Выпуск № 3 (55) | 1938 - страница 35

Прим. 25а.

Прим. 25б.¹

Никому из русских композиторов, отразивших в своем творчестве народную восточную тематику (за исключением разве только А. Бородина), не удалось так тонко и правдиво передать замечательные ладовые особенности грузинской музыки. Именно эти жесткие и необычные гармонические сочетания раздражали изнеженные уши Ларошей и Лешетицких.

Второй круг вариаций (в пределах экспозиции) дает как бы новый вид танца на материале той же главной темы. Сплошное ритмическое движение заменяется здесь движением прерывистым, в котором восьмые ноты чередуются с шестнадцатыми. Аккомпанемент левой руки, напоминающий перебойный ритм ударных (доли), заполняет остановки в мелодии:

Прим. 26.

Подобное прерывистое движение характерно для другого типа плясок — «долури»², более изящных, более капризных и прихотливых, менее подвижных и зажигательных, нежели лезгинка из «Даиси».

Ряд дальнейших вариаций лишь усиливает, расширяет инструментальное оформление уже описанных примеров. Так, восьмитакт в начале разработки, повторяя в новой тональности первую вариацию главной партии, дополнен новым «ударным» эффектом: острыми барабанными форшлагами в басу:

_________

¹ Первый пример взят из интерлюдии к гурийской песне, записанной Д. Аракишвили; второй — аккомпанемент к «Любовной песне» из сборника грузинских песен в его же обработке.

² Название, происходящее от доли — ударного инструмента, определяющего ритм танца. Перебойный ритм, удачно переданный здесь Балакиревым, — типичная особенность игры на доли, определяемая самими приемами игры (двумя руками).

Прим. 27.

Вариация, построенная на чередовании правой и левой руки, предстает в более «обросшем» аккордовом оформлении и т. д.

Было бы ошибочным доказывать, что Балакирев в варьировании этой темы в инструментально-фактурном изложении танцовальных частей пьесы шел исключительно по пути подражания народной кавказской музыке. И в отдельных гармонических приемах, и, особенно, в вопросах пианистической фактуры Балакирев находится в большой зависимости от романтической традиции, от Листа. Рядом с острейшими зарисовками грузинских ладовых оборотов встречаются прямые листовские созвучия, вроде неожиданно взятого малого вводного квинтсекстаккорда при переходе в f-moll:

или малого нонаккорда, или листовского альтерированного доминантсептаккорда с повышенной квинтой.

О пианизме «Исламея» можно было бы написать специальную работу, имея в виду особое значение этого произведения в развитии русской пианистической культуры. Несомненно то, что Балакирев впервые дал на русской почве новейшие для того времени листовские технические приемы в сочетании с некоторыми национальными оборотами. Свободное владение всеми техническими эффектами, пользование роялем, как оркестровым аппаратом, мускульный, динамический стиль игры — вот что в полной мере представлено в «Исламее».

Образцом для балакиревской фантазии могла послужить фактура листовской «Totentanz» («Пляска смерти»), написанной в 1849 г. и исполнявшейся в концертах Бесплатной музыкальной школы в 1865 г. Балакирев воспринял от Листа все блестящие приемы так называемой крупной техники: хроматические гаммы с меняющимися октавами правой и левой руки, глиссандо, хроматические двойные терции, типичные для Листа «гроздья» крупных аккордов, приемы использования двойной репетиции и пр. Вот несколько примеров:

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 25а.

Прим. 25б.1

Прим. 26.

Прим. 27.

Содержание

Прим. 25б.¹