились в воздухе. К слову сказать, Бетховен вмолодости состоял членом масонской ложи.

Никогда, даже в 20-х годах, когда могучая воля Бетховена была надломлена несчастиями и физическими страданиями, композитор не высказывался положительно в церковном смысле — и это в то время, когда немецкие романтики почти без всякой критики принимали все католические догмы. Мы далеки от того, чтобы отрицать самое наличие религиозного чувства у Бетховена. Среди немецких идеологов той эпохи — даже самых передовых — не было, пожалуй, ни одного атеиста в точном смысле этого слова. Так называемая критическая философия Канта давала широкий простор вере. Кантовские постулаты — бог, свобода, бессмертие — и были предметом веры, область которой, по собственному признанию Канта, была расширена за счет области знания ¹. Но мы решительно отрицаем преданность Бетховена церкви. Все факты говорят против этого. Что же касается «личного божества», то бетховенское мировоззрение меньше всего в нем нуждалось. Образ утешителя в скорбях, образ, всечеловеческого страдания в виде Христа представляет лишь привычную художественную аллегорию, — даже тогда, когда Бетховен обращается к нему со страстной мольбой «о мире внутреннем и внешнем» ².

Центр тяжести труда Ромена Роллана лежит, главным образом, в блестящих по форме, глубоких и оригинальных по содержанию музыкальных анализах. На фоне удручающего формализма нынешних западноевропейских музыковедов рецензируемая работа резко выделяется своими всегда содержательными анализами.

Книга носит подзаголовок: «Смерть и возрождение». Речь идет сначала о периоде жизни Бетховена, когда изумительная продуктивность прежних лет (до 1812 г.) сменяется длительным застоем творчества (1813–1815 и 1817–1818 гг.). Начиная с лета 1818 г., наблюдается резкий подъем жизненной и созидательной энергии. Этот подъем прослежен Ролланом вплоть до 1823 г., т. е. до границы, отделяющей четвертый период от последнего, пятого периода жизни и творчества Бетховена. Предметом анализа служат пять последних фортепианных сонат — op. 101, 106, 109, 110, 111, — торжественная месса, одиннадцать багателей, песенный цикл «К далекой возлюбленной» и некоторые другие вокальные произведения.

Согласно принятому Ролланом методу, анализ стоит в неразрывной

_________

¹ См. предисловие ко второму изданию «Критики чистого разума», 1787 г.

² Так гласит надпись композитора над последним номером мессы.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание