но приму во внимание, оно меня избавит от сделанных по его поводу оговорок. Итак, жду твоего решения и ответа.

Пользуясь случаем, поздравляю тебя с праздником рождества и с наступающим новым годом.

Искренне и глубоко преданный друг
В. Бессель

К письму:

24. Ответ на письмо В. В. Бесселя от 19 дек. 1886 г. См. предыдущее примечание.

25. Ответ на следующее письмо Бесселя:

30 мая 1891.

Господину Петру Ильичу Чайковскому

Сим честь имеем уведомить Вас о том, что мы приступаем в начале Июля к напечатанию оркестровой партитуры Вашей оперы «Опричник». Сообщаем мы Вам об этом, на случай если-бы Вы пожелали сделать какие-либо изменения Вашей партитуры.

Примите уверение в нашем совершенном почтении В. Бессель и К-°.

Подготовил к печати Г. Орлов

О первой постановке «Садко»
в Большом театре

Неизданное письмо Н. А. Римского-Корсакова

24 октября 1906 г. в московском Большом театре состоялось первое представление оперы Римского-Корсакова «Садко» под управлением В. И. Сук.

Первоначально предполагалось, что дирижировать «Садко» будет С. В. Рахманинов, поэтому его уход из Большого театра явился неожиданностью для Римского-Корсакова, только 2 сентября 1906 г. вернувшегося из-за границы. Узнав из разговоров с директором казенных театров В. А. Теляковским о предполагавшемся приглашении нового дирижера В. И. Сук, работу которого он знал раньше и очень ценил, — Римский-Корсаков высказал пожелание, чтобы опера «Садко» шла под управлением В. И. Сук.

Между тем дирекция театра, не предупредив Римского-Корсакова, отдала «Садко» молодому дирижеру Н. А. Федорову. Федоров ревностно принялся за работу над разучиванием «Садко» и обратился к автору с соответствующим письмом.

16 сентября дирекция московских театров подписала договор с новым дирижером русской оперы В. И. Сук, а 18 сентября Римский-Корсаков писал ему: «Чрезвычайно буду рад, если "Садко" будет разучиваться и пойдет под Вашим управлением. Об этом я говорил уже В. А. Теляковскому, а сегодня написал г. фон-Боллю» (управляющий московской конторой театров. В. К.). В этот же день, 18 сентября, Римский-Корсаков ответил Федорову; со свойственной ему прямотой композитор писал: «Я совершенно Вас не знаю как дирижера и ничего о Вас не слышал, а г. Сука знаю давно и весьма ценю. Таким образом, мое желание является вполне естественным, хотя я ничего не имею против Вас. Полагаю, что если Вы будете продолжать капельмей-

стерскую деятельность в московской опере, то мои сочинения не минуют Вас впоследствии».

Вопрос, казалось, был исчерпан. Но... тут вмешалась пресса. 22 сентября московская газета «Новый путь» поместила заметку, в которой говорилось о том, что опера «Садко» была передана дирижеру Федорову с согласия Римского-Корсакова, но что якобы Сук пытался «отобрать оперу» у Федорова... В таком грубо тенденциозном, ложном виде освещала газета весь этот эпизод.

Сам Римский-Корсаков в письме к С. П. Белановскому от 23 сентября писал: «В газетной вырезке напечатана ложь, — дирекция назначила Федорова без всякого моего согласия и ведома...» И далее: «Вероятно вследствие моего письма Федоров отказался сам». В конце Римский-Корсаков говорил: «...Если опера моя не пойдет, то это мне все равно, и ущерб (нравственный) будет дирекции. Если артисты и оркестр возмущены переменой дирижера, то пусть играют и поют, как хотят: я на репетиции к ним не поеду».

Из этого письма видно, что весь инцидент принял характер интриги со стороны дирекции театра против нового дирижера В. И. Сук. Постоянный московский корреспондент Римского-Корсакова С. Н. Кругликов 24 сентября ему сообщал: «В Большом театре прямо смута, дура-контора, чего-то, как и подобает дуре, набестактничала и теперь виляет, желая во что бы то ни стало с себя снять вину и на кого-то, хотя бы на вас, свалить ее полной тяжестью».

Римский-Корсаков отнесся ко всем этим «событиям» со свойственной ему твердостью, решительностью, благородством. «Я полагаю (писал он 1 октября С. Белановскому), что ко времени первого представления Садко все треволнения улягутся и забудутся, и в конце концов сам Федоров ничего не будет иметь против меня, тем более, что г. Сук наверно заслужит справедливое уважение артистов. Печатать же что-либо в газетах об этой истории я не собирался. Сук был у меня с партитурой и советовался о всех подробностях, почему я полагаю, что Садко пойдет согласно с моими намерениями».

В конце сентября Римский-Корсаков получил письмо от артистки С. А. Синициной, исполнительницы партии Нежаты; в этом письме, говоря об отказе Федорова от дирижирования «Садко», она писала: «Известие это было передано нам в начале оркестровой репетиции. Все были до такой степени ошеломлены и оскорблены за товарища, что единогласно постановили выразить Федорову свое сердечнейшее огорчение в происшедшей перемене и сожаление о случившейся с ним неприятности. Репетиция прекратилась. Все артисты возбуждены и чего-то ждут...»

Римский-Корсаков ответил ей большим и чрезвычайно интересным письмом (сохранившимся в архиве Государственного театрального музея имени А. Бахрушина). Ниже мы публикуем впервые это письмо — по новой орфографии, с сохранением пунктуации и всех особенностей подлинника.

Уважаемая Серафима Андреевна,
сердечно признателен Вам за мнения и чувства, выраженные в письме Вашем, по отношению к моей художественной деятельности; по вопросу же о смене дирижера г-на Федорова на г-на Сука скажу Вам следующее. Оперу мою первоначально должен был ставить С. В. Рахманинов; когда же состоялась передача ее в руки Федорова, — то ни Московская дирекция, ни режиссерская часть, ни сам Рахманинов, который мог бы это сделать по товарищески, как композитор, ни словом не перемолвились со мной об этой передаче и о г-не Федорове, как артисте, о котором я ни малейшего понятия не имел, а слышал лишь только, что никакой оперно-дирижерской деятельности ранее за ним не было. Сам Федоров обратил-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

О первой постановке «Садко»в Большом театре

Неизданное письмо Н. А. Римского-Корсакова

Содержание

О первой постановке «Садко»
в Большом театре