Выпуск № 9 (61) | 1938 - страница 20

Здесь же, в Крыму, возникла первая, юношески-романтическая любовь Серова к М. П. Анастасьевой (Мавромихали), женщине умной и чуткой, одаренной большим природным художественным вкусом. Она, несомненно, оказала благотворное влияние на молодого музыканта, всячески содействуя его интенсивной работе над своим творческим развитием.

«...Если я был не глуп, — то теперь в мильон раз умнее, — писал Серов сестре; — если душа моя была восторженна и сердце тепло, то теперь опять в мильон раз и душа восторженнее и сердце горячее. Ты легко понимаешь, кому и чему я обязан такими переменами; легко представить себе чем для меня должна быть женщина, которой дружба будет для меня незабвенна в целую жизнь ...»¹

И — немногим позднее: «...я не надеюсь встретить более счастливой музыкальной организации (потому что и у ней [М. П. Анастасьевой] нет настоящего музыкального образования; все от натуры). Слух ее меня изумляет. Она с одного раза почти запоминает не только мелодии, но даже внутренние модуляции... При таком слухе, натурально, ее музыкальные наслаждения должны быть сильны в высшей степени. По бесподобному инстинкту она привязывается душой ко всему истинно прекрасному в музыке ...»²

Вообще — все почти письма Серова в этот период (и особенно — письма к сестре и Владимиру Стасову) исполнены чисто-юношеской, целомудренной страстности, романтической влюбленности в жизнь, природу, искусство, какой-то ненасытной жажды творческой деятельности.

«...Для меня первое дело — во всем жизнь, и если она выражается для меня сильно, то уже я радуюсь, хотя бы тут была на сцене и грусть и тоска людей самых дорогих моему сердцу. Если это странно — то это странность «артистической натуры...» — пишет Серов³. И это — один из главных лейтмотивов его настроений, мыслей, ощущений — в годы творческих исканий, творческого самоопределения.

Все бродило тогда в молодом Серове. За внешним спокойствием его «размеренной» жизни провинциального чиновника была скрыта горячая, напряженная творческая работа. Искусство, любовь, природа, —казалось, поглотили его целиком. Он жадно воспринимал новые мысли, впечатления, образы. Он поглощал огромное количество литературы. Его сознание едва успевало все это усваивать.

Для того чтобы как-то фиксировать, практически систематизировать получаемые музыкальные познания, Серов делал множество самых различных аранжировок: из народных песен, инструментальных и вокальных сочинений классиков. Увлечение контрапунктом вызвало сочинение фуг и других полифонических пьес. Чтение стихов побуждало писать романсы. В любимых произведениях классической — и особенно романтической — литературы он слышал музыку. В творениях великих композиторов — Моцарта, Бетховена, Глинки — он читал философско-поэтическую мысль и видел (зрительно ощущаемое) движение музыкально-поэтических образов. Так он постигал силу подлинного искусства, по природе своей — глубоко-синтетического.

_________

¹ Письмо от 22 апреля 1846 г.

² Письмо от 22 октября 1846 г.

³ Письмо к сестре — от 22 апреля 1846 г.

Но во всем этом была не только восторженность ученика, с благоговением созерцающего творения великих мастеров.

Серов уже в те годы умел сочетать в своей работе острый критический ум и горячую страстность художника. Он не удовлетворялся только лишь «объективным» изучением материала. Он надеялся на большее.

В его сознании возникали самостоятельные творческие планы. Он не раз брался за сочинение опер¹. Но — реальное осуществление этих планов не шло дальше набросков или эскизов. И, нужно сказать, сам Серов нередко без особого сожаления оставлял свои замыслы. Он чувствовал, что решение серьезных творческих задач ему еще не по плечу. Но он не остывал в этой своей сочинительской страсти, хоть и не обладал непосредственным, оригинальным, сильным мелодическим дарованием.

Между тем вся эта напряженная десятилетняя работа содействовала очень интенсивному развитию его незаурядных способностей — как художественного критика, музыканта-ученого и публициста.

Общекультурное, интеллектуальное и эстетическое развитие Серова быстро обогнало медленный и мучительный рост его композиторских способностей. И — можно смело сказать — что уже в середине 40-х годов довольно отчетливо наметились основные, общие очертания его художественного мировоззрения — с ясно выраженной идейной направленностью к реализму. Об этом очень убедительно свидетельствуют высказывания Серова в его переписке 40-х годов. Это подтверждает и весь путь его творческого развития — как критика, публициста и композитора.

Дело в том, что эстетические воззрения, художественные идеалы Серова-критика сложились в результате основательного изучения всего лучшего, передового, что было создано выдающимися композиторами (западными и русскими — вплоть до середины XIX столетия).

Эти идеалы — для творческого осуществления — требовали многообразного, индивидуально-яркого композиторского дарования. Серов им не обладал. Упорной, многолетней работой он мог развить свои композиторские способности, свое мастерство лишь до известного предела. Даже лучшие произведения Серова — его три оперы: «Юдифь», «Рогнеда», «Вражья сила» — не блещут богатством и самобытной красотой мелодического языка, индивидуальной яркостью музыкальных характеристик, новизной гармонии и оркестровки.

В музыкальных сочинениях Серова (сыгравших немаловажную роль в истории русской оперы) господствует прежде всего — сила критического ума, точность «композиционного расчета» (если можно так выразиться), разумное владение драматургическими эффектами. На это в свое время очень правильно обратил внимание еще Чайковский², который, как известно, ценил и любил Серова не только как критика и ученого, но и как композитора.

_________

¹ Еще в 1843 г. Серов задумал писать оперу на сюжет «Басурмана» — по Лажечникову. В 1844 г. он мечтал об опере «Виндзорские кумушки» — по Шекспиру. В 1845 — по предложению В. Стасова — начал работу над оперой «Мельничиха в Марли». В том же году он замыслил писать музыку к идиллии Феокрита «Чародейка». В 1851–52 — работал над оперой «Майская ночь» (по Гоголю) и т. д. В результате многих его творческих замыслов — остались лишь наброски, отдельные номера, эскизы.

² П. И. Чайковский, Музыкальные фельетоны и заметки. Москва, 1898, стр. 27 (статья — «Возобновленная «Рогнеда», опера Серова»).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание